Читать интересную книгу Вторая Мировая война - Уткин

Утром Гитлер прибыл в рейхстаг для объяснения причин войны.

Подобранный и покорный рейхстаг притих. «Этой ночью впервые регулярные войска стреляли в нас на нашей собственной территории». Речь шла о фальсифицированной атаке переодетыми в польскую форму немцами радиостанции города Гляйвиц. В течение первого дня войны министерство иностранных дел Германии распространило эту ложь по всему миру. Детали имитации нападения на радиостанцию открылись во время Нюрнбергского процесса.

Своим преемником Гитлер назначил Геринга, а того, в свою очередь, должен был сменить Гесс. Гитлер снова надел серую военную форму и пообещал не снимать ее до «достижения победы, иного я не переживу». Он переселился в специальный поезд, названный «Америка», в пятнадцати вагонах которого располагался его штаб. Отсюда на своем «Мерседесе» выезжал в окрестные места, здесь, называя себя «первым солдатом Германского Рейха», он подолгу сидел над картами. Своими глазами он видел, как созданная им новая германская армия бросилась в первые битвы Второй мировой войны.

Сколько продержалась Польша В Париже Даладье спросил генерала Гамелена, сколько времени может продержаться Польша. Тот уверенно ответил, что она будет отвлекать основную массу германских войск до весны, к тому времени французы отмобилизуют свою армию, а Британия полностью придет на помощь Франции. Но не все армейские чины были столь оптимистичны, и военный совет пришел к заключению, что у Франции нет альтернативы выполнению своего союзнического обязательства - через несколько месяцев Германия чрезвычайно усилится, если в ее распоряжении будут польские и румынские ресурсы. 1 сентября 1939 года Черчилля разбудил телефонный звонок посла Рачиньского, сообщившего, что пятьдесят шесть немецких дивизий пересекли польскую границу. Черчилль принимал ванну и завтракал, когда следовали звонки польского посла: военно-воздушные силы Германии бомбят польские города. Но когда Черчилль связался с военным министерством, там даже не знали, что Германия начала войну против Польши. Генерал Айронсайд отметил в своем дневнике, что в 10 часов утра ему позвонил Черчилль: «Они начали. Сейчас происходит бомбардировка Варшавы и Кракова». Айронсайд позвонил начальнику имперского генерального штаба лорду Горту, и тот откаэался поверить этому сообщению. Еще хуже была реакция Франции. Мобилизовав свои силы, она не решилась ринуться через германскую границу, где в то время сотне французских дивизий противостояли десять немецких. Впрочем, Гитлер был абсолютно уверен, что французы не выйдут за «линию Мажино».

Более того, и Париж, и Лондон выразили готовность начать переговоры с Берлином, если немецкие войска будут выведены из Польши. Теперь Гитлер твердо знал, что и без помощи Муссолини он решит свою польскую проблему: западные союзники не двинутся вперед.

Вечером 2 сентября премьер Чемберлен, покинув палату общин, позвонил Даладье: «Положение очень тяжелое… В палате общин ожесточение… Если Франция будет настаивать на сорокавосьмичасовом периоде ультиматума, начиная с завтрашнего полудня, правительство здесь не сохранит контроль над ситуацией». Премьер-министр осознал, что именно на Францию падает основное бремя германского наступления.

Нужно принимать какие-то меры уже сегодня вечером. Он предлагает компромисс. Ультиматум в 8 утра завтра, истекающий в полдень. Даладье ответил: «Если британские бомбардировщики готовы к действию, для Франции было бы лучше отсрочить их вылет».

Телеграмма Галифакса Гендерсону пришла в 4 часа утра по берлинскому времени. «Если не позже чем в 11 часов утра по британскому летнему времени сегодня, в воскресенье, 3 сентября, удовлетворительные заверения германского правительства не будут переданы правительству Его Величества в Лондоне, между двумя странами с этого часа будет существовать состояние войны».

Гендерсону на Вильгельмштрассе сказали, что Риббентропа не будет до 9 часов утра, но он может оставить свою ноту переводчику Шмидту.

Тот, проспав, прибыл в министерство на такси и увидел британского посла, поднимающегося по лестнице. Через боковой вход Шмидт сумел проскользнуть в кабинет Риббентропа, когда часы били 9 утра. Стоя посередине комнаты, Гендерсон зачитал британскую ноту, вручил ее Шмидту и попрощался. Шмидт же помчался в рейхсканцелярию. «Когда я вошел, Гитлер сидел за столом, а Риббентроп стоял у окна. Оба выжидающе посмотрели на меня. Я остановился на некотором расстоянии от стола Гитлера и медленно перевел британский ультиматум. Когда я кончил, наступила полная тишина… «Что теперь?» - спросил Гитлер, дико глядя на Риббентропа, словно министр иностранных дел умышленно неверно ориентировал его относительно возможной реакции Англии. В соседней комнате Геринг, узнав новость, сказал: «Если мы проиграем эту войну, пусть бог будет милостив к нам». Геббельс одиноко стоял в углу, погруженный в себя. Каждый, кого я видел в этой комнате, выглядел озабоченным».

Во второй половине дня 3 сентября 1939 года германское руководство пригласило Сталина присоединиться к выступлению против Польши: «Мы намерены разбить польскую армию в течение нескольких недель. Затем мы возьмем под свой контроль территорию, которая определена в Москве как германская зона влияния. По военным соображениям мы, естественно, будем вести боевые действия против тех польских войск, которые расположены на польской территории, принадлежащей к русской сфере интересов. Пожалуйста, обсудите с Молотовым возможность того, чтобы русские силы двинулись в нужное время против польских сил в сфере русских интересов и оккупировали эту территорию. По нашим оценкам, это будет не только помощью нам, но и соответствием духу московского соглашения, а также советским интересам».

Вечером 3 декабря спецпоезд «Америка» отправился из Берлина в Померанию. Поезд блестел лаком - его подготовили в самые последние дни августа. Личный фотограф был в постоянной готовности запечатлеть сцены нового похода.

Крушение Польши Гитлер был азартным игроком. На западе он не оставил ни одного танка, ни одного самолета и лишь с трехдневным запасом боеприпасов начал польскую кампанию. Удар французской армии был бы смертелен, но его не последовало. Фантастически точно сбылось предсказание фюрера - западные союзники не шелохнулись. Они не оказали жертве помощи.

Тридцать три дивизии, оставленные Гитлером на Западном фронте, зря ожидали удара. 70 французских дивизий с 3 тысячами танков стояли на месте, когда Польша приняла на себя удар страшной силы.

Германские бомбардировщики нанесли удар по штабу польской армии, по основным коммуникациям страны и - ради устрашения - по польским городам. Западные союзники в эти роковые дни занимались дипломатией, 3-го сентября Англия и Франция предъявили Германии ультиматум, требуя отвода германских войск. По истечении 24 часов они оказались в состоянии войны с германским рейхом. Но к этому времени 4-я германская армия, действовавшая с территории Померании, уже соединилась с 3-й армией, наступавшей со стороны Восточной Пруссии. Польского «коридора», отделявшего Восточную Пруссию от основной части рейха, больше не существовало. К 7-му сентября рухнула линия обороны поляков по реке Варте, западнее Варшавы, и польская столица оказалась открытой перед штурмующими колоннами немцев и с севера, и с запада. А на юге уже в 50 километрах от Варшавы оказалась южная группировка германских войск.

Командиры всех трех армий получили приказ встретиться не в Варшаве, а значительно восточнее, на берегах реки Буг. В эти дни была осуществлена фактически единственная успешная операция польской армии - ее познаньская группировка развернулась и нанесла удар в тыл 8-й и 10-й германским армиям, нанеся им весьма ощутимые потери. И все же Варшава была окружена 17 сентября, и методичный противник польской армии начал безжалостные бомбардировки польской столицы, которые продолжались до 27 сентября, когда защитники столицы и капитулировали.

Все замыслы отхода к труднопроходимым Припятьским болотам угасли 17 сентября, когда Красная Армия, отвечая на призывы германского командования от 3-го и 10-го сентября, перешла государственную границу. 217 тысяч (из остававшихся 910 тысяч польской армии) оказались в плену Красной Армии, и 6 октября 1939 г. сопротивление польских вооруженных сил прекратилось. Примерно 100 тысяч солдат и офицеров польской армии перешли границу Литвы, Румынии и Венгрии, остальные оказались в плену вермахта и Красной Армии. Польское государство, воссозданное в 1918 году, снова погрузилось в пучину исторического небытия. Германия развязала себе руки на Востоке и могла отныне концентрироваться для наступательных действий на Западе.

И хотя часть германского генералитета все еще считала, что нацистский вермахт - не чета великолепной кайзеровской армии (фон Браухич в присутствии Гитлера в рейхсканцелярии 5 ноября 1940 года), всему миру стало ясно, что Германия создала военную машину феноменальной прочности и эффективности. Поляки, при всем их национальном рвении, ничего не могли противопоставить танковым частям Гудериана и Клейста, их стратегии и тактике, боевым качествам немецких солдат.