улицу, через которую проходил большак, стоял небольшой старенький столик. На нём три глиняных горшочка: с пресимпатичными лилиями и двумя громадными цветами — фикусом и монстерой. Кроме того, повсюду было что-то разбросано. Где-то лежали пыльные ботанические энциклопедии, где-то — женские томики, на стульчике возле печи — книжка с весьма сомнительным названием и видом, которую она, видно, читала до того, как её неожиданно навестили гости, ведь она была открыта. Впрочем, как вошли дом, Фалько первым делом её и запрятала.
— Смотрю, краса моя, ты по-прежнему хороша собой. По-прежнему и не думаешь стареть. Шикарно выглядишь! Подумать только, как у тебя до сих пор нет мужика… — заговорила, присев за кухонный стол, Агата. За ней сел и Зендей, кое-как взяв Адияля на руки.
— Мне, знаешь ли, оно и не надо. Мне хорошо одной. Когда же мне скучно, знаю, где найти местечко для…
— Мальчики, идите поиграйте в спальне. Вон в той комнате, — прервала подругу Агата, указав детям на одну из ещё двух дверей в прихожей. — Ты уж не говори это при детях… — шепча, продолжила она, дождавшись, когда дети покинут кухню.
Разговор длился очень долго. Они обсуждали обыкновенные проблемы женщин, вместе с тем выпив по пять кружек пенного. Затем Агата пошла к детям, наверняка заскучавшим в ожидании матери. Ночевать они остались там же.
V.
Тем же днём Вэйрад с утра начал готовиться к первому заданию, порученному генералом Отсенбердом.
И как же мне разделить батальон, состоящий из тысячи солдат, на несколько батальонов так, чтобы военная мощь при этом не убыла, если я даже понятия не имею, как всё обстоит в нем под руководством Отсенберда… Да уж, вопрос не из простых… — подумывал про себя Вэйрад, сидя на скамейке около форпоста, держа в одной руке записной блокнот, а в другой — карту расстановки сил. — Зараза. Такими темпами придётся самому обходить строй. Видно, иного выбора у меня нет…
Офицер встал, свернул карту и засунул её промеж ремня, а блокнот — в карман мундира. Развязал поводок лошади, стоящей прямо возле небольшой берёзы у скамьи. Поскакал.
Путь был недолгий. Но погода оставляла желать лучшего. Уж никак она не могла предвещать добрый исход. Мрачное небо, затянутое под завязку серыми тучами. Сильный и морозный ветер посреди летнего дня. Бушующие вороны, карканье коих было чересчур звучным и нагнетающим. Словом — обстановка угрюмая.
Лагерь батальона генерала Отсенберда был разбит на просторной поляне. Куча шатров и палаток, над каждым из которых развеивались флаги Невервилля.
Вэйрад подскакал к деревянной вышке, на которой стояли два лучника и, по всей видимости, дозорный информатор. Спрыгнул с коня, повязал поводья к ножке башни.
— Эй! Есть кто из информаторов? — громко окрикнул караульных офицер.
— Да. Чего тебе? Кто ты? — откликнулся тот, что был более всех похожим на информатора — мужчина в зелёном плаще, под которым сверкала кольчуга; на его голове красовалась смешная шляпа с пером; сам же он выглядел молодо: кудрявые каштановые волосы, веснушчатое гладковыбритое лицо с пухлыми губами, средний рост. Он резво спрыгнул с вышки, сначала ухватившись за одну опорную балку, а затем за нижнюю. И так, пока не слез окончательно.
— Резвый ты. Похвально. Я офицер Вэйрад Леонель. Прибыл по поручению генерала Фирдеса Отсенберда. Вот приказ, — протянул изогнутую бумажку Вэйрад.
— Приветствую. Ближе к сути. У меня караул, если вы не заметили. Что передать, кому передать, когда…
— Стой, салага, не так быстро. Я не за этим, — перебил солдата Леонель. — В батальоне сейчас насчитывается тысяча солдат? Верно?
— Так точно, господин офицер.
— Так вот. Мне надо разузнать о каждом солдате. Желательно о каждом. Мне нужны абсолютно все рапорты здешних офицеров и все досье солдат ранга выше рядового. И как можно скорее.
— Но… не знаю даже, могу ли я отдать рапорты первому попавшемуся офицеру… Да и займёт это не менее суток… или даже, может быть, двух… — задумался недоумевающий солдат.
— Мне нужно срочно и сегодня! В течение двух часов — не больше. Я знаю: это не должно стать проблемой. Более того, это задание, от скорости выполнения которого будет зависеть исход грядущей битвы! А если ты не понимаешь, то объясню: от исхода этой грядущей битвы будет зависеть исход всей войны. Всего, мать твою, государства! Всех твоих родных и тебя самого! Значит, не нужно мне тут препираться, салага! Выполнять приказ, — грозно обрушился на информатора офицер.
— Так точно… — неуверенно сказал окончательно испугавшийся юнец.
В ожидании информатора Вэйрад обошёл весь лагерь. Настроение в рядах было никаким. Прямо-таки никаким: ни хорошим, ни боевым, ни грустным, ни отчаянным — просто никаким.
Как-то к нему даже пристал один выпивший солдат, по невнятным словам которого можно было сделать очевидное умозаключение: его невеста изменяет ему с каким-то торгашом, пока тот, как он сам выразился, подыхает на фронте за гроши, каждодневно видя кровь товарищей. Однако по какой-то причине он посчитал в этом деле виноватым случайно мимо проходившего Леонеля и накинулся с кулаками. Ни единого удара не было произведено, как подобает, — он избивал воздух, наверно полагая, что колотит офицера. Даже не ясно, что хуже. Вскоре Вэйраду наскучили его пыхтения, и он благородно ударил коленом по его пузу, что тот свалился без сознания.
— Прости, брат. Но в армии не место слезам. Хоть я тебя и понимаю, — попрощался с беднягой Леонель, похлопав по плечу, пока тот в сомнительной позе лежал на земле, упершись мордой в гравий.
— Господин офицер! Вот все документы, которые вы просили, — информатор наконец передал все необходимые сведения Вэйраду.
— Благодарю. Ты справился за три часа. Тоже неплохо. Бывай, — взяв бумаги, попрощался Вэйрад.
Кажется, не так уж всё и плачевно. По крайней мере я имею представление о том, как именно перераспределить батальон… Что ж, приступим… — скача обратно к генералу Фирдесу, размыслил Вэйрад.
Миновало несколько часов кропотливой работы. Шёл он уверенно, зная, что безупречно выполнил приказ. Войдя в здание форпоста, он незамедлительно направился в комнату генерала Отсенберда. Вдруг посреди каменной тиши, казалось, пустого помещения начали резать слух женские скрипучие стоны. А чуть после — и мужские. Вэйрад слегка засмущался, он уж было думал обождать, но воинская невозмутимость позволила ему ворваться в опочивальню генерала. Кто бы мог сомневаться: генерал развлекался сразу с двумя пышными женскими фигурами. Вэйрад отвернулся.
— Кхм! — заговорил Вэйрад, пытаясь прервать неумолкающие женские крики возбуждения и удовольствия, которые, казалось, становились всё громче и громче, как будто никто не замечал стоящего с докладом офицера.
— О… Спасибо, девочки. Свободны, — прокряхтел, еле дыша,