Глава 13
Утром я просыпаюсь от грохота чемодана. К нам в комнату заглядывает озадаченная Лаура:
– Мама готовит завтрак… – Она замечает чемодан на полу и осекается: – Извините, если помешала.
Я подскакиваю на постели, кутаясь в одеяло. Роберто тоже поднимает взлохмаченную голову с подушки.
– Ну, вы тут заканчивайте свои аморе-море, – хмыкает Лаура и ехидно добавляет: – Кровать только не сломайте.
– Какие еще аморе-море?! – возмущаюсь я, но сестра Роберто уже прикрывает за собой дверь.
– Это ты прикрыла дверь чемоданом? – Роберто давится от смеха.
– Ну, я. А что?
Мой босс покатывается еще громче.
– Зачем? – стонет от смеха он.
Не рассказывать же ему, что мне ночью приснился кошмар про его мать!
– Мне так спокойнее! – рявкаю я.
Бесит его идиотский хохот! Что смешного-то?
– Это родительская фишка, – объясняет он. – Когда они хотят уединиться, то прислоняют к двери стул. А сестры шутят, что у родителей опять аморе-море.
– Какой стыд! – Я хватаюсь за голову. – Но я же об этом ничего не знала!
– Зато теперь Лаура растрезвонит всем, что у нас с тобой был утренний секс, – ухмыляется босс.
– Смотрю, тебе очень смешно! – Я швыряю в него тяжелым плюшевым медведем, которого он так страстно обнимал ночью. – Кстати, что тебе снилось сегодня?
– Не помню, а что?
– Просто ты крепко прижимал к себе этого мишку и что-то ласково шептал ему на ушко.
– Что шептал? – напрягается босс.
– Наверное, как сильно ты его любишь, – фыркаю я. – Ты уткнулся в него лицом, было плохо слышно.
– Ааа, – Роберто с облегчением выдыхает, как будто боялся выболтать во сне секрет фирмы. – Я всегда признаюсь в любви розовым мишкам, если они не успевают от меня убежать.
Я фыркаю от смеха:
– Подумать только, у тебя есть чувство юмора!
– А что в этом странного? – Он обиженно косится на меня.
– Никогда не замечала. На работе ты всегда такой серьезный и неприступный…
Я умолкаю, поняв, что мы с боссом лежим под одним одеялом и болтаем, как двое влюбленных. Похоже, та же мысль посещает Роберто, потому что он напускает на себя привычный строгий вид и спрашивает:
– Кто первый в ванную? Ты или я?
– Иди ты.
Решаю не сверкать перед боссом шелковой пижамой невесты, а пока он будет умываться, переодеться сразу к завтраку и прогулке.
Когда он выходит, наклоняюсь над чемоданом и начинаю перебирать вещи. Мама подменила все мои наряды. Даже вместо футболки с джинсами, которые я выбрала для прогулки по городу, она положила маечку на тонких лямках и джинсовые шортики, в которых я в отпуске ходила на пляж.
Закрываю чемодан и подпираю им дверь – на случай, если босс вернется, пока я переодеваюсь. Раз – и готово! Прячу белый шелк в чемодан и смотрю на себя в зеркало. Шорты коротковаты для прогулки по городу, но других нет. Майка на тонких лямках превращает меня в девчонку на каникулах. Такой я была в восемнадцать лет – беззаботной и веселой. До того, как сменила легкомысленные одежки на деловой гардероб, и до того, как познакомилась с Роберто.
– Ванная свободна, – Роберто входит в комнату, переодевшись в футболку поло и в джинсы, и застывает на пороге, окидывая меня пристальным взглядом с ног до головы.
– Это слишком для прогулки? – начинаю нервничать я.
– Нет, в самый раз, – заверяет он. – Просто непривычно видеть тебя такой.
– Слушай, Роберто, – я чувствую необходимость внести ясность, – я должна тебе кое в чем признаться.
– Да? – Босс резко подается ко мне, и я машинально отступаю к кровати, увеличивая между нами дистанцию. – И в чем же? – Он нетерпеливо смотрит на меня.
– Дело в том, что это не мои вещи… Ну, вся эта одежда! – Я дергаю себя за край маечки.
В карих глазах итальянца мелькает странное выражение, как будто он ждал от меня другого признания.
– Хочешь сказать, это не твой чемодан? – уточняет он. – Тебе по ошибке выдали другой?
– Да, то есть нет… Уф! То есть чемодан мой и вещи тоже мои, но я хотела взять в командировку совсем другие – такие, какие ношу на работу. А мама взяла и подменила их на другие. Я заметила только тут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Хочешь сказать, что твоя мама подменила одежду в твоем чемодане? – недоверчиво уточняет Роберто. – Это так странно!
– Что тут странного? – огрызаюсь я. – Твоя мама заходит в твою спальню и подтыкает тебе одеяло по ночам, а моя всего лишь подменила мои вещи!
– Моя мама заходила к нам ночью? – удивляется Роберто.
– Да! – Я осекаюсь, поняв, что путаю реальность со сном. – То есть нет…
– Так да или нет?
– Я видела ее во сне.
– И что именно ты видела?
Я неохотно рассказываю ему свой сон, а Роберто весело хохочет.
– Хорошо, что это был лишь сон, – замечает он, когда я заканчиваю говорить. – И все-таки, может, объяснишь, зачем твоя мама подменила вещи у тебя в чемодане?
– Потому что она считает, что у нас с тобой роман, – приходится признаться мне. – Еще с корпоратива на Восьмое марта – когда она увидела нашу совместную фотку.
Роберто удивленно хмыкает, а я продолжаю:
– И она думает, что мы поехали в романтическое путешествие, а не в командировку. Поэтому, когда я сложила в чемодан деловую одежду, она подменила ее на более…
– Соблазнительную, – ехидно подсказывает Роберто, когда я осекаюсь.
– Ну да… – Я смущенно киваю.
– Ладно, я как-нибудь это переживу, – обещает босс, и я сбегаю в ванную от его насмешливого взгляда.
А когда выхожу оттуда, слышу пронзительный голос синьоры Веронезе. Боже, дай мне сил пережить еще один день с этим безумным итальянским семейством!
Я заглядываю в комнату, чтобы позвать Роберто с собой. А когда мы подходим к кухне, слышу голос Лоренцо и ускоряю шаг. На кухне, где витает аромат кофе и выпечки, собралась вся семья, но я смотрю только на Лоренцо, а он солнечно улыбается мне. И день сразу становится лучше.
– А вот и наши молодые! – радостно приветствует нас папа Карло.
Я в смятении отвожу глаза от Лоренцо, ведь для него мы с Роберто – пара. Как и для всех родных босса.
Сев за стол, я сразу же нахожу взглядом Франческу. Вид у нее уставший, веки припухли от слез, но она выглядит более спокойной, чем вчера. Похоже, пока мы спали, они с матерью поговорили по душам и успели примириться. Заметив мой взгляд, Франческа слегка кивает. Пусть без улыбки, но я понимаю, что прощена и она на меня больше не сердится. Лаура с Бьянкой тоже отошли после вчерашнего и наперебой предлагают мне угощаться домашними булочками с корицей, которые с утра напекла их мать. Сама Джульетта варит кофе в турке у плиты и приветствует меня довольно дружелюбно:
– Как насчет капучино, Марина?
Молоко она взбивает венчиком в отдельной чашке и подает мне кофе с пышной пенкой. На вкус он не уступает вчерашнему, который мы пили с Роберто в уличном кафе. А свежая булочка просто тает во рту.
Атмосфера за завтраком добрая и теплая, как будто и не было вчерашнего скандала. Из старого приемника на холодильнике звучит жизнерадостная итальянская музыка. Синьора Веронезе заботливо подкладывает еды в тарелку Франчески, говоря, что ей теперь нужно питаться за двоих и не морить голодом ее внука.
– Ну, мама! – Франческа закатывает глаза, но я вижу, что ей приятно.
Из разговора за столом я узнаю, что днем на семейный обед придет ее любимый Додо со своими родителями, и семьи обсудят предстоящую свадьбу.
– Вот ведь, – добродушно замечает Джульетта, обращаясь к Роберто, – надеялась погулять на твоей свадьбе, сынок, но сестра тебя опередила.
– Надеюсь, вы с Мариной приедете на мою свадьбу? – спрашивает Франческа у брата.
– Конечно! – Роберто легко дает обещание за нас обоих.
Я злюсь на него, ведь я не собираюсь притворяться его невестой так долго. И только еще одна булочка его матери может поднять мне настроение. Я беру еще одну сдобу и с наслаждением кусаю. Сколько я их уже слопала? Три, четыре? Удержаться невозможно!