и «Светлячок». Николай наблюдал лично со стен крепости в мощный морской бинокль. Корабли осторожничали подходить близко к батареям. Они словно пара балерин синхронно поворачивали на волнах, пока в воде так же синхронно не выросли фонтаны, подбросив корабли. Но стоило только пароходам осесть, как послышался треск, и корпуса переломились.
Мощные подводные взрывы создали зону вакуума, куда корабли упали, а силовые конструкции просто не выдержали.
Эскадра коалиции медлила с помощью опасаясь мин, фрегаты исчезли в морской пучине за считанные минуты, от моряков же не осталось и следа.
— Хорошее начало, — заметил Николай, убирая бинокль.
Бой продолжился на следующий день, но уже в другом месте.
Глава 10 Черный пятьдесят второй. Часть третья
Не смотря на первую неудачу на Балтике западная коалиция продолжила атаку. Они просто не могли уйти с пустыми руками, поэтому выбрали подходящую жертву.
Выбрали Аландские острова, недостроенную крепость Бомарсунд. Она уже была изолирована, осталось только накинутся, воспользовавшись найденным проливом.
Приказ пришел аж из столиц. Там уже знали о битве за Одессу и предупредили, как следует действовать эскадре.
Атаку начали рано утром, проведя через узкий пролив четыре винтовых фрегата под командованием капитана Хоу. Они сразу же кинулись в бой, обстреляв недавно построенную батарею. Им отвечали из главного форта как пушки старого образца, так и пара семидесяти шести миллиметровок.
Через три часа стороны разошлись, радостно заявив о своей победе. Комендант крепости тут же был повышен до генерала, особо отличившихся наградили геогриевскими крестами и рублевой премией.
Капитан Хоу же получил выговор от адмирала эскадры и критику британских газет. Они и так потеряли два паровых фрегата у Кронштадта, терять еще было бы расточительно.
Впервые в истории моряку, который сбросил русскую бомбу за борт, прежде чем она взорвалась наградили высшим военным орденом "Крест Виктории".
Всего в гарнизон крепости входило две тысячи пятьсот человек, многие из которых пришли из Финляндии или Аландских же островов.
Помимо двадцати двадцать четырех фунтовых орудия в крепости стояли двенадцати и шестнадцати фунтовые орудия. Семидесяти шести миллиметровые же орудия подняли на башни так, чтобы они могли стрелять во все стороны с возвышения.
Выждав месяц, к крепости пошли линейные корабли. Коалиция дожидалась морской десант, которому предстояло взять крепость. Десять тысяч французских солдат и две тысячи англичан высадились у каменистого берега.
Первым делом они сожгли все деревянные дома местных. А потом начали окапываться. Прячась между скал в оврагов, французы подтащили пушки, соорудив батареи почти в упор.
Первой целью выбрали западную башню крепости. Ее обстреливали из четырех пушек и четырех мартир.
Положение не спасли финские снайперы. Они попытались занять крышу башни, но плотный огонь артиллерии согнал их. Бой кипел весь день. Но без возможности всковырнуть врага шансов не осталось.
Капитан Тешив решил взорвать башню, а орудия заклепать. Отряд саперов остался, чтобы уничтожить ее, но не успели. Французы пошли в смелую атаку и захватили капитана вместе с подрывниками.
Башня в руках врага представляла опасность крепости, поэтому с самого утра семидесяти шести миллиметровки открыли огонь, за десяток залпов сравняв укрепление с землей.
В тот же день, британцы открыли огонь из тяжелой артиллерии на холме по башне Нордвинг. После восьмичасового обстрела гранитная облицовка посыпалась, обнажив кирпичную кладку.
Артиллерия русских захлебнулась, и морская пехота ринулась в ближний бой, вступив в перестрелку, а потом и в сечу в узких коридорах.
Обе башни пали, остался только главный форт. Французы оборудовали артиллерийскую позицию на месте недостроенного госпиталя. Сорок тяжелых пушек не замолкали два дня. Защитники ожидали штурма, но жёсткое сопротивление, которое десант встретил до этого, убедил командование эскадры начать продолжительную бомбардировку.
Корабли кружили вокруг крепости, чтобы ее дальнобойные казнозарядные орудия не концентрировались на ком-то одном, но даже так то на одном, то на другом корабле вспыхивали разрывы фугасов.
Крепость сопротивлялась еще два дня, но постоянные бомбардировки, и численный перевес решил исход битвы. Когда остались последние фугасы к семидесяти шести миллиметровкам, то их заклинили и подорвали. Остальные пушки заклепали, а запасы пороха подожгли, когда десант ринулся через пробитые в стенах бреши.
Из двух с половиной тысяч в плен попало только семьсот человек. Остальные погибли, яростно сражаясь. Коалиция помимо повреждения кораблей, потеряла пять тысяч десантом, включая английскую морскую пехоту и еще триста человек экипажами.
Николай спокойно перенес известие о захвате крепости. Коалиция пообещала оккупированные острова Швеции, если та прямо сейчас вступит в войну, но Шведы медлили. Они собрали на границе с Финляндией порядка пятидесяти тысяч человек, но не рискнули соваться к пограничным укреплениям, обородуванным не только сорокопятками, но и пулеметами. Шведская армия слишком отстала в военном деле и не могла потянуть кампанию против России.
Вторые тревожные новости пришли с Юга империи. Коалиция начала осаду Севастополя. Оборону города возглавил адмирал Нахимов, но над ним все еще шествовал князь Меньшиков.
***
Конец августа 1852 год.
Для высадки десанта коалиция задействовала колоссальную армаду в четыреста кораблей.
Береговая оборона Крыма не покрывала все побережье, а мобильных сил не хватало, для достойного удара по десанту. Единственная железная дорога, которую протянули еще два года назад проходила сначала по берегу Азовского моря, а потом уходила в глубь Крыма к Севастополю, так что и бронепоезда было не подтянуть, да и не было их сейчас свободных. Луганский завод чуть ли не надрывался от количества заказов. А большинство бронеплит и паровых машин с донецкого уходили на мариупольские верфи.
По отрывочным сведениям английской разведки туда вообще много чего уходило и словно пропадало в черной дыре. Русские начали добычу и переработку какого-то нового металла в Екатеринославе, но никто не знал, что из него делают. Более того, поезда забитые каким-то желтым порошком постоянно уходили за Урал, но везде, где английская или французская или еще какая разведка встречала людей Беркутова, все концы обрывались. В России он даже не скрывался, заполняя молодыми чиновниками все промежуточные звенья.
Если смотреть со стороны, то Университеты, которым помогала корпорация Вестник, стали главным источником кадров для бюрократической машины Российской империи. Николай не замечал или не хотел замечать, что на места приходили люди нового поколения. Выходцы не из помещиков или дворян, а бывшие крестьяне сначала отдавали детей в православные школы, потом училища и теперь добрались до университетов, где огромные фонды промышленников давали гранты самым прорывным