использовали. Использовал тот, кому ты так доверяла. Он лишил тебя семьи. Он разрушил твою репутацию, что так значимо для вас, жалких людишек, он…
– К слову о людишках, – перебила ее речь, не особо интересуясь ее мнением по поводу случившегося со мной, – профессор Стентон отличался от стандартных магов тем, что многое из созданных заклинаний, зелий и даже ядов использовал на себе. Вы – определенно человек, то есть так же относитесь к столь презираемым вам «людишкам», но вместе с тем реагируете на мое присутствие абсолютно идентично остальным носителям памяти, крови, силы и знаний Зверя. Таким образом, смею уверенно предположить, что в ваших венах частично течет кровь Ржавых драконов, не так ли?
И платок она все же выронила.
– Вы совершено правы, – продолжила я, – вся эта ситуация и правда крайне занятна. Ведь вашей великой целью было, цитирую: «оставить этих доисторических ящеров в их доисторических легендах». Но для того, чтобы достигнуть этого, вы, как и всегда, пошли на любые способы, и одним из них стало «немножко оказаться драконом».
– Максимально эффективный способ достижения цели! – прошипела та, с определением расы которой теперь имелись существенные трудности. – Минусы, несомненно, имеются, но плюсы перекрывают любые потери. Да, я уже довольно давно Rufusdraco. И лишь с недавних пор полноценный Зверь. Это было непросто. Полагаю тебе, как ученому, было бы крайне интересно исследовать данный процесс, но… глупая самоуверенная наивная девочка, ты всего лишь слабый человеческий маг с излишней самоуверенностью, завидной везучестью и несомненной находчивостью. Я же – Зверь! И мне удалось достигнуть полноценной мужской особи Зверя, а не жалкой женской версии. И все это время, пока ты разглагольствовала, теряя драгоценные минуты на самолюбование и поиск подтверждения твоих теорий, я боролась с твоим табуирующим заклинанием. «Uiolareet frangere morsu», не так ли?
Вновь улыбнувшись, я склонила голову, в знак признания ее ума, и произнесла:
– Вы, несомненно, правы.
– Ха! – торжествующе воскликнула та, у кого для торжества, по сути, повода не было.
И рассмеявшись, она подалась ко мне, с не меньшим торжеством продолжив собственное ликование:
– Посмотри на себя, жалкая девчонка! Да, ныне ты знаешь все, ты нашла ответы на все свои вопросы, но что тебе это даст? Что ты можешь? Заметь, ты здесь уже довольно долгое время, но все еще не слышишь своего дракона, а он не слышит и не может найти тебя. Догадываешься о причинах?
Я медленно окинула взглядом огромный тронный зал. Да, я догадывалась о причинах – здесь было убито слишком много драконов, и вероятно целью их убийства было изолирование данного места от любой магии, кроме магии «Памяти крови».
–Ты – ничего не можешь! – она откинулась на спинку трона, и, запрокинув голову, вновь расхохоталась. – Вероятно, впервые в моей долгой жизни интуиция меня подвела. Я сочла тебя угрозой, но нет – ты лишь инструмент Стентона. Инструмент, который я использую для победы. Основательной и сокрушительной победы. Тебе ведь известно, что драконы, коим удалось обрести свою истинную пару, не способны прожить без нее и дня? Исключительным условием является рождение дитя, но у тебя его нет. Зато наиболее сильнейшие из драконов признали тебя своей истинной парой. Арнел, Давернетти, Гордан – я избавлюсь от всех троих одним ударом. Великолепно! Просто великолепно!
И вновь выпрямившись на своем чудовищном троне, она взглянула на меня и поинтересовалась:
– Ты знаешь, как погибают драконы, не желающие более жить? Знаешь? Они взмывают в небо. Летят так высоко, что начинают задыхаться без воздуха. И вот тогда, практически теряя сознание, так чтобы подавить инстинкт самосохранения, они складывают крылья и падают вниз, разбиваясь о скалы. Вдребезги разбиваясь об острые камни. Смерть воистину достойная быть воплощенной в какой-нибудь пошлой пьесе или печальном стихотворении.
Я стояла, взирая на эту чудовищную женщину, и думала о том, что ее гибель будет не столь поэтична.
Из нас двоих, во время моих «разглагольствований» больше полезной информации получила я, но она об этом уже никогда не узнает.
Миг краткого сожаления.
Понимание чудовищности, необратимости и бесчеловечности своих намерений.
Безусловное осознание того, что всем участникам заговора я едва ли сумею причинить вред, мне не хватит для подобного ни жестокости, ни сил, ни знаний.
Я не смогу остановить дракониц, не желающих терять свою свободу и независимость.
Я не сумею убить магов старой школы – я в целом не способна убивать.
Я не противник герцогу Карио – он сильнее, опытнее и безжалостнее меня.
Я не стану преследовать и разыскивать тех жителей Города Драконов, что пытались своим заговором противостоять драконам, ведь… отчасти я понимала жителей Вестернадана и во многом была солидарна с ними.
И я не смогу способствовать уничтожению Ржавых драконов, воистину не смогу.
Но здесь и сейчас, собрав все свои силы, я посмотрела на шкуру дракона у подножия ее трона, и решительно подумала о том, что этой чудовищной женщине нужно помочь. «Никакой злости, никаких эмоций, никаких чувств» – я постаралась воплотить в себе все это, и снова заставила свое сознание мыслить лишь о том, что этой женщине просто нужно помочь. Ее ведь все еще тошнит? Она нуждается в облегчении данного состояния и нуждается во мне. И не имеет значения, что я испытываю по отношению к данной персоне лишь крайне отрицательные эмоции – я ведь человек, я не могу просто так оставить страдать живое существо. Это как со старой леди Арнел – я едва ли испытывала в отношении нее хоть каплю добрых чувств, но я не могла не помочь.
И я сделала шаг.
– О, мисс Ваерти, судя по всему герцог Карио был прав, по поводу вашей девичьей памяти. Моя дорогая, вы запамятовали, что любой, кто желает убить меня, вступив на шкуру черного дракона, немедленно погибнет.
Нет, я не забыла. Более того – я превосходно запомнила условия неминуемой гибели, а потому совершенно спокойно сделала следующий шаг, взойдя на первую ступень.
И шкура, вспыхнув на миг огнем, тут же угасла.
– О, надо же, вы не собираетесь меня убивать! Что ж, вынуждена признать, это даже становится интересным, – прокомментировала мои действия та, кто стоял за столькими преступлениями.
Но я напомнила себе о том, что не собираюсь убивать ее. И я действительно не собиралась.
Шаг за шагом по шкуре черного дракона, искромсанной настолько, что, кажется, я уже догадывалась, как погиб этот дракон – он разбился о скалы.