– Вы будете соблюдать брачные обеты? – спросила она.
Гарри выдержал ее взгляд.
– Иначе я не стал бы их давать.
Поппи вынуждена была, признать, что опасения ее близких относительно ее разговора с Гарри Ратледжем полностью оправдались. Он оказался настолько убедительным, что она начала всерьез рассматривать его предложение и взвешивать все за и против.
Детские мечты не уместны, если она собирается вступить в брак с мужчиной, которого она не любит и почти не знает. Но взрослые должны отвечать за свои поступки. И тут Поппи пришло в голову, что она не единственная, кто рискует. У Гарри нет гарантий, что он получит жену, которая ему нужна.
– Несправедливо, что только я задаю вопросы, – сказала она. – У вас, наверное, тоже есть что спросить?
– Нет, я уже решил жениться на вас.
Поппи не могла сдержать смущенного смешка.
– Вы всегда принимаете решения так скоропалительно?
– Нет. Но я знаю, когда можно довериться инстинктам.
Он хотел что-то добавить, но отвлекся, заметив движение на земле. Проследив за его взглядом, Поппи увидела Медузу, которая выползла на дорожку. Крохотная бело-коричневая ежиха была похожа на ходячую щетку. К удивлению Поппи, Гарри опустился на корточки, чтобы взять ее в руки.
– Не трогайте ее, – предупредила Поппи. – Она свернется в шар, и вы уколетесь.
Но Гарри положил руки на землю, ладонями вверх, по обе стороны от ежихи.
– Привет, Медуза. – Он осторожно просунул руки под нее. – Извини, что прерываю твою прогулку. Но, поверь мне, тебе не поздоровится, если ты попадешь в руки моих садовников.
Поппи с удивлением наблюдала, как ежиха расслабилась, доверчиво расположившись в теплых мужских ладонях. Она позволила поднять себя и перевернуть, а когда Гарри погладил мягкий белый мех на ее животе, подняла носик, глядя на него со своей неизменной улыбкой.
– Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь, кроме Беатрикс, обращался с ней подобным образом, – сказала Поппи, стоя рядом с ним. – У вас есть опыт общения с ежами?
– Нет, – улыбнулся он. – Но у меня есть опыт общения с некоторыми колючими женщинами.
– Прошу прощения, – раздался голос Беатрикс, и она появилась на дорожке, растрепанная, с листьями, прилипшими к одежде. – Кажется, я потеряла... о, вот ты где, Медуза! – Она широко ухмыльнулась при виде Гарри, держащего в руках ежиху. – Я всегда говорила, что мужчина, который умеет обращаться с ежами, заслуживает доверия.
– Правда? – сухо спросила Поппи. – Я никогда не слышала, чтобы ты это говорила.
– Я говорила это Медузе.
Гарри осторожно передал животное в руки Беатрикс.
– У лисы много уловок, – процитировал он, – а у ежа только одна. – Он улыбнулся Беатрикс и добавил: – Но главная.
– Архилох, – с ходу угадала Беатрикс. – Вы любите греческую поэзию, мистер Ратледж?
– Не особенно. За исключением Архилоха. Он знал, как докопаться до сути.
– Папа называл его «неистовым ямбистом», – сказала Поппи, и Гарри рассмеялся.
И в этот момент Поппи приняла решение.
Потому что, даже если Гарри Ратледж имеет недостатки, он их открыто признает. А мужчина, способный очаровать ежа и понимающий шутки, касающиеся древнегреческих поэтов, заслуживает того, чтобы рискнуть.
Она не может выйти замуж по любви, но по крайней мере она выйдет замуж ради надежды.
– Беа, – сказала она, – ты не оставишь нас еще на несколько минут наедине?
– Конечно, Медуза еще не нагулялась.
– Спасибо, дорогая. – Поппи повернулась к Гарри, который отряхивал руки. – Можно я задам еще одни вопрос?
Он бросил на нее настороженный взгляд и развел руками, словно показывая, что ему нечего скрывать.
– Вы можете сказать, что вы хороший человек, Гарри?
Он задумался.
– Нет, – наконец ответил он. – В сказках, о которых вы упомянули вчера, я был бы, наверное, злодеем. Но вполне возможно, что этот злодей будет относиться к вам лучше, чем относился бы принц.
Поппи задалась вопросом, что с ней не так, если ее скорее позабавило, чем испугало это признание.
– Гарри, вам не кажется, что говорить девушке, что вы злодей, не лучший способ ухаживания?
Он одарил ее невинным взглядом, нисколько не обманувшим ее.
– Я пытаюсь быть честным.
– Возможно. Но тем самым вы заранее признаете все, что бы ни сказали о вас. И это лишает смысла все упреки.
Гарри моргнул, словно она удивила его.
– Вы полагаете, что это хитрость?
Она кивнула.
Гарри несколько опешил, пораженный ее проницательностью. Но вместо того чтобы расстроиться, что его так легко вывели на чистую воду, он устремил на нее тоскующий взгляд.
– Поппи, я должен получить вас.
Преодолев в два шага разделявшее их расстояние, он заключил ее в объятия и притянул к себе. Сердце Поппи бешено заколотилось, она зажмурилась и запрокинула голову, ожидая натиска его губ. Когда его не последовало, она открыла глаза и устремила на него вопросительный взгляд.
– Вы не собираетесь целовать меня?
– Нет. Я не хочу, чтобы вы лишились способности трезво мыслить. – Тем не менее он коснулся губами ее лба, прежде чем продолжить: – Вот как мне представляется ваш выбор. Вы можете отправиться в Гемпшир, запятнанная светским скандалом и утешаясь сознанием, что по крайней мере вы не попали в ловушку брака без любви. Или вы могли бы выйти замуж за мужчину, который хочет вас больше всего на свете, и жить как королева. – Он выдержал паузу. – И не забудьте про загородное поместье, карету и лошадей.
Поппи не смогла сдержать улыбку.
– Опять подкуп.
– Я готов бросить к вашим ногам замок и корону, – ничуть не смутившись, заявил Гарри. – Платья, меха, яхту...
– Хватит, – прошептала Поппи и легко коснулась пальцами его губ, не видя другого способа остановить его. Затем набрала полную грудь воздуха, с трудом веря в то, что собирается сказать. – Мне достаточно простенького обручального кольца.
Гарри уставился на нее так, словно боялся довериться своим ушам.
– Правда?
– Да, – сказала Поппи, чуть задохнувшись. – Да, я выйду за вас.
Глава 12
«Еще не поздно передумать» – эта фраза стала лейтмотивом свадебного дня Поппи.
С раннего утра она слышала ее от всех членов своей семьи – в том иди ином варианте. За исключением Беатрикс, которая, благодарение Богу, не разделяла неприязни остальных Хатауэев к Гарри.
Естественно, Поппи спросила у Беатрикс, почему она не возражает против ее помолвки.
– Мне кажется, что это может обернуться удачным браком, – сказала та.
– Правда? Почему?
– Кролик и кот могут жить вполне мирно. Но кролик должен самоутвердиться, устроив пару взбучек коту, чтобы они стали друзьями.
– Спасибо, – сухо отозвалась Поппи. – Постараюсь запомнить. Хотя, полагаю, Гарри удивится, если я наброшусь на него с кулаками.
Свадьба и последующий прием замышлялись пышными и многолюдными, насколько это было в человеческих возможностях, словно Гарри задался целью пригласить в свидетели половину Лондона. Поппи надеялась, что за три недели, пока длилась помолвка, они с Гарри лучше узнают друг друга, но они почти не виделись, не считая двух раз, когда он катал ее по парку. Их сопровождала мисс Маркс, хмурившаяся так яростно, что смущала и бесила Поппи.
Накануне свадьбы прибыла сестра Уин со своим мужем, Меррипеном. К облегчению Поппи, Уин предпочла занять нейтральную позицию по отношению к ее браку. Они с Поппи часто сидели в роскошном номере отеля, разговаривая на эту тему. И точно так же, как во времена их детства, Уин приняла на себя роль миротворца.
В свете лампы, затененной шелковым абажуром, белокурые волосы Уин мягко сияли.
– Если он тебе нравится, Поппи, – ласково сказала она, – если ты видишь у него определенные достоинства, почему я должна осуждать его?