Читать интересную книгу Засланный казачок - Сергей Соболев

Он вспомнил вдруг, о чем они говорили с сестрой за несколько дней до ее отъезда в Кёниг. Михаил рассказал ей тогда, что компания намерена расширяться за счет операций в Восточной Европе и что процесс этот пойдет с Прибалтики, а вернее сказать, с Литвы. Юля отреагировала на эту его информацию довольно резко, заявив примерно следующее: "Вы для начала на пару с папой хотя бы проверили, на чем поднялись те люди, с которыми вы намерены делать свой "гешефт". Может, их отцы и деды убивали в годы войны наших с тобой, Миша, предков? Плохо же, я вижу, вы знаете собственную историю…" Михаил сказал в ответ, что историю он знает не хуже некоторых, но не приемлет крайностей. У каждого в этой жизни свой бизнес: кто-то роется, как крот, в пыльных архивах и смотрит назад, в прошлое, а другие, вместо того чтобы расковыривать уже подзасохшие, зарубцевавшиеся болячки, работают не покладая рук, думая о будущем. Изготавливают лекарственные препараты и медицинское оборудование, расширяют сеть поставок, открывают новые аптеки и лечебницы. И что, спрашивается, плохого в том, что бизнес, который организовали отец Поплавской и ее брат, приносит, кроме пользы людям, еще и значительный доход?.."

В половине десятого вечера Гуревич выключил свой ПК и, собрав со стола бумаги, принялся складывать их в папки.

— Все, Боря, — сказал он усталым голосом, — будем завязывать…

В этот момент почти одновременно зазвонил городской у него на столе и запиликал сотовый. Вспомнив, что он еще в седьмом часу отпустил секретаршу домой, а та, как обычно в таких случаях, перекоммутировала его аппарат на "прямой выход", Гуревич сначала снял трубку городского, бросив в нее: "Минутку!", а затем, сверившись с экранчиком сотового, поднес его к уху:

— Ты, Леня? У тебя что-нибудь важное ко мне?

— Я думаю, что да, очень важное, — ответила трубка голосом старшего юристконсульта компании Леонида Кличевского.

— Секунду, Леня, мне тут по городскому еще звонят…

Гуревич взял со стола трубку городского телефона, и, включив динамик — для того, чтобы и Найман мог все слышать, — отрывисто бросил:

— Гуревич у аппарата.

— Добрый вечер, Михаил Аркадич, — прозвучал в трубке знакомый, чуть глуховатый голос. — Докладываю…

— Обожди, Саныч, — перебил его Гуревич. — Ты звонишь, чтобы "отметиться"? Или у тебя есть какая-нибудь важная информация?

— Я могу перезвонить позже, — спокойным тоном сказал Саныч.

— Побудь пока на связи, — распорядился Гуревич, после чего вновь стал говорить в сотовый: — Слушаю тебя, Леня!

— Миша, я сейчас на "выездной", к себе в коттедж направлялся…

— Меня не интересует, куда ты едешь! Короче!

— Мне в машину только что дежурный сотрудник отдела позвонил…

— И что?

— Несколько минут назад с экспресс-почтой в наш адрес пришел какой-то пакет. Поскольку на нем было написано: "Главному юристу компании "Росфармаком" и имелась отметка "Весьма срочно!", мой помощник вскрыл его… Внутри пакета оказалось что-то вроде небольшой бандероли, с надписью: "Юристу фирмы для Гуревича А. Л. и Гуревича М. А.". И та же приписка: "Весьма срочно!"

В этот момент в кабинет Гуревича без стука вошел глава службы безопасности компании, мужчина лет сорока пяти по фамилии Демченко, являющийся, как и Саныч, выходцем из российских спецслужб. И уже одно то, что он вошел вот так, без приглашения или предварительного звонка по внутренней линии, означало, что случилось что-то необычайное.

— Бандероль уже вскрыли? — спросил в трубку Гуревич, жестом приглашая особиста присесть в кресло. — И что в ней, Леонид?

— Михаил, я велел сотруднику, чтобы он, не вскрывая, передал ее дежурному службы безопасности. А тебе я позвонил для того, чтобы ты был в курсе…

— Сейчас мой человек проверит посылку, — сказал глава СБ, — после чего принесет ее в ваш кабинет.

— Какие будут указания? — спросил юрист. — Мне возвращаться в офис?

— Свободен пока, — отрывисто бросил Гуревич. — Если понадобишься, тебе перезвонят.

Он дал отбой и положил сотовый на стол, после чего вновь взял трубку телефона, чтобы переговорить с главой "деловой разведки" компании, который звонил ему по межгороду из Кёнига. — Ну так что у тебя там, Саныч? Какие новости?

— Пока ничего утешительного, — доложил Саныч. — Сотрудничающая с нами милиция перетряхивает весь местный криминалитет… Много чего нараскрывали… но к нам все это не имеет отношения. Здешние нелегальные бордели и наркоманские притоны уже по второму или третьему разу шмонают!.. Морги, кладбища, больницы — все это хозяйство инспектируется ежедневно!.. У меня были контакты с местными сотрудниками Федеральной погранслужбы и таможенниками, но по этой линии новостей тоже пока нет… Да, вот еще что…

— Слушаю, Саныч.

— Про результаты посещения областного архива я уже докладывал… Соответственно, и списочек вам переслал с перечнем книг, материалов и архивных документов, которые брала в читальном зале для ознакомления Юлия Аркадьевна…

— Да, я этот список уже просмотрел. И что? Разве это дает какой-то ключ к разгадке?

— Сегодня я опять наведался в архив. И хорошо, что пошел… Сегодня вышла на работу сотрудница, которая с пятницы была на больничном. Как выяснилось из нашего разговора, именно она выдала Юлии Аркадьевне… это было в четверг, где-то около полудня… папку с бумагами, которые Поплавская отксерила в ее присутствии и с ее согласия… Соответственно, и в перечне, который я вам переслал, упоминание об этом архивном документе отсутствует, поскольку я сам узнал о его существовании только сегодня.

— Минутку, Саныч…

Гуревич, продолжая держать трубку возле уха, бросил взгляд в сторону Наймана.

— О том, что Юля в тот день была в архиве, я уже говорил, — нервно пожав плечами, сказал тот. — Но она мне ничего не рассказывала о том, что копировала в архиве какие-то бумаги… Так что я понятия не имею, о чем идет речь…

— Саныч, а что это за бумаги? — произнес в трубку Гуревич. — Может, это все выеденного яйца не стоит?

— Может, и так, — спокойным тоном ответил глава разведки. — В папке хранится тетрадка довольно потрепанного вида. Я думаю, это была общая тетрадь… возможно, довоенного еще образца… Обложка отсутствует, заменена… вернее сказать, вместо нее сейчас самодельный коленкоровый переплет. Предположительно, в тетрадке было сорок восемь листов, но почти половина вырвана. Остальные листы прошнурованы и пронумерованы. На вклейке есть штампик конторы…

— Какой еще конторы? — переспросил Гуревич. — Давай покороче, Саныч, потому что мне вот-вот должны какую-то бандерольку принести… Не уверен пока, но это может быть весточка касательно нашей Юли.

— Если совсем коротко, то тетрадь эта содержит записи на языке идиш…

— Ну и о чем там написано в той тетрадке? — поинтересовался Гуревич.

— Не могу знать, Михаил Аркадич, — в голосе Саныча, как почудилось Гуревичу, прозвучала легкая ирония. — Идишу я не обучен… Прозвонил в местную общину, но там не уверены, что смогут быстро обеспечить качественный перевод. Тем более что в ряде мест качество записей оставляет желать лучшего.

Гуревич несколько озадаченно посмотрел на Бориса Наймана. Тот лишь развел руками: для них обоих родным был русский, ну и плюс еще английский, без которого в их бизнесе нынче никуда, и немного — латынь. Откуда, спрашивается, они могут знать идиш?.. А вот Поплавская специально изучает — не хочется говорить о Юле в прошедшем времени — культуру идиш, и, наверное, таки способна читать и разговаривать на этом полузабытом наречии.

— Я это к чему говорю, Аркадич! — вновь напомнил о себе Сергей Александрович. — Если Юля отксерила в архиве копии этих записей — а так оно и было, — то куда, спрашивается, они могли подеваться?

— Да, и в самом деле?..

— В общину она не приносила копии этих записей, я спрашивал. Сейчас мой помощник заканчивает сканировать этот документ…

— Добро, Саныч, я все понял, — торопливо произнес Гуревич. — Перешли нам это дело сюда, а мы тут, в Москве, организуем перевод! И не уходи пока со связи… Нам тут какую-то странную бандероль прислали…

Сотрудник службы безопасности, только что вошедший в кабинет, передал пакет, доставленный курьером сети экспресс-почты "Ю Эйч Пи Эс", своему начальнику. На его руках красовались телесного цвета резиновые перчатки, и пару точно таких же перчаток он передал Демченко.

Найман в этот момент достал из кармана носовой платок и промокнул невесть от чего выступившую на лбу испарину. Гуревич же неотрывно смотрел на пакет, который особист пока не спешил выкладывать перед ним на стол.

— Просветили? — спросил Демченко у своего сотрудника. — Все хорошенько проверили? Ну и что там?

— Внутри фирменного — два конверта, один вложен в другой. В одном находится портативная видеокассета, в другом — письмо или записка, отпечатанная на одном листе…