— Камио.
— А-камио?
— Нет, просто Камио.
— Смешное имя. Откуда ты, говоришь?
— Из лесу, — торопливо ответил он, не желая возобновлять запутанный неловкий разговор. — А куда мы пойдем на промысел? Прошлой ночью мне не повезло: только залез в мусорный бачок, как меня захлопнули крышкой. Просидел там до утра. Удовольствие сомнительное.
О-тассо оскалила зубы:
— Нет, таскать объедки из бачков — это скучно. А мы с тобой не только поедим, но и повеселимся. Здесь поблизости есть одно местечко — люди берут там горячую еду и несут домой. Туда и пойдем.
Она выскользнула на улицу, и Камио вслед за ней. При мысли о теплой еде желудок его сжимался. Он терпеть не мог теплого. Холодное куда вкуснее. К тому же холодную еду намного проще добыть. В бачках все быстро остывает. Но лисица замыслила что-то другое.
Камио и О-тассо, миновав несколько пустынных улиц, оказались в узеньком переулке, мощенном булыжником. Там находился маленький ресторанчик — в нем не было столиков, за которыми люди едят. Посетители покупали еду и уносили с собой. Камио знал про такие заведения — около них всегда можно найти аппетитные гамбургеры, приправленные соусом.
Правда, ресторан, к которому привела его новая знакомая, распространял какой-то необычный запах. Ароматы, носившиеся в воздухе, были слишком приятными и острыми. Люди выносили еду в особых блестящих коробочках. О-тассо сделала лису знак припасть к земле и затаиться в тени у дверей. Сама она поступила точно так же. Прояснившиеся, блестящие глаза лисицы были устремлены на дверь, откуда выходили посетители.
— Сейчас полакомимся на славу, — беспрестанно бормотала она себе под нос. — Вот уж будет объеденье. До чего люблю горяченькое…
— Может, нам лучше ждать у задних дверей? — спустя некоторое время прошептал Камио. Но лисица в ответ лишь сверкнула глазами, и он понял — сейчас с ней лучше не спорить.
Сквозь застекленную дверь Камио видел темнокожих людей, которые не покладая рук суетились в клубах пара. Стены ресторана были обиты темно-красной тканью, тут и там висели картины, изображающие что-то вроде водопадов. Конечно, лису не удалось разглядеть их как следует, он ведь не мог долго задерживать взгляд на неподвижных предметах. Зато запахи он ощущал явственно, необычайные, резкие, экзотические запахи. Интересно, что за еда скрывается в этих блестящих коробках, размышлял лис.
Люди с коробками в руках выходили из ресторана по двое и по трое. О-тассо все ждала подходящего момента. Наконец в дверь вошел одинокий посетитель. О-тассо потянула воздух носом и напряглась, приготовившись к решительным действиям.
— Отлично, — прошептала она. — То, что нам надо. Когда он выйдет, ты его отвлечешь, а я выхвачу пакет. Как только я скажу «пора», беги за мной, но…
Лисица смолкла, потому что человек уже выходил из ресторана.
— Пора!
С невероятной скоростью лисица устремилась вперед, а недоумевающий Камио покорно последовал за ней.
О-тассо, словно в лунатическом сне, бросилась прямо на человека, подпрыгнула и выхватила у него еду. С коробкой в зубах она кинулась наутек. Камио ничего не оставалось, как бежать вслед.
Человек, пронзительно залаяв, налетел на лиса и пнул его в бок. Впрочем, удар был не настолько сильным, чтобы сбить Камио с ног. Из ресторана выскочили еще двое и тоже бросились в погоню. О-тассо тем временем скрылась из виду.
С бешено колотящимся сердцем Камио мчался по улице. Наконец он свернул за угол и понял, что ему удалось улизнуть от преследователей. Тем же самым путем, который они недавно проделали вместе с О-тассо, он добрался до дощатого забора и шмыгнул в дыру. Воздух был пропитан пряным ароматом, так что лис не сомневался — на расстоянии нескольких миль каждый человек способен догадаться по запаху, где искать украденную еду. О-тассо, устроившись на дне котлована, с жадностью пожирала содержимое блестящей коробки.
Увидев его, она подняла голову:
— А, пришел. Давай ешь. Я тебе оставила половину.
Сунув нос в коробку, Камио понял, что лисица его надула. Там оставались лишь жалкие объедки. Подумать только, из-за этой ничтожной добычи он только что рисковал жизнью! Да, в голове у О-тассо явно завелись жучки. Конечно, воровать еду — самое привычное дело для любой городской лисы. Но выхватывать ее прямо из рук у людей — это ж надо совсем спятить. Иного слова не подберешь.
Камио взял в рот кусок мяса, покрытый желтым соусом. В следующее мгновение лису показалось, что мозги его расплавились и брызнули сквозь уши в ноздри. Горячо!
Горячо! Горячо! Горячо!
Проглоченный кусок обжег чувствительный рот лиса, его горло и внутренности, опалил перечным огнем все нежные вкусовые центры. Слезящиеся глаза Камио готовы было выскочить из орбит.
— Ах-ах-ах-ах-а! — застонал он.
О-тассо понимающе кивнула:
— Здорово, правда? Потрясающее ощущение!
Камио стремглав бросился к ближайшей луже и принялся пить, пытаясь затушить бушевавший в животе пожар. Вернувшись, он обнаружил, что лисица доела все остававшееся в коробке до последней крошки.
— Ох, извини, — рассеянно заметила она, словно сделала это ненароком. — Ничего, мы еще добудем, для тебя. На этот раз ты будешь вырывать, а я отвлекать. Пожалуй, мы с тобой неплохо сработаемся, а?
— Что это за штука? — выдавил из себя осипший Камио.
— Ну, не знаю, как она называется, эта еда. Она хороша свеженькой, с пылу, с жару. Иначе совсем не то. В бачках все слишком быстро остывает, так что я туда не суюсь. Вкуснятина, правда? Горяченькая, остренькая. Я обожаю горяченькое. Ела бы да ела. Ничего другого я теперь и в рот не беру. Честно говоря, — задумчиво продолжала она, взглянув на понурого Камио, — поначалу у тебя в кишках будет твориться черт знает что. Света белого не взвидишь! Но к этому скоро привыкаешь. Надо прочувствовать вкус и языком, и нутром, тогда и получишь настоящее наслаждение. Ох, как я люблю горяченькое! И чтоб острого соусу побольше!
Теперь-то Камио понимая, почему друг О-тассо сбежал с другой лисицей. Эта чокнутая сама искала опасностей на свою голову — и все ради огненной дряни, способной прожечь камень, не то что желудок. Камио был отнюдь не робкого десятка, но он считал, если идешь на риск, в конце тебя должна ждать награда, а не наказание.
— Знаешь, я уже сыт, — сказал он. — Больше не хочу. Я и не был особенно голоден. На сегодня, думаю, хватит. Сходим туда завтра, ладно?
Лисица явно была разочарована, но не стала возражать и свернулась калачиком на куче тряпья.
— Ладно. Разбуди меня, когда придут люди. Хотя я сама проснусь. Эти проклятые машины так ревут, что никакого покоя от них нет. Ничего, Камио, скоро ты привыкнешь к жизни в живопырке. Я научу тебя всему, что сама знаю. Ведь когда у нас появятся детеныши, тебе придется одному добывать еду для всей семьи.