вернулась на свое место.
– Что не сделаешь ради желания… – вздохнула, обмахивая себя ладонями.
– Ритуал нужно закончить, – неожиданно произнес Адэр, обращаясь ко мне. – Испить мужское молоко. Без этого не сработает.
– Чего? – посмотрела ошалевшим взглядом на него. – Какого еще молока?
Но тут пришли на помощь парни, показывая на свой пах и котеки воинов.
– Только после этого ритуал будет завершен и желание исполнится, – объяснил он.
– Да что б вас всех… а раньше сказать было не судьба? – недовольно проговорила на родном языке, вызывая у моих спутников смех. – Кретины…
Еще чего не хватало! Пить мужское семя?! Идиоты. Дикари…
– Этот ритуал сакральный и не воспринимается у нас как что-то оскорбительное, – сообразил беззубик, откуда взялось мое недовольство. – У нас это обычное дело и в порядке вещей, когда сильные воины опаивают подростков своим “мужским молоком”. Так взрослеют в племени Самбуйя. Мальчики не имеют права начать взрослую интимную жизнь с девушкой, пока не получит “наставление” от старейшин и мудрых мужчин племени.
– О, нет. Фууу…мерзость… – скривилась, представляя эти обескураживающие картины.
– А ты попробуй, вдруг понравится, и за уши не оттянешь, – подкалывали парни, потешаясь над моей реакцией.
– Вам надо – вы и пробуйте… обойдусь без желания, – огорчилась, что столько времени потела просто так и осталась без того, ради чего были старания.
– Без опаивания мужским семенем, не проходит ни один ритуал. Через него передается мудрость, боевые искусства, опыт, – не унимался Адэр, рассказывая об интимных подробностях, от которых хотел опорожнить желудок. – Чем больше молока выпьет подросток, тем более мужественным станет. После этого он готов заводить семью. Однако, сначала перед вступлением в брак он сам начинает “обучать своим молоком” будущую избранницу, которая обязана испить его досыта.
– Да что б вас всех… – взорвалась я, представляя весь этот абсурд.
– А что-то в этом ритуале есть…– засмеялся Ветров. – Почему бы и нам не перенять этот древний обычай? Сижу я в кресле босса, а ко мне приходят молодые девушки, чтобы набраться опыта… – растекся в улыбке как мартовский кот.
– Рехнулся? Это же полный идиотизм… – шипела на него, сама того не замечая, как в душе поселилась ревность.
– Если эти пренебречь, откуда ж еще взяться у женщины грудному молоку, чтобы вскармливать своих детей? – продолжал нести откровенную ахинею наш переводчик.
Все! Приплыли! Сушите весла…
– Черт, да тут настоящее мракобесие, знала бы, книжки им хоть умные привезла, чтобы просветить и глаза открыть.
– У нас еще много разных ритуалов. Есть такой, где крадут женщин из вражеских племен, чтобы опробовать ее и перебить женский запах на свой. Это делает вражеское племя слабым. Раньше наше племя славилось своей силой и крепостью духа. Сейчас все изменилось, – добавил печально.
– А есть еще какие-нибудь менее дикие ритуалы или обычаи?
– Несколько лет назад было состязания в колдовстве, но появился закон, запрещающий это делать. За это теперь грозит смертная казнь.
– Ну, хоть у кого-то здесь существует здравый смысл, – тряхнула головой.
Колдовство? Серьезно? Придумают же такое…
– Ладно, что-то я порядком подустала за сегодняшний день. Пожалуй, пойду спать. А вы если хотите, можете еще посидеть или принять участие в таком интересном ритуале, – не удержалась от того, чтобы подколоть мужчин.
– Мы тоже воздержимся, – поднялся за мной Марс и пошел следом. – Идем в наш домик. Так будет спокойнее.
– Так уж и спокойнее? – усмехнулась я, обернувшись к нему. – Нет уж…спасибо. Знаю – плавали! Всю ночь не дадут уснуть, а мне действительно хотелось отдохнуть за ночь.
– Вита, Марс прав. Это не безопасно. Идем с нами, – подключился Ветров.
– Нет, – отмахнулась я. – Вы же будете неподалеку, а громко орать я умею, так что все будет хорошо, – упорствовала я, не желая среди ночи возиться со сбором вещей и переездом в другое жилище.
Послав им воздушный поцелуй, пошла к домику, который мне предоставили для ночлега.
Едва переоделась и легла под жесткое покрывало, как забылась крепким сном.
И проспала бы я так до самого утра, если бы кто-то не навалился на меня сверху каменной плитой, не позволяя сделать вдох. А после в нос ударил резкий запах, и я снова провалилась в темноту.
Глава 29
Словно сквозь плотную вату были слышны голоса и непонятная речь. Я отчаянно пыталась выбраться на поверхность своего сознания, но для меня это оказалось непосильно. И только когда меня хорошенько встряхнули и оторвали от жесткой поверхности, я разлепила веки. В глаза резко ударил яркий свет, заставивший меня снова их закрыть и застонать в голос.
Что происходит? Где я вообще и почему меня так трясет, словно от озноба?
– Открой глаза, женщина, – раздался знакомый голос.
Меня схватили за затылок и до боли сжали волосы. – Подчиняйся!
Адэр! Подлая шавка Алба!
Он смотрел на меня в упор, неприятно кривя свое лицо.
До меня стало доходить…
Не получив желаемое по-хорошему, они решили действовать иначе.
Вот я дура! И как могла потерять бдительность и поверить этому ублюдку?
– Что вам нужно от меня? – непривычно прохрипел мой голос.
– Свежая кровь, – неожиданно услышала голос того, кто до этого делал вид, будто не знает английского.
Алб стоял за спиной Адэра и довольно скалился, смотря на меня.
Сглотнув, отвела свой взгляд от его лица и осмотрелась вокруг.
Берег реки. В нескольких шагах от нас разожжен высокий ритуальный костер, возле которого находилось несколько воинов с разрисованной кожей и перьями на голове.
Чутьем понимала, что сейчас что-то произойдет и мне это явно не понравится.
– Отпустите, – облизнув пересохшие губы, произнесла я, переводя взгляд на Алба. – Это международный скандал.
– Это исключено, – засмеялся он в ответ. – Никто никогда тебя больше не увидит.
– Вы рехнулись? – задохнулась от подступившего к горлу страху. – Я буду кричать, и мои мужчины придут сюда, – проговорила громко, пытаясь вложить в голос все силы, но на деле выходил лишь хриплый клокочущий звук.
Мои голосовые связки словно были сожжены неизвестной мне дрянью, из-за которого я потеряла голос.
– Твоих мужчин здесь больше нет, – сказал старейшина, отодвигая в сторону Адэра и подходя ко мне ближе. – Теперь больше некому тебя спасать, Аддаджоа.
Что за нахрен? Едва сдерживалась, чтобы не завопить от раздирающих меня чувств страха и безнадеги.
Марс, Макар? Что с ними? Неужели эти мрази разделались и с ними, и я больше их никогда… черт.
Одинокая слеза выскользнула из уголка глаза и скатилась вниз.
– Аддаджоа, – повторил он, смаку слово и пробуя его на вкус. – Рожденная в понедельник. Это твое новое имя, женщина.
– Нет, – выкрикнула я,