Читать интересную книгу Бесконечная книга с рисунками от А до Я - Энде Михаэль Андреас Гельмут

•

Бастиан испугался.

В это мгновение с ним случилось нечто необыкновенное, чего никогда прежде не случалось.

До сих пор все, что написано в Бесконечной Книге, он мог представить в своем воображении довольно отчетливо: Атрея верхом на Фухуре, Лабиринт с Башней Слоновой Кости. Но когда он дошел до места, где говорилось о Детской Королеве, он вдруг на долю секунды — не дольше вспышки молнии — увидел перед собой ее лицо. И не мысленно, а глазами! Это не было только воображением, Бастиан не сомневался. Он разглядел даже подробности, которых не было в описании, — например, ее брови, похожие на две тонкие дуги. Или ее странные, вытянутые мочки ушей. Или особенный наклон головы на нежной шее. Бастиан не видел в своей жизни ничего прекраснее этого лица. И тут же понял, как ее зовут: ЛУНИАНА. Он ни капли не сомневался, что это и есть ее имя.

И Луниана взглянула на него — на него, Бастиана Балтазара Букса!

Она поглядела на него с выражением, которого он не мог понять. Может, она тоже была поражена? Или ее взгляд выражал просьбу? Или тоску? Или — да, что еще?

Он попытался вновь вызвать в памяти ее глаза, но больше ему это не удалось.

Одно он знал точно: этот взгляд проник прямо в его сердце и теперь хранится там, как тайное сокровище. Это причиняло ему странную сладкую боль.

Теперь Бастиан хотел только одного: читать дальше, чтобы снова оказаться поближе к Луниане, чтобы снова увидеть ее.

Разве мог он знать, что тем самым пускался в неотвратимое, необычайное, очень опасное путешествие. А если бы и знал, все равно не захлопнул бы книгу и не отложил ее в сторону.

Дрожащим пальцем он отыскал то место, на котором остановился.

Башенные часы пробили десять.

Глава XI

ДЕТСКАЯ КОРОЛЕВА

ишившись дара речи, Атрей стоял и смотрел на Детскую Королеву. Он не знал, что ему делать. Сколько раз пытался он представить себе это мгновение, заранее обдумывая, что скажет, но все заготовленные слова в один миг вылетели у него из головы.

Наконец она улыбнулась ему и таким тихим и нежным голосом, каким поют во сне маленькие птички, произнесла:

— Ты окончил Великий Поиск, Атрей.

— Да, — с трудом отозвался Атрей и опустил голову.

— Твой красивый плащ посерел, — сказала она после паузы. — И волосы и кожа посерели, как камень. Но все еще вернется и станет лучше прежнего. Вот увидишь.

У Атрея перехватило дыхание. Как сказать ей, что этого не будет?

— Ты выполнил мое задание… — снова услышал он ее нежный голос.

Было непонятно, то ли это вопрос, то ли утверждение. Он не отваживался поднять глаза. Лишь медленно снял с шеи цепь с золотым амулетом и держал его в протянутой руке. Потом попытался опуститься на одно колено, как это делают посланники в легендах и древних песнях, слышанных им когда-то на родине в охотничьем стойбище, но больная нога не сгибалась, и он упал перед Детской Королевой на пол лицом вниз, даже не пытаясь подняться.

Она наклонилась, подняла АУРИН и, перебирая пальцами золотую цепь, сказала:

— Ты хорошо сделал свое дело. Я довольна тобой.

— Нет! — почти вскричал Атрей. — Все оказалось напрасно! Спасения нет!

Воцарилась долгая тишина. Атрей спрятал лицо в сгибе локтя, и дрожь прошла по его телу. Он боялся, что сейчас с ее губ сорвется вопль отчаяния; может быть, горькие жалобы и упреки, а то и крик ярости. Он сам не знал, чего ожидал, но уж точно не того, что услышал: она смеялась. Она смеялась тихо и радостно. Мысли Атрея перепутались; на какое-то мгновение он решил, что она, возможно, помешалась умом. Но это не был смех безумия. Потом она сказала:

— Тем не менее ты привел его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Кого? — Атрей поднял голову.

— Нашего спасителя.

Он испытующе посмотрел ей в глаза, она снова улыбнулась:

— Ты выполнил мое задание. Я благодарю тебя за все, что ты сделал.

— Золотоглазая Повелительница Желаний, — запинаясь, выговорил он наконец это официальное обращение, которому научил его Фухур, — я… нет, в самом деле, я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Я вижу, — сказала она. — Однако, понимаешь ты или нет, но ты сделал свое дело. А это главное, не так ли?

Атрей только глядел на Детскую Королеву, раскрыв рот.

— Я видела его, — продолжала она, — и он видел меня.

— Когда это было?

— Как раз тогда, когда ты вошел. Ты привел его с собой.

Атрей невольно оглянулся.

— Где же он? Я не вижу никого, кроме тебя и меня.

— О, есть многие вещи, невидимые нам, — отвечала она, — но ты уж поверь мне на слово. Он еще не с нами. Но наши миры уже так близки, что мы смогли увидеть друг друга, хотя всего лишь на миг, не дольше вспышки молнии. Скоро он будет у нас и окликнет меня по имени, которое может дать он один. Тогда я выздоровею, а со мной и вся Фантазия.

Пока Детская Королева говорила это, Атрей медленно поднялся с пола и сел, удивленно глядя на нее снизу вверх:

— Значит, ты давно уже знаешь все, что я собирался тебе рассказать? Все, о чем говорила мне древняя Морла в болоте Уныния, все, что поведал мне голос Уиулалы в Южном Оракуле, — ты все это уже знаешь?

— Да, — подтвердила она, — и я знала это еще тогда, когда отправляла тебя на Великий Поиск.

Атрей судорожно глотнул воздух.

— Зачем же тогда, — наконец произнес он, — ты посылала меня? Чего ты от меня ждала?

— Ничего другого, кроме того, что ты сделал.

— Что я сделал… — медленно повторил Атрей. Между его бровями пролегла гневная складка. — Если все так, как ты говоришь, то Великий Поиск был бессмысленным. Я слышал, что многие твои решения непонятны нам. Но все же после того, что я перенес, мне трудно примириться с тем, что ты только позабавилась, и всё.

Глаза Детской Королевы посерьезнели.

— Я не позволяю себе ни над кем шутить и забавляться, Атрей! — сказала она. — И я хорошо знаю, как многим обязана тебе. Все, что ты сделал, было совершенно необходимо. Я отправила тебя на Поиск вовсе не для того, чтобы узнать то, что ты узнал. Это было единственное средство позвать нашего спасителя. Благодаря Великому Поиску он пережил вместе с тобой все опасности. Ты слышал его испуганный крик у Бездонной пропасти, когда говорил с Эргамулем. Ты видел его, стоя перед воротами Волшебного Зеркала. Ты шагнул прямо в него, ты соединился с ним, и он следовал за тобой повсюду. Он и сейчас слышит каждое наше слово. Он знает, что мы говорим о нем, что мы ждем его и надеемся на него. Может быть, теперь он понимает, что все те великие усилия, которые ты принял на себя, Атрей, были нужны лишь для того, чтобы призвать его в Фантазию!

Атрей все еще мрачно глядел перед собой, но постепенно гневная, складка на его лбу разгладилась.

— Откуда тебе все известно, — спросил он, — и крик ужаса у Бездонной пропасти, и отражение в воротах Волшебного Зеркала? Или это все тоже было предопределено?

Детская Королева отвечала, надевая АУРИН себе на шею:

— Разве ты не носил на себе этот амулет? Разве ты не знал, что, благодаря ему, я все время была с тобой?

— Он не всегда был на мне, — ответил Атрей, — один раз я его потерял.

— Да, какое-то время ты действительно был один. Расскажи мне, что с тобой произошло?

Атрей рассказал ей все, что с ним было.

— Теперь я понимаю, почему ты посерел, — сказала Детская Королева. — Ты слишком близко подошел к Ничто.

— Но правда ли то, что рассказал мне Гморк, вервольф, об уничтоженных фантазийцах: что они, попадая в человеческий мир, становятся обманом?

— Да, это правда, — отвечала Детская Королева, и ее золотые глаза потемнели, — все обманы были когда-то существами Фантазии. Но то, что сказал тебе Гморк, — лишь полуправда. От такого полусущества, как он, полной правды ожидать и не приходится. Есть два пути преодоления границы между нашими мирами. Когда существа Фантазии вырваны насильно, это ложный путь. Но когда человеческий ребенок приходит к нам — это правильный путь. Те, кто побывал у нас, многому здесь научились, и это помогло им кое-что изменить в своем мире. Они стали яснее видеть и понимать многие вещи, потому что повидали нас в истинном облике. Они другими глазами взглянули и на свой мир. Там, где раньше для них были только серые будни, они обнаружили чудо и тайну. И чем больше процветало благодаря этому наше государство, тем меньше лжи и обмана становилось в их мире и тем совершеннее становились они. Наши миры могут взаимно разрушать друг друга, но могут и взаимно совершенствоваться.