Далден медленно выпустил ее.
— Мне напомнили о том, что впереди ждет важная цель и мое желание соединиться с тобой не должно этому мешать. Только выполнив задачу, я могу подумать о себе и говорить свободно. А до той поры я должен держать в тайне свое истинное лицо и не открываться ни перед кем из твоего народа. Даже перед тобой.
— Значит, вот в чем причина твоей скрытности?
Далден со вздохом кивнул, развалился на шезлонге и уставился на Бриттани. В его глазах светилось такое неистовое желание, что у нее дух захватило.
Она никак не могла понять, к чему столько тайн. Разве что он боится спугнуть того парня, Джоррана. Опасается, что тот узнает о преследовании. Но все это совсем не важно. Что и говорить, руки у него связаны, и тут ничего не поделаешь, придется смириться. Кроме того, он пообещал говорить свободно, как только задание будет выполнено. Что же, надежда есть…
Однако в ее голосе невольно проскальзывали нотки разочарования, которое она была не в силах скрыть.
— В таком случае мы должны как можно скорее выполнить поручение, а для этого следует хорошенько выспаться и встать с утра пораньше.
— Ты будешь спать со мной.., здесь?
Неукротимое стремление вновь прыгнуть ему на колени и осыпать безумными поцелуями, и черт с ней, с необходимостью узнать его получше, завладело ею с такой силой, что пришлось поспешно отступить. Такого искушения ей еще не приходилось преодолевать, и бороться с ним было почти невозможно. Как она может твердить «нет», когда тело горит желанием сдаться на волю победителя? Но сумеет ли она отбросить все преграды, забыть об осторожности и броситься в его объятия?
Поэтому она честно призналась:
— Не думаю, что смогу заснуть рядом с тобой.
— Сможешь, — заверил он, протягивая ей руку. — Я тебя убаюкаю. Единственное, что удерживает тебя, — это моральные принципы, о которых ты все время твердишь. Мне они понятны, но пойми и ты, что я не в силах тебя отпустить. Не в силах с тобой расстаться. Мне легче, когда ты рядом. И ты узнаешь, что меня нечего бояться.
Разве Бриттани могла отказать ему в близости после таких пламенных речей, хотя была уверена, что ни за что не уснет: сексуальное напряжение росло с каждой минутой. Но она покорно вложила в его ладонь свою, позволила ему усадить себя на колени и со вздохом опустила голову на его плечо.
На какой-то момент она снова почувствовала себя ребенком, свернувшимся в объятиях отца. Свет был по-прежнему включен, и телевизор что-то бубнил… Глупо торчать тут, когда совсем рядом есть удобная кровать. Бриттани почти предложила перейти в спальню, но осторожность взяла верх, и она промолчала.
Далден тоже ничего не сказал, просто продолжал прижимать ее голову к груди, в том месте, где разошлась туника. И Бриттани сама не поняла, как случилось, что веки ее сомкнулись и она заснула, прислушиваясь к мерному биению его сердца.
Глава 14
Бриттани проснулась на рассвете, когда птички, рассевшиеся на двух деревьях под окнами квартиры, стали посылать миру утренние приветствия. Она, не шевелясь, открыла глаза и медленно осознала, что лежит, распростертая, на чьем-то мускулистом теле и при этом чувствует себя как дома.
Где-то среди ночи Далден растянулся на шезлонге, увлекая ее за собой. Она лежала на нем: одна нога на его бедре, другая скрыта под столом.
Интересно, что подумала Джан, когда явилась домой и обнаружила их в такой позе? Свет и телевизор были выключены: очевидно, Джан тихонько прокралась в спальню, ухитрившись не разбудить их. Бриттани и Далден скорее всего исчезнут еще до того, как она встанет, поскольку ей нужно приходить на работу куда позднее, чем подруге. Кстати, нужно позвонить в «Арбор констракшн» и в оздоровительный центр и предупредить, что она берет краткосрочный отпуск.
— Ты хорошо спала, керима?
Бриттани посмотрела на него и увидела, что прекрасные янтарные глаза откровенно любуются ею.
— Птицы и тебя разбудили?
— Нет, твое мурлыканье.
Бриттани ахнула, засмеялась и смутилась:
— Я.., ничего подобного не делала!
— Значит, это я разнежился. Теперь у меня нет иного желания, кроме как встречать каждый восход в твоих объятиях.
Шокированная, Бриттани не знала, что ответить. Его слова обещали постоянство.., в стиле «жить долго и умереть в один день».., и никогда не расставаться… Такое может сказать или подумать женщина, но мужчина?! Мужчины склонны долго мучиться, размышлять и мяться перед тем, как связать себя.., какое там связать, даже подумать об этом! Но он признался в самом большом своем желании, а это уже говорит о чем-то! Правда, он не сделал предложения. Не сказал: «Давай окрутимся». Просто очередные бредни. Мелет сам не знает что!
Этот вывод почему-то расстроил Бриттани. Не слишком сильно. Ровно настолько, чтобы оттолкнуть его.
— Осторожно, парень, иначе твое желание исполнится!
Но разве такого оттолкнешь? Кольцо его рук сжалось, и Бриттани быстро поняла, что сопротивление бесполезно. Поэтому и бросила на него взгляд, означавший «отпусти меня» или.., то есть она никак не могла подумать ни о каком «или», но была уверена, что он все понял. Правда, и это не сработало. Он не позволял ей пошевелиться, и это было главным!
— Что тебя так разозлило? — прошептал Далден.
— Вовсе я не злюсь, — буркнула она.
— Что тебя разозлило? — повторил он, отказываясь смириться с отговоркой.
— Ладно, сам напросился. Терпеть не могу, когда мужчины твердят то, чего на самом деле не думают.
— Только мужчины? А женщины?
— Их не так много, и кроме того…
— Разве ты призналась в том, что чувствуешь, когда утверждала, будто не злишься?
— Нет. Но ты откровенно солгал, а я всего лишь постаралась сдержать свои эмоции. Я имела в виду то, что происходит между мужчиной и женщиной. То, что способно повлиять на чувства, возродить мечты и надежды, которые могут потерпеть крах, когда обнаружится, что все это пустая болтовня, бред собачий.
— Это из-за того желания, которое я осмелился высказать вслух?
В наушнике вдруг раздался возмущенный вопль, напомнив Бриттани, что они не одни.
— Мне объяснили, что ты обязательно потребуешь спросить тебя или предложить что-то, но я пока не могу сделать так, как считаю нужным.
— О чем это ты? — пожала плечами Бриттани.
— Опять разница наших культур… Можно предложить, то есть спросить, но если ответ окажется неверным, я возьму вопрос обратно и сделаю все по правилам и обычаям шака-анцев!
У Бриттани создалось отчетливое впечатление, что он обращается не только к ней, но и к Марте. Она остро чувствовала его раздражение, хотя оно не проявлялось ни в манерах, ни в тоне, но ей все было ясно. Ему не меньше, чем ей, не понравилось бесцеремонное вмешательство Марты.