Я сказала ему раздеться, что он и выполнил беспрекословно, ничуть не смущаясь. Я старалась смотреть в сторону, краска залила лицо, а дыхание почему-то стало прерывистым. Я изо всех сил взяла себя в руки и смогла-таки удержаться от решительного шага. Не сегодня. Не сейчас.
Несколько раз глубоко вдохнула, и, немного успокоившись, помогла Мартину принять душ. Делал он это очень неловко. Явно было видно, что такое занятие ему не привычно и незнакомо. Я регулировала подачу воды и говорила Мартину как ему повернуться, как взять моющее средство, нанести на тело, но получалось плохо. Тем не менее, кое-как душ был, наконец, принят и мы вернулись в апартаменты.
На следующий день ситуация повторилась. Снова Мартин стоял в кабинке одетым и не знал, что ему делать. В этот раз я решила помочь парню более основательно и помыть его самой. Но не в комбинезоне же это делать. Я разделась, вошла вместе с ним в кабинку и стала намыливать его тело. Попутно волей-неволей я отмечало насколько оно хорошо развито. Внешне никакого особого впечатления не производит, но стоит провести по нему рукой — прощупываются стальные мускулы. На руках. На бедрах. Кубики брюшного пресса… рука нечаянно скользнула ниже и… отдернулась, словно от раскаленной сковородки. И жар мгновенно передался мне.
Я не заметила, как мытье превратилось в ласку, а намыливание — в поглаживание. Как его руки, губы и все тело отзывчиво приняли правила игры, и я ощутила наяву то, что представляла себе раньше только в воображении. Его губы нашли мои, и я ответила на поцелуй… как умела.
Его руки и губы ласкали мое тело, и, казалось, были одновременно везде. Меня трясло от страха и все возрастающего желания, которому я больше не хотела противиться.
В какой момент мы соединились, я уже отчетливо не помню — была словно в тумане. Первое проникновение, как и рассказывали мне знающие подруги, резануло болью, но вскоре она приутихла, затопленная волной удовольствия.
Ерунда. Полчаса в регенерационной камере и раны, как не бывало.
Что творил со мной Мартин, даже рассказывать не хочется. И не потому, что это было нечто грязное или непристойное, просто это мое и ничье больше. Мое и Мартина. Разум его спит, но умное тело прекрасно знает, как доставить девушке удовольствие.
На секунду что-то гаденькое прошипела ревность: сколько, дескать, баб он отымел до тебя, — но я быстро задушила змею. Сколько бы ни было, здесь и сейчас, он мой. Только мой! Мой и ничей другой! Никому не отдам!
Две недели пролетели, словно миг. Я чувствовала себя на вершине блаженства. Что еще нужно, если вечером засыпаешь в объятиях любимого, а утром просыпаешься с его рукой на груди или на талии. Мартин слушался меня беспрекословно. Он был словно большой ребенок. За ним надо было присматривать, ухаживать. И мне это нравилось.
Его надо было оберегать от неприятностей. Например, несколько раз в фехтовальном зале его пытались задирать и оскорблять, вынуждая на тренировочный бой. Думаю, задиры догадывались, какие отношения нас с ним связывают — наверное, мой взгляд на Мартина о многом говорит — и не могли смириться с тем, что им — таким всем из себя умным, красивым, обаятельным и привлекательным вдруг предпочли этого недотепу.
Я неизменно тут же вмешивалась в ситуацию и, как говорила наша кухарка, вся раскрылатившись, вставала на защиту любимого. Задирам предлагала сначала справится со мной, а если не соглашались, предупреждала, что просто-напросто отлуплю тупым мечом, как шелудивую собаку. Тренировочным оружием можно ведь и покалечить, если умеючи.
Некоторые особо упертые соглашались на бой со мной, несмотря на мою уже многим известную репутацию сильного бойца.
Сергей с друзьями всякий раз тоже хотел вмешаться, но я не позволяла. Вскоре ребята уже просто делали ставки, как долго продержится мой противник.
Один из таких задир, со стоном пытаясь подняться после боя, назвал меня клушей.
Он думает — оскорбил меня. Ха! Да, я — клуша! И горжусь этим! Мне иной раз хочется, чтобы Мартин навсегда остался таким, как сейчас. Тогда он точно не уйдет от меня и не разлюбит. А ну как разум его восстановится и он проснется. И поймет, что не хочет больше быть со мной?! Этот ужас стал иногда сниться мне в кошмарах.
Кроме этих, обычных бабьих страхов, интуиция говорила о приближении каких-то неприятностей, связанных с Мартином. На протяжении последней недели я все чаще и чаще видела, как неподалеку от моего мужчины, крутится ведьма среднего возраста, красивая (чтоб ей!), со среднего размера лилией на левом плече, что соответствует чину майора в империи людей. А то, что лилия на левом, а не на правом плече, говорит о том, что ведьма работает в службе безопасности сектора ведьм. Если сами ведьмы — не подарок, то сотрудники их СБ и вовсе кошмар ходячий. Что ей надо от моего Мартина? Мы с ним граждане сектора Вольных Торгашей и слуги алхимика. Нам ничего предъявить нельзя, да и не успели мы ничего такого сделать.
Интуиция меня не подвела. Неприятности последовали и с самой неожиданной стороны. Однажды, возвращаясь с тренировки, немного усталые и чисто умытые. Только умытые и ничего больше. Я по-прежнему помогала Мартину принимать душ, но чаще всего этим все и ограничивалось. Вся ночь у нас была впереди и в постели этим заниматься все же удобнее, хотя пару раз после первого случая… в порядке разнообразия…
Перед каютой дорогу нам преградила та самая ведьма в сопровождении еще двух бесовок рангом пониже. Она ледяным тоном проинформировала меня:
— Раба мы забираем. Согласно договоренности с господином Василием, он арендован до завтрашнего утра.
На меня словно айсберг упал. В правдивости ведьмы я ни на минуту не усомнилась. Незачем ей лгать. Лайнер хоть и большой, но спрятаться на нем невозможно. Уйти некуда, а законы действуют сектора Вольных Торгашей, поскольку наш парусник приписан к порту одной из планет сектора и считается его суверенной территорией. Неизбежно состоялось бы разбирательство и суд. Василий не полунищий пассажир и дело так просто не оставил бы. Однако я попыталась использовать свой последний шанс.
— Являясь управляющей делами господина Василия, я обязана потребовать у вас документ, удостоверяющий сделку, убедится в ее законности и наличии гарантий возмещения возможного материального ущерба.
Ведьма не стала спорить, скандалить и пытаться увести Мартина силой. Вероятно, просчитала мою реакцию заранее, поскольку усмехнулась и издевательски ткнула пальцем в свой браслет.
— Если бы вы, милочка, потрудились больше уделять времени делам, а не шашням с этим убогим, то уже получили бы пакет документов на свою почту и убедились в полной законности сделки. Пакет был сброшен вам полчаса назад. Задерживаться из-за вашей нерасторопности я не намерена. Если у вас будут претензии, мы готовы решить вопросы путем переговоров или в судебном порядке. В данный момент раб уже пятнадцать минут находится в состоянии субаренды. Очень удачно, милочка, что вы его помыли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});