не спит», — догадался я. — «Лишь притворяется спящей. Она слышала весь наш разговор. Впрочем, не удивительно. В имперском составе, что я ей вколол, наверное, лошадиная доза ноотропных препаратов, вызывающих приток адреналина».
— Шучу, — поспешно сказал я. — Спасибо за еду. А теперь давай, проваливай, пока я не передумал.
Парень поблагодарил меня ещё раз и удалился. При помощи сканирования я видел, что он, выйдя во двор, пытался достать из земли свой меч, но не смог. Бросив эту затею, он подобрал товарища и поволок его к месту, где были привязаны лошади.
— Вставай, — сказал я принцессе. — Я знаю, что ты не спишь.
Девочка тотчас послушно откинула плащ и села на кровати. Лицо её было бледно и вся она напряжена. В уголках глаз показались слёзы.
— Простите мою вину, господин. Я не знала, как должна была поступить. Мне пришлось притворяться спящей. Но я не планировала ввести вас в заблуждение.
«Какая-то она чрезмерно учтивая. И мне кажется, что она дрожит. Может ей холодно? А может, боится меня? Тоже думает, что я демон?»
Окинув девочку взглядом, я вздохнул.
— Завернись в плащ и садись к огню. Твоя одежда ещё не просохла.
Принцесса тотчас поспешно выполнила мою команду.
«Мне интересно, а если бы я не разрешил ей укрыться плащом, она так и сидела бы голая? Она что, вообще сама не проявляет инициативы без явного на то разрешения? На поле боя она тоже стояла за солдатами до тех пор, пока они не приказали убегать. И она побежала сразу, как только приказали».
— Вы постирали мои вещи? — девочка глянула на своё платье, а потом на штанишки и я увидел, как она покраснела. Это было мило.
— Скорее прополоскал, чем постирал, — сказал я. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Ничего не болит.
— Боль скоро вернётся, когда действие лекарства начнёт ослабевать.
— Поняла, — девочка кивнула.
— Будешь есть?
— Я не голодна, — принцесса помотала головой.
— Это был не вопрос, — я усмехнулся.
Мгновение девочка смотрела на меня с непониманием, потом её лицо выразило испуг.
— Простите, — сказала она подавлено.
— Хорошо.
Я достал из солдатской сумки хлеб и сыр. Тут же оказался бурдюк с водой. Кроме того, в сумке был перец и соль, и я достал свои шашлыки из оленины. Я снял шлем. Принцесса несколько секунд ошарашенно смотрела на меня, ничего не говоря.
— Ты чего? — наконец не выдержал я.
— Нет. Ничего. Простите меня, господин, — девочка смутилась. — Я просто рада, что вы не демон.
— Правда думала, что я тебя съем?
— Нет. Я надеялась, что до этого не дойдёт.
— Ладно. Ты слышала наш разговор с воином?
— Да, — принцесса кивнула. — Я очнулась от звука ваших голосов, но была так напугана, что побоялась открыть глаза.
— С какого момента? Что мы обсуждали, когда ты проснулась?
— Что-то про замужество и про то, что церковь разрешает браки с двенадцати лет.
— Ясно. Хорошо. Пока едим, расскажи мне о вашем заговоре, с сестрой, против родного дяди.
— Простите, но я ничего не знаю о нём.
— Заговора не было?
— Я, правда, не знаю. Генриета не посвящала меня в свои планы. Может заговор и был. Моя сестра встречалась с сыном правителя соседнего королевства. Они обсуждали помолвку. Я при этих разговорах никогда не присутствовала и не знаю, о чём там велась речь. Возможно, Генриету, правда, уговорили участвовать в каком-то заговоре с целью свержения Филипа. Сестра однажды говорила мне, что скоро всё измениться. Это было как раз после одной из таких встреч.
— Вам плохо жилось при дворце?
— Нет, — девочка растерялась.
— Я не понимаю, как твой дядя решил убить тебя, даже не дав возможности оправдаться. Ты же его племянница. Почему было просто не поговорить с тобой?
— Я не знаю, — принцесса пожала плечами. — Дядя холодно относился к нам. Наверное, разговаривать со мной у него нет желания. Единственное, что он хотел, это быстрее выдать нас замуж. Мы мешали ему во дворце. А сейчас он, наверное, опасается, что если я выживу и останусь на свободе, заговор может возникнуть вновь, но уже с целью того, чтобы посадить меня на трон.
— Где, кстати, ваша мать?
— Мама умерла почти три года назад при родах. Её ребёнок тоже погиб, — принцесса немного помолчала, а потом продолжила: — Папа хотел наследника. Но все дети умирали один за другим. Потом не стало и мамы.
— Хотел наследника… — повторил я за Элисой. — А разве вы с сестрой не наследницы?
— Нет, — она покачала головой. — Не совсем. Мы можем наследовать трон, но королём стал бы муж моей сестры, ну или мой муж. Женщина не управляет страной. А папа хотел, чтобы правителем стал его ребенок, а не какой-то посторонний мужчина даже не из нашего рода.
— Хорошо. Почему король не женился ещё раз, после смерти вашей матери? Наверное, ему бы повезло и у него, наконец, родился наследник.
— После смерти мамы, папа заболел, — грустно сказала Элиса. — Ему становилось всё хуже и хуже. Последние полгода, до его смерти, он уже не вставал с постели, и страной управлял его брат. Наш дядя.
— Понятно, — я усмехнулся. — Ну, так ваш дядя и есть законный наследник. Ведь он родной брат вашего отца. Человек из вашего рода.
— Да, — принцесса согласилась. — Я знаю. Но есть дворяне, недовольные его правлением. Они распускают слухи, что дядя убил нашего отца.
— Каким образом? — я удивился.
— Вроде бы он подкупил ведьму, чтобы она наложила на папу проклятие, которое и свело