достоинство.
— Я все сказала! — кричу выбегая в коридор.
— Ну что ты как дикая? — Ирина Григорьевна встаёт из-за стола и идёт следом за мной, выходит в коридор, хочет догнать. Видимо этот Гена и в правду очень важен для агентства. — Да миллион для тебя огромные деньги! — кричит мне след, привлекая внимание девушек в коридоре. — Ты бы хоть подумала!
Для меня и триста тысяч, огромные деньги. Но только совесть гораздо дороже! Я же потом спать спокойно не смогу, зная что продала себя, как шалава. Деньги закончатся, а эта мерзость останется со мной до конца жизни.
Бегу из офиса, попутно набираю номер Макса. Жду его на парковке измеряя пространство быстрыми шагами. Приехал, довольно быстро. Выходит из машины и направляется ко мне. В серых проницательных глазах неподдельная тревога.
— Что случилось? — спрашивает осматривая меня с головы до ног.
Толкаю его в грудь со всей силы.
— С друзьями хотел познакомить? — кричу сгорая от ярости. — Вы за кого меня принимаете? — толкаю ещё раз, гораздо сильнее. — Вещь выставленная на аукцион? Кто больше предложит? — смотрю в его непонимающее серьёзное лицо и так хочется ударить. Чтобы навсегда отбило желание людей покупать.
Максим выставляет руки перед собой, нервно дышит, старается говорить спокойно.
— Что ты имеешь ввиду? — спрашивает.
— А ты не в курсе? — отвечаю вопросом на вопрос. Немного выпустила пар, эмоции потихоньку успокаиваются. — Геннадий Павлович мне предложение сделал! Пятьсот тысяч начальная цена и он готов поднять! Есть чем ответить? — спрашиваю прожигая его взглядом. — Миллион? Два? Для вас же это не деньги!
Максим смотрит на меня довольно серьёзным взглядом. Не ведётся на мои провокации. Как гранитная статуя. Не кричит, не хочет схватить, не дергается. Кажется, даже не злится на мое поведение. А если и злится, то где-то очень глубоко внутри. Открывает пассажирскую дверь своей машины.
— Сядь. — говорит строго, будто приказывает.
— Да пошёл ты! — отвечаю, разворачиваюсь ко входу в агентство.
Максим хватает меня сзади, поднимает на руки и с непроницаемым лицом несет к машине. Усаживает на кресло и захлопывает дверь. Маньяк какой-то! Я уверена, все маньяки с точно таким выражением своих жертв убивали!
Заводит мотор и трогается с парковки.
Сижу молча, сложив руки на груди. Злюсь. На него и на его паршивых друзей. Вся пыхчу от ярости. А он спокойный! Держит руль обоими руками, на дорогу внимательно смотрит. Разве что привычная улыбка с лица пропала и взгляд более глубокий.
Паркуется у входа основного магазина «ТехноГен», перекрыв сразу несколько парковочных мест своей бандурой. Выходит. Открывает мою дверь, берет за руку и тянет на себя, заставляя выйти. Держит мою руку крепко, не отпуская ни на секунду. Уверенно проходим мимо охраны магазина, мимо рядов со стиральными машинками и телевизорами, прямо к невзрачной белой двери без табличек. За дверью большой коридор с множеством других дверей, за которыми кипит работа. В каком-то кабинете печатают ценники на товар, в каком-то сидят айтишники. Макс уверенно проносится мимо всех этих кабинетов в самый конец и распахивает последнюю дверь. В просторном помещении среди полок с документацией и офисной пыли, за письменным столом сидит Гена. Видит нас, смотрит изумленно поднимая седые брови, начинает улыбаться
— Макс! — говорит, встаёт из-за стола и тянет руку для приветствия. — Какими судьбами?
Максим отпускает мою руку только на мгновенье. Чтобы ударить Геннадия Павловича по престарелому лицу. Я от неожиданности даже ахнула. Стою, смотрю на Гену, из носа которого потекла кровь и всю обиду как рукой сняло. Максим берет меня за руку и ведёт к выходу.
— Макс! — кричит Гена в след. — Да я просто проверить её хотел! — в голосе слышится отчаяние и безнадега.
Возвращаемся на парковку к машине. Смотрю на Максима и понимаю что что-то изменилось. Он будто ближе стал. Чувствую уверенность рядом с ним. Обнимает меня за талию, прижимает животом к себе и целует.
— Поехали. — говорит. — Вещи твои заберём. Ко мне переезжаешь. — открывает пассажирскую дверь и ждёт, когда в машину сяду.
— Я к тебе не перееду. — усмехаюсь и устраиваюсь в кресле. — Что за навязчивое желание жить вместе? — спрашиваю.
Максим заводит машину, поворачивается и смотрит на меня. Не глаза а сканер.
— Это естественное желание любого полноценного человека. Создать семью и воспитывать потомство.
— Макс, мне девятнадцать. — напоминаю. — Я люблю пить пиво с друзьями и играть в приставку. Какая семья? Какое потомство? — смотрю на него расслабленно откинувшись на спинку кресла. — Ты выбрал не ту. — отворачиваюсь к окну и выдыхаю.
— Ту. — говорит серьёзно. — Просто ты ещё этого не понимаешь.
Держит руль, смотрит в лобовое стекло и молчит. Вижу как недовольные посетители магазина объезжают огромный джип, нервно выглядывают в окна, ругаются.
— Поехали. — говорю.
— Куда? — спрашивает.
— Мне на работу надо. — отвечаю. — Из-за ваших аукционов, пол дня пропустила.
Снимает с ручника и трогаемся.
— Ты туда не вернёшься. — говорит на полном серьёзе, крепко сжимает руль, на меня даже не смотрит. — Это не подходящая работа.
— Не подходящая для чего? — чувствую как щеки горят, тело в жар бросает. — Для девушки серьёзного бизнесмена? Не по статусу?
Останавливает машину заехав на тротуар двумя колёсами. Понимает, что назревает серьезный разговор.
— Я обеспечу тебе материальную поддержку. — говорит строго, поворачивается и смотрит в глаза.
— Почему ты думаешь, что я сама не в состоянии зарабатывать? — спрашиваю, ощущая как по венам струится адреналин и накаляются нервы.
— Потому что это жизнь. Молодой девушке без поддержки не пробиться.
Усмехаюсь и чувствую что начинает трясти от злобы. Жажда справедливости разливается по венам холодным морозом, поднимая адреналин и готовность доказывать свою правоту.
— Жизнь, у каждого такая, какую он готов принять! — стараюсь говорить уверенно, но не особо выходит. — Моя мама жила с алкашом и терпела побои, потому что это жизнь. Мои друзья с которыми я все детство дружила, кто в тюрьме, кто сдох от передоза, потому что это жизнь. А меня такая жизнь не устраивала! Поэтому я сейчас здесь, а не в каком-нибудь борделе! — достаю из сумки свой новенький дорогой телефон и тычу им Максиму в лицо. — Это, Я сама себе купила! Квартиру, я оплачиваю сама! Я сама себя одеваю и кормлю! Да, это не тот уровень о котором ты говоришь. Но и мне не сорок! У меня еще все впереди! Выговорилась. Даже легче стало. Смотрю в его серьезное лицо, на руки что нервно сжимаю руль в дорогой кожаной обивке, вбираю носом запах его терпкого парфюма и аромат автомобильного ароматизатора, и понимаю что это все. Все сложилось само собой. Мы слишком разные. Если