— Я?! Фригидной?! — Миндалевидные глаза Сью округлились. Такого обвинения она не ожидала услышать. — Ты что, спятил, Дюк?! Если мне неприятны твои ласки, это вовсе не значит, что я фригидна.
— Тише, ты перебудишь весь дом, — раздраженно шикнул на нее Дюк. — Детям совсем не обязательно знать, что у их матери проблемы в интимной жизни.
— Черт возьми, Дюк, у меня нет никаких проблем! Просто мне не хочется заниматься сексом с человеком, который думает только о себе.
— Любопытно, как же мы, миссис Миндселла, сделали с тобой двоих детей? — саркастически усмехнулся Дюк.
Сью брезгливо поморщилась и подумала, что выражения ее муженька чем дальше, тем больше вызывают у нее отвращение.
— Не с тобой, — покачала она головой. — Все это время я жила с совершенно другим человеком.
— Хочешь сказать, что я сильно изменился? — недоверчиво покосился на нее Дюк. — А по-моему, ты просто мстишь мне за нашу вечернюю ссору. Или, может, ты ревнуешь меня? — самодовольно улыбнулся он. — Но это же глупо, сладенькая. Я же сказал тебе, что мисс Куинси всего лишь моя коллега.
— Успокойся, я тебя не ревную, — солгала Сью, вспомнив, что появление мисс Куинси заставило ее порядком понервничать. — Но ты можешь утешать себя этим, если тебе станет легче. — Она опустила подушку и, отвернувшись от мужа, выключила бра, висевшее над изголовьем кровати.
— Знаешь, Сью, — раздался из темноты надменный и холодный голос Дюка, — мне незачем себя утешать. Поверь, мне даже не придется прилагать усилий, чтобы найти того, кто меня утешит.
Да пошел ты к черту! — подумала Сью, но на ее глаза навернулись слезы обиды и разочарования.
— И не нашел ужаснее ты яда,Ножа острей, орудья смертоноснейИзгнанья, чтоб убить меня! Изгнанье!Твердят то слово грешники, стенаяВ аду! Как у тебя достало духу…
— Майк, ну зачем ты так надрываешься? — не выдержал наконец Фредди. — Вопишь, как будто на тебя учебник по всемирной истории свалился! Ты уверен, что Ромео был таким психом, что постоянно орал?
— Он был чувствительной и впечатлительной натурой, — сердито ответил Майк и присел на деревянный подлокотник кресла. — И потом, чего бы ему не надрываться? Он навсегда должен расстаться со своей возлюбленной, с родными, уехать из города. Ты бы не надрывался, Фредди?
— Я бы надрывался, если бы в школьной столовой перестали продавать кукурузу, — мрачно отозвался Фредди. — Если ты будешь так кричать и на сцене, то все зрители полягут с разрывом барабанных перепонок.
— Ничего ты не понимаешь, — махнул рукой Майк. — Эх, если бы папа был со мной… Или хотя бы Лин помогла…
— Да, твой папа и вправду очень изменился, — согласился Фредди. — Когда я увидел его в школе, просто не узнал. Он, кстати, меня тоже не узнал. Во всяком случае, не поздоровался.
— Мнит себя важной персоной, — раздраженно хмыкнул Майк. — Глядишь, и насовсем тут останется. Вчера попытался прочитать мне лекцию о том, что мальчики в моем возрасте собирают модели самолетов и машин, а не выброшенные на помойку игрушки. Раньше ему нравилась моя коллекция. Он даже купил мне хороший пятновыводитель, и мы вместе с ним чистили игрушки.
— Ты все еще думаешь, что его телом завладели инопланетяне? — сочувственно поинтересовался у друга Фредди.
Майк горько улыбнулся.
— Я уже не знаю, что думать, дружище. Теперь он для меня самый настоящий дядя Дюк. Причем вовсе не родной дядя, а совсем чужой человек. Гляди-ка, Фредди. — Майк слез с подлокотника и посмотрел в ту сторону, где находилась школьная столовая. — По-моему, мисс Скриббл наконец-то доела свои макароны с тефтельками. А кто это с ней? Нет, только не это. Мои глаза мне лгут или это и впрямь Джеффри Рэндом?
— Судя по подпрыгивающей походке, именно он, — кивнул Фредди. — Ну, Майк, считай, что все пропало. Может, не будем лезть на рожон?
Майк бросил на друга возмущенный взгляд.
— Шансов у нас, конечно, мало, но это не повод сдаваться. Зря я, что ли, зубрил этот монолог?
— Тебе надо было выучить тот, что с Джульеттой.
— Сцену на балконе? — хмыкнул Майк. — А ты что, читал бы за Джульетту?
— Если ты каждый раз будешь мучить меня своим Шекспиром, я скоро выучу все роли, — буркнул Фредди. — Хотя до этого, думаю, не дойдет, — добавил он, покосившись на приближавшихся мисс Скриббл и Рэндома.
— И что он тут забыл? — поймал взгляд друга Майк. — Ладно, в конце концов, попытка не пытка.
Мисс Скриббл не без удивления покосилась на мальчишек, карауливших ее возле зала. В суровых серых глазах Джеффри Рэндома Майк прочитал нечто, похожее на любопытство.
— Здравствуйте, мисс Скриббл, — храбро обратился он к руководительнице школьного театра. — Мы с Фредди хотели бы участвовать в вашей постановке. И были бы очень рады, если бы вы прослушали меня и посмотрели на эскизы декораций. Фредди корпел над ними целую ночь.
Удивление на лице мисс Скриббл сменилось недоумением. Кончик ее длинного носа, чем-то похожего на перевернутый вопросительный знак, почуял неладное.
Репутация Майкла Миндселлы и Фредди Логера, о которых мисс Скриббл была наслышана от своей приятельницы мисс Куинси, мягко говоря, была порядочно запятнанной. Мисс Скриббл сразу заподозрила, что мальчишки что-то задумали. Хорошо, что заместитель директора решил заглянуть сегодня на репетицию спектакля.
— Молодые люди, — торжественно обратилась к мальчишкам мисс Скриббл, — вы, наверное, знаете, что участвовать в постановках нашего театра большая честь?
Ребята кивнули.
— И что эта честь выпадает не каждому?
Майк и Фредди снова мотнули головами.
— И что эту честь надо заслужить не только высокими баллами, но и примерным поведением?
Фредди понуро опустил голову, понимая, что последует за этой фразой, а Майк продолжал смотреть мисс Скриббл прямо в глаза.
— Поэтому я не понимаю, что вы здесь делаете. — Она выразительно посмотрела на мальчишек.
— Я уже объяснил, мисс Скриббл, — не отступался Майк. — Мы очень хотим участвовать в спектакле. Я второй раз перечитал «Ромео и Джульетту» и понял, что Ромео тот герой, которого я всегда хотел сыграть. А Фредди отлично рисует и хочет применить свой талант. Разве это плохо?
— Нет, это хорошо, — кивнула мисс Скриббл, но в ее глазах Майк не прочитал ничего похожего на понимание. — Но о чем вы думали раньше? Вы еще недавно сидели в штрафном классе за то, что сорвали урок. А теперь приходите ко мне как ни в чем не бывало.
— Все делают ошибки, — изрек Майк. — Уверен, даже великий Шекспир не был исключением. Что уж говорить о Ромео и Джульетте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});