Мы не обсуждали с Ринатом всё это, и могу ли я брать на себя такую ответственность? Одна, не посоветовавшись. Но и другого подходящего момента может не быть ещё очень долго, скоро он снова пропадёт на своей работе, мы будем видеться только урывками.
Какой он — идеальный момент для того, чтобы признаться мужу в измене?
Ещё каких-то пару месяцев назад я и помыслить не могла о чём-то таком, единственное, что меня тревожило — это ненаступающая беременность. Ну ещё, может, то, что в ближайшем магазине закончилась моя любимая итальянская паста.
Моя жизнь была скучной, пресной, я не была счастливой, но я была честной перед самой собой и мужем. Я ему не изменяла! А теперь…
— Так что ты хотела сказать? — переспросил Игорь, машинально переворачивая движением пальца страницу на экране планшета.
В его глазах пустота и ноль заинтересованности. Ему всё равно на меня. Всё равно на то, что я хотела ему сказать. Он спросил это просто из вежливости.
Меня вдруг словно осенило.
Да плевать ему будет на то, что я ему изменила! Скорее всего, он сам давно хочет уйти, и своей изменой я просто дам ему легальный шанс избавиться от меня и выйти из всей этой ситуации чистым. Он будет принимать слова поддержки от друзей и своей многочисленной родни, сваливая груз ответственности только на меня одну! Ведь это я ему изменила, а не он мне! Внешне всё будет выглядеть именно так, копаться глубже никто не станет. И неважно, что толчком к такому моему поведению стала его абсолютная холодность в мою сторону!
Я просто хотела быть кому-то нужной! Хотела чувствовать себя красивой и желанной!
Всё!
Мне нужно срочно поговорить с Ринатом. Прямо сейчас!
— Ничего, забудь, — буркнула я, поднимаясь из-за стола.
— Что — ничего? — поднял на меня вопросительный взгляд Игорь, и я ещё больше убедилась в том, что права. Ему действительно всё равно. Он меня даже не слушал.
Не откладывая дело в долгий ящик, я быстро собралась и двинула прямиком в медицинский центр.
Я не знала ещё, что именно ему скажу, но желание поговорить с Ринатом прямо сейчас, сию минуту, было необычайно острым.
Я хотела спросить у него, что будет, если я уйду от Игоря. В смысле, что будет между нами. Я не собиралась ходить в статусе вечной любовницы, и хоть та квартира, что он всё-таки снял для нас в спальном районе, была необычайно уютной, куда лучше номера мотеля, но всё-таки это не моя квартира. Я там не хозяйка. И мужчина этот по-прежнему не мой.
Я устала от неопределённости. Я не хочу так больше!
Припарковав машину на полупустой автостоянке, я, стараясь не слишком светиться, вошла в просторный холл клиники и, минуя стойку регистрации, направилась прямиком к лифту.
Я не знала, как он отреагирует на мой внезапный приезд. Не то чтобы мы договаривались не светиться в местах, где нас могут заметить вместе, скорее это всё происходило по умолчанию, как само собой разумеющееся. В глубине души я надеялась, что он всё-таки будет рад меня видеть, по крайней мере в прошлый мой приезд его приём был более чем радушным.
Вспомнив, чем завершился тот единственный мой визит к нему несколько недель назад, я ощутимо покраснела.
Дурацкая черта! Взрослая женщина, а смущаюсь как девчонка.
— Простите, можно? — после троекратного стука решилась-таки открыть дверь в его кабинет. Но то ли я стучала так тихо, то ли слишком быстро решила войти, но находящиеся внутри люди явно не ожидали меня увидеть.
Часть 24
Молодая лаборантка, или администратор, или медсестра, или кто она там, чёрт побери, резко вздрогнула и, изо всех сил пряча улыбку, отпрянула от стола, за которым сидел Ринат.
Оба одеты, не растрёпаны, ничего такого, но… вид у обоих такой, словно их застукали на месте преступления.
В груди неприятно кольнуло.
— Ринат Багратович, извините, если помешала, но я стучала…
— Вы записаны на приём? — спросил он деловым, подчёркнуто-профессиональным тоном, отчего я сразу ощутила себя не в своей тарелке.
— Нет… Нет, не записана. Но вы говорили, что я могу прийти, когда будут готовы результаты моих анализов, — врать на ходу — не моё, я это знаю, и это же я прочитала на лице Рината. Стараясь сгладить ситуацию, продолжила: — Но я могу войти позже, подождать в коридоре.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, оставайтесь. Спасибо, Вера, — бросил он уже медсестре со слишком тёплой, или мне это просто показалось, улыбкой.
Вера одарила его в ответ точно такой же и, забрав со стола какую-то папку, шустро ретировалась из кабинета.
Мы спим с ним уже месяц, мы не чужие друг для друга люди, как ни крути, но почему-то в этой ситуации я почувствовала себя однозначно лишней.
— Прости, пришлось сочинять на ходу. Я вам помешала?
— Признаться, да, немного. Я не ждал, что ты приедешь.
— Да я и сама, собственно, не думала, что приеду. Просто… решила поговорить.
Почему она ему так улыбалась? А она улыбалась, мне не показалось!
Глупо, нелепо, абсурдно, но я ощутила иррациональный укол ревности. Зачем-то даже обернулась на дверь, дабы убедиться, что эта Вера действительно вышла.
— Если ты здесь, значит, разговор важный, — Ринат выбрался из-за своего стола, и я в очередной раз восхитилась, как же ему идёт медицинский костюм.
Высокий, подтянутый, с прекрасной улыбкой и сшибающей с ног мужской харизмой…
Он слишком хорош, чтобы принадлежать только одной.
— Что-то случилось?
— Игорь сегодня дома.
— И?..
— Ну… в общем… — я устало вздохнула, опустив на подлокотник софы свою сумочку. — Короче, я не могу так больше. Я хочу всё ему рассказать.
— Рассказать что?
— О нас с тобой, — подняла взгляд и не без доли волнения заглянула ему в глаза. Я хотела посмотреть на его реакцию, оценить её, ведь известный факт, что в первую секунду человек просто не может контролировать свою реакцию и обязательно выдаст истинные мысли.
Я боялась увидеть в его глазах испуг, но испуга я не увидела.
Ринат присел на край своего стола и, смотря в одну точку, задумчиво потёр большим пальцем нижнюю губу.
Он думал, и я бы отдала многое, чтобы понять, о чём именно.
— Что именно ты хочешь рассказать ему о нас? — задал он наконец вопрос, после чего поднял на меня взгляд. Густые брови были слегка нахмурены, как у человека, которому только что преподнесли не самую приятную новость.
— Ну, о нас. Что у нас с тобой… — боже, как назвать то, что между нами происходит? — Что мы спим вместе.
— В этом случае обо всём узнает Жанна.
— Скорее всего… Но прости, я действительно так не могу! Мне сложно, понимаешь? Сложно врать, сложно ходить, озираясь по сторонам, как бы нас кто не застукал вместе. Я понимаю, что, наверное, ты не готов сейчас менять свою жизнь или вовсе не захочешь этого делать. Ведь между нами же просто…
Я осеклась, не решаясь продолжить. Это ужасное чувство, отвратительное. И почему-то унизительное.
— Что между нами "просто"? — синие глаза прожигали словно насквозь.
— Секс.
Короткое и ёмкое слово, которое точно определило то, что происходит между нами.
Он многократно говорил, а чаще доказывал на деле, что ему со мной очень хорошо. В постели. Но о каких-то более глубоких чувствах мы никогда не говорили.
Мне было невероятно обидно, что из-за меня он вряд ли захочет всё менять, но я понимала, что не могу требовать от него каких-то быстрых судьбоносных решений.
— Между нами же только секс, да? — вот так наивно, совсем по-женски, я решила выторговать у него ответ.
— Нет, Стелла, между нами не один только секс, ты это знаешь. Иди сюда, — неожиданно он протянул руки, подзывая меня в свои объятия. Я с радостью подошла ближе и уткнулась в его слегка пахнущую парфюмом и медикаментами рабочую рубашку. — Ты очень мне нравишься, ты дорога мне. Но Жанна… она немного больна, — я подняла на его удивлённый взгляд. — Я не слишком люблю говорить об этом, но у неё есть некие проблемы. С психикой. Наверное, ты должна была это заметить.