– Я был бы рад, узнав, что ты носишь моего ребенка.
Офелию поразило его заявление, она с откровенным недоверием уставилась на Лисандера.
– Сомневаюсь, ведь несколько недель назад ты выразил надежду, что все обойдется без последствий.
– И ты веселишься по этому поводу? Мне не нравится твое отношение! – У Лисандера сверкнули глаза.
– Ты не хочешь ребенка, не хочешь быть отцом. Ты сам ясно дал понять мне это. Ни одна женщина в здравом уме не захочет забеременеть от такого парня, как ты! – крикнула Офелия и со слезами на глазах так хлопнула дверью в ванную комнату, что Лисандер вздрогнул.
Он выругался про себя. Офелия права: у него никогда не было желания становиться отцом. Но, услышав ее слова, вместо облегчения он почувствовал укол сожаления.
Лисандер уже свыкся с вероятностью того, что Офелия могла забеременеть – ведь они оба молоды и здоровы. И в последнее время он постепенно пересматривал свое отношение к детям.
Его родной отец был жестоким человеком. Но Лисандера не волнует наследственность. Он в состоянии контролировать свои эмоции и мог бы стать хорошим отцом, потому что знает, как нельзя вести себя с ребенком…
Офелия брела босиком по пляжу, когда появился Лисандер. Увидев, как он спускается к ней по лесистому склону, она остановилась. Холодная логика была основной чертой его характера, и Офелия никак не могла понять, за что он рассердился на нее. Однако его приближение вызвало незамедлительную реакцию ее тела, во рту пересохло, сердце бешено заколотилось в груди.
Лисандер отметил тревогу в ее взгляде, и его охватило беспокойство.
– Я привык к мысли, что ты могла забеременеть, и поменял свое мнение.
– И когда это случилось? – Офелия чувствовала досаду. Он меняет свою точку зрения, не предупреждая ее.
– Я не знаю. – Лисандер не сводил с нее глаз. – Я правда не знаю. Это просто случилось – и все.
– Но ты должен знать! Ведь ты всегда был против. – Повисло долгое молчание. – Иногда мне кажется, что ты способен говорить правду только под пыткой! – с досадой воскликнула Офелия.
– Я всегда боялся, что буду похож на родного отца. Но задумался об этом, только когда женился на тебе. Сейчас я уверен в себе… Правда, не знаю, как к этому отнесешься ты. Я хочу, чтобы у нас был ребенок.
Офелия смотрела себе под ноги, ковыряя пальцем песок. Она до сих пор пребывала в изумлении. Потом подняла голову и впервые в жизни не могла найти слов. Впервые в жизни она поверила, что у ее брака есть будущее.
– Я тоже, – тихо ответила Офелия.
Лисандер страстно привлек ее к себе, и она с удовольствием прижалась к его крепкой фигуре.
– В следующем месяце я устраиваю вечеринку в Лондоне, чтобы познакомить тебя с моими друзьями.
– В Лондоне? Значит, я смогу поехать в «Мадригал-Корт», в свой сад?
– Ты скучаешь?
– Здесь очень хорошо, – виновато кивнула Офелия, – замечательная погода, я счастлива, правда, счастлива, но…
– Ты скучаешь по дому, – закончил за нее Лисандер.
– Ну, может, немножко.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Офелия уже в десятый раз посмотрела на себя в зеркало. Безупречный зеленый жакет и юбка, высокие каблуки и стильное ожерелье – верх официального стиля для женщины, которая превосходно чувствует себя в джинсах. Но теперь ей необходимо произвести впечатление.
У Вирджинии Метаксис была репутация очень элегантной леди, и Офелия побаивалась первой встречи со свекровью. Она была благодарна за это приглашение, хотя думала, что не последнюю роль здесь сыграл Лисандер. Офелия подозревала, что Вирджинию не очень обрадовал выбор сына.
Лимузин вез ее по шумным улицам Лондона к Вирджинии. Последние три недели Офелия разрывалась между поместьем и городским домом. Большая часть работ в «Мадригал-Корт» уже была выполнена, но сейчас наступил момент принятия важных решений в отношении отделки, и присутствие Офелии было необходимо. Она радовалась тому, что старый особняк возрождается к жизни, но чем больше советов получала от профессионалов, тем больше терялась.
Это лишало ее времени на общение с Лисандером и на работу в саду. Но все скоро закончится, утешала себя Офелия. Она открыла для себя, что быть женой Метаксиса – тяжелый труд и в первую неделю боялась утонуть в многочисленных просьбах и приглашениях на благотворительные мероприятия…
Офелия уже поднималась в лифте, когда зазвонил ее телефон.
– Лисандер, я почти на месте, прилично одета и настроена на общение.
– Только не надо нервничать.
– Не знаю, откуда ты взял, что я нервничаю. Не волнуйся, я не собираюсь ворошить прошлое и разговаривать об этом с твоей матерью. – С этими словами она отключила мобильник и вышла из лифта.
– Офелия… – Вирджиния оказалась высокой женщиной с коротко подстриженными седыми волосами. Она выглядела намного старше, чем на фотографиях, которые видела Офелия. Вирджиния встретила ее неожиданно тепло. – Я с большим нетерпением ждала этого момента, но мне необходимо было завершить курс лечения.
Курс лечения? Офелия не понимала – то ли речь шла о болезни, то ли об омолаживающих процедурах.
– Я очень рада знакомству и надеюсь, что вы посетите старый дом в любое удобное для вас время, – с улыбкой ответила Офелия.
– Ты не станешь возражать? – Лицо пожилой женщины засветилось от счастья.
Она была настолько искренней, что через несколько минут Офелия забыла об осторожности и с ужасом услышала свои собственные слова:
– Мама всегда говорила, что рядом с вами очень спокойно… Ой…
– Говори, говори о ней, – подбодрила ее Вирджиния. – Кэти была моей лучшей подругой в школе, и мне жаль, что наша дружба оборвалась.
– Я не испытываю враждебности по отношению к вам, – поспешила заверить Офелия.
– Совсем? Я была удивлена, что ты не рассказала Лисандеру о многолетнем романе Аристида с твоей матерью, – призналась Вирджиния.
– Вы знали об этом?
– Конечно. Перепутались и сломались три жизни, потому что мужчина не смог выбрать одну женщину. Мы обе любили его. Я обожала Аристида, но он питал слабость к женскому полу. Вскоре после того, как наше поместье было продано твоей бабушке, я познакомила его с Кэти и больше для Аристида уже не существовала. Это была любовь с первого взгляда. Аристид никогда не говорил мне, почему разорвал помолвку с твоей матерью.
Офелия нахмурилась, так как не знала, что Аристид встречался с Вирджинией до ее матери.
– Вы хотите сказать, что он расстался с мамой еще до свадьбы? – Она не могла скрыть своего удивления.
– За два дня до церемонии. Спектакль, разыгранный в церкви, не имеет к нему никакого отношения. Он был потрясен, когда узнал об этом. Возможно, Кэти не осмелилась признаться твоей бабушке, что все отменено. Или она надеялась, что Аристид все же придет, несмотря ни на что. Уж очень сильно он ее любил.