— Как я здесь оказалась?
— Я привез тебя домой на самолете, затем на своем грузовике.
— Я хочу обратно, — пытаюсь подняться, но это бесполезно, так как мужчина толкает меня на подушку.
Его лицо в сантиметре от моего. Он говорит:
— Ты никогда не вернешься туда. Ты остаешься здесь, конец истории. Кстати, я понятия не имею, почему ты убежала от меня.
— Ты обманщик. Как ты мог иметь любовницу и спать со мной?
— Для справки: я никогда не лгал тебе, ни разу. Я говорил тебе, что у меня не было секса более шести лет. Это правда, и на всякий случай, если ты думаешь, что между мной и Даной что-то было, она начала работать на меня чуть больше года назад.
— Тогда как она узнала о родинке на внутренней части твоего бедра? — парирую я.
На мгновение он замирает, как будто хочет сделать признание, но все, что он делает, это качает головой.
— Послушай, ума не приложу, почему ты веришь тому, что сказала обо мне совершенно незнакомая тебе женщина, но я не знаю, как она узнала об этом. Отдохни немного. Потому что, как ты уже знаешь, я не позволю тебе снова уйти. Ты думала, что я буду тебя удерживать здесь, когда мы впервые увиделись. И, угадай что, сладенькая? Твое предчувствие тебя не подвело!
Трент наклоняется и целует меня в губы. В этот момент, когда его губы атакуют мои, я забываю о злости и боли. Мое сердце трепещет в груди. Я вспоминаю Трента в тот самый день. Он оттащил Дану от меня. Его глаза ни разу не отрывались от меня, и выражение их было сердитым, но когда я думаю о том, что его руки обнимали эту суку, я представляю себе, что он сжимает ее в гневе. Его слова настигают меня, и я понимаю, что он злился тогда не на меня. Трент злился из-за того, что случилось. Я прерываю наш поцелуй, чувствуя его любовь. Этот мужчина никогда не давал мне причин сомневаться в нем, и все, что он делал, было для того, чтобы сделать меня счастливой. Я смотрю в его глаза, и не могу сдержать слез.
— Дерьмо, Кролик. Я не хотел заставлять тебя плакать, — он должен быть в бешенстве из-за того, что я убежала, но переживает из-за моих слез.
— Прости меня, Трент.
— Не извиняйся за слезы. Мне жаль, что я заставил тебя плакать.
— Дело не в этом. Просто ты обнимал ее в тот день, и после всего того, что она мне наговорила, все показалось мне ложью.
— Кролик, я держал ее не потому, что хотел. Я оттащил ее от тебя. Клянусь, что не хотел держать ее дольше, чем требовалось. Я увидел твое прекрасное, но побитое лицо, и схватил ее. Я был так зол. Был момент, когда, клянусь, я готов был задушить Дану за ее ложь.
— Что она сказала о случившемся?
— Она сказала, что ты накинулась на нее, потому что приревновала. Сказала, что ты вела себя, как чокнутая, и обвинила ее в связи со мной.
— Я обвинила ее?! — кричу я.
— Я не поверил ей. Я сказал ей, что ты знаешь о моем прошлом, поэтому не было причин верить ее лжи.
— Я не верила ей, пока она не упомянула родинку.
— Я не знаю, как она узнала об этом. Серьезно. Я не могу припомнить, чтобы хоть раз переодевался в офисе. Думаю, я должен проверить кабинет, — он замолкает. — О, черт, я вспомнил. Подожди, любимая.
Поднявшись, Трент бежит к двери, открывает ее и кричит:
— Эрни! Можешь подняться сюда на минутку?
— Попридержи лошадей, мальчик! — кричит она в ответ, но я уже слышу, что она идет.
Красивая женщина средних лет заходит в комнату. Она его горничная? Эта женщина сексуальна.
— Эрни, это моя Лили. Лили, это моя будущая тетя, Эрнестин.
— Привет. Ты торопил меня, чтобы познакомить?
— Нет, но прежде, чем я задам тебе чертов вопрос, я подумал, вас стоит представить друг другу.
— Итак, что, черт возьми, такого важного? Я там пеку печенье.
— Ты помнишь, в какой ванной комнате была Дана, когда ты застала ее там? В тот день она еще должна была забрать у тебя документы, которые я попросил.
— Та, что прямо рядом с твоей мастерской.
— Дерьмо, я думаю, там камера, — он поворачивается ко мне и в панике спрашивает, — Ты пользовалась той ванной?
— Нет. Не пользовалась.
— Спасибо, Господи.
— Я убираюсь в той ванной раз в неделю. Она была здесь два месяца назад, но я ничего не заметила, разве что она спрятала ее где-то в комнате.
— Я сейчас вернусь. Эрни, не могла бы ты побыть с Лили?
— Я никуда не уйду, Трент.
— Детка, перед тем как ты сбежала, у нас, черт возьми, был почти тот же разговор. Не испытывай меня, потому что я разыщу твою сбежавшую задницу где угодно во всем мире.
— Хорошо.
Он целует меня один раз и скрывается за дверью. Мы с Эрнестин смотрим друг на друга, и мгновенно я начинаю нервничать.
— Рада познакомиться с вами, Лили. Мы скоро породнимся, но мне нужно кое-что вам сказать, — женщина придвигается достаточно близко и садится на кровать. — Если вы когда-нибудь причините ему боль снова, то в следующий раз я не буду столь вежливой.
— Я не хотела делать ему больно. Я действительно думала, что он спал со своей ассистенткой.
— Я знаю, и по этой причине вы еще дышите. Я могу спорить и прикалываться над ним, но я уважаю Трента и его нрав. Он хороший мужчина и он как безумный искал вас прошедшие три недели. Он пил чаще, чем тогда, когда впервые вас увидел, он никогда раньше так не делал.
— Он пил?
— Да, он бегал по городу, разыскивая вас, но каждый, кого он спрашивал, отказывался ему отвечать, поэтому Трент напивался ночью. Если бы вы знали прошлое его семьи, то поняли, почему он не пьет.
— Он и в самом деле много не говорил о своем прошлом.
— Спросите его об этом. Я работаю у него уже много лет, и его дядя рассказал мне о многих вещах, но вы должны понять причину того, почему он тот, кто он есть.
— Спрошу. Спасибо, Эрнестин.
Женщина кладет свою руку на мой лоб, чтобы проверить температуру.
— Отдохните немного. Я не знаю, почему у вас был жар, но думаю, что он прошел. Не хотите немного супа?
— Я ничего не ела целый день. Это было бы замечательно.
— Это объясняет, почему вы потеряли сознание.
Мы слышим, как несколько человек спешат, поднимаясь по лестнице. В панике я почти вскакиваю с кровати, но это всего лишь Трент и еще двое мужчин. Он знакомит меня с более взрослой версией себя и доктором. Это мужчина-доктор, я в шоке, потому что Трент был серьезно взбешен, требуя женщину-врача для моего осмотра, когда я была в больнице.
— Мисс Мейсон, я доктор Клайн. Мистер Давенпорт попросил меня взять кое-какие анализы, как только вы приехали. Похоже, что у вас легкое недомогание, которое можно вылечить едой и парой дней отдыха. Но есть другая проблема, которую мне нужно с вами обсудить.
Он поворачивается к остальным.