Наконец, последний и самый кровопролитный удар опричного террора был нанесен по городам Северо-Западной Руси. Формально карательный поход был предпринят на Новгород. Новгородцам было выдвинуто обвинение в «изменном деле», будто бы они хотели «Новгород и Псков отдать литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси хотели злым умышленьем извести, а на государство посадить князя Владимира Андреевича». Но в декабре 1569 г. по дороге на Новгород опричное войско устроило резню в Клину, Торжке, Твери и Вышнем Волочке, против которых никаких обвинений не выдвигалось вовсе. 2 января 1570 г. передовой опричный полк подошел к Новгороду и блокировал его, «учиниша великия сторожи и крепкия заставы… кабы ни един человек из града не убежал». 6 января в город въехал сам царь, и начался пятинедельный погром и грабеж.
В советской исторической литературе, пытавшейся представить опричнину борьбой царя-централизатора с непокорным боярством, масштабы и значение новгородского погрома всячески преуменьшались. Считалось, что во время новгородского «похода» погибло около 3000 человек. Цифру эту следует увеличить на порядок. Новгородское предание и опричник из немцев Генрих Штаден также называют цифру 2770 убитых, но только в первый день по приезде Грозного. Далее во время только одной акции «Малюта отделал 1490 человек ручным усечением, ис пищали отделано 15 человек». По всей видимости, в Новгороде погибло от рук опричников до 40 000 человек. Город был обескровлен и разграблен. Опричный немец Штаден не без бахвальства отмечал в своих воспоминаниях: «Когда я выехал с великим князем, у меня была одна лошадь, вернулся же я с 49-ю, из них 22 были запряжены в сани, полные всякого добра». Чтобы оценить по достоинству это известие, надо принять в расчет, что опричное войско, двинувшееся в декабре из Москвы на север, насчитывало 15 000 всадников, а Штаден не занимал в этом войске никаких руководящих постов.
Вслед за Новгородом погром был учинен опричниками в Нарве, Ивангороде и Пскове. Но во Пскове убийства продолжались недолго, прежде всего потому, что бить было уже некого: несколько сотен видных псковских горожан за несколько месяцев до того были выселены из города, отправлены на переселение и при встрече перебиты опричниками в Торжке и Твери. По возвращении летом 1570 г. на Чистых прудах в Москве царь устроил показательную казнь 120 «изменников», в их числе многих видных дьяков московских приказов. «Новгородский поход» Грозного навсегда подорвал силы тех «торговых мужиков», которые, вольно чувствуя себя в традиционно вечевых волостях, могли бы содействовать установлению в Московском государстве представительного правления по литовскому или английскому образцу. А образец этот им был хорошо известен. Первые торговые переговоры с Англией от имени Московского государства вели в 1556 г. именно «торговые мужики» — двинские «богатеи» Фофан Макаров и Михаил Косицын. Они же вместе с вологжанином Осипом Непеем отправились в Англию в качестве московских «гостей» — торгового посольства.
При таком взгляде на события опричнина оказывается не только совершенно осмысленным, но и в высшей степени эффективным институтом утверждения личной власти. Только привилегированный военизированный корпус, сформированный по принципу личной преданности вождю, мог обеспечить поворот от строительства сословно-представительной монархии к неограниченной диктатуре.
Для настоящей войны опричное войско не годилось. Летом 1571 г. оно не сумело преградить путь крымскому хану Девлет-Гирею, чьи войска прорвались к самой Москве и сожгли столицу. После этого царь перестал доверять своему окружению — объединил земскую и опричную армии, казнил руководство опричнины (бояр М. Т. Черкасского, В. И. Темкина-Ростовского; еще раньше погибли основатели опричнины бояре отец и сын Басмановы и князь А. И. Вяземский) и многих рядовых опричников: «Того же лета царь православный многих своих детей боярских метал в Волхов-реку, с камением топил». После победы над татарами под Серпуховом в 1572 г. опричнина была официально отменена. Однако в 1575 г. царь вновь разделил свое государство на «земщину» и «двор». Деление на земскую и «дворовую» службу, на земские и «дворовые» уезды сохранялось до конца его царствования, хотя массовых репрессий больше не было.
Опричный поворот не представляется фатально неизбежным и неотвратимым. В Московском государстве было достаточно влиятельных социальных групп, способных повести страну по иному пути развития. Грозный не без основания опасался за свою безопасность. В
1566 г. он даже принялся строить гигантскую крепость в Вологде в качестве убежища на случай антиопричного восстания. А в первых числах сентября 1567 г. Грозный вызвал английского посланника Дженкинсона в опричный дворец, где приказал ему устно передать королеве «великие тайные дела». Поручения были столь необычны, что посланнику запретили делать какие-либо записи, но по приезде в Лондон он составил письменный отчет, из которого следовало, что царь просил королеву предоставить ему убежище в Англии «для сбережения себя и своей семьи».
Жестокими мерами царь подавил всякую оппозицию, но внутри-и внешнеполитическое положение страны стремительно ухудшалось. Эпидемия чумы и неурожаи на рубеже 60–70-х гг. XVI в. привели к разорению многих крестьянских хозяйств и дворянских владений, чему способствовали и произвол при взимании налогов, и прямые грабежи опричников. Писцовые книги начала 80-х гг. говорят о том, что во многих уездах значительно сократилась пашня, а население вымерло или разбежалось.
Итоги опричной политики не исчерпываются списком жертв. Попытка царя насильственным образом изменить сложившуюся систему не укрепила, а, скорее, ослабила государство: репрессии и опричные преобразования подорвали единство армии и государственного аппарата, но зато резко усилили личную власть государя. Была проиграна Ливонская война. Экономический кризис, сокращение налоговых поступлений и небоеспособность армии привели к тому, что при проведении по отдельным уездам новой переписи земель в начале 80-х гг. крестьянам было запрещено уходить из вотчин и поместий. Так с введением «заповедных лет» (отменой Юрьева дня) началось становление системы крепостного права, т. е. ликвидировались личные права крестьян в России.
Антиопричные силы оказались разрозненны и парализованы террором. Но это не означало, что они смирились с опричным поворотом навсегда. В начале XVII в. эти силы предпримут попытку взять реванш в ходе гражданской войны, скрывающейся в нашей исторической литературе под псевдонимом Смуты.
Подробнее на эту тему:
Альшиц Д. Н. Начало самодержавия в России. Государство Ивана Грозною, Л., 1988.
Зимин А. А. Реформы Ивана Грозною. М., 1960.
Зимин А. А. Опричнина. М., 2001.: Кобрин В. Б. Иван Грозный. М, 1989.
Кобрин В. Б. Власть и собственность в средневековой России (XV–XVI вв.) М, 1985.
Скрынников Р. Г. Царство террора. СПб., 1992.
Юрганов А. Л. Опричнина и страшный суд // Отечественная история. 1997. № 3. С. 52–75.
1610
За что боролись в смуту
В декабре 1610 г. патриарх Гермоген стал рассылать по городам грамоты, в которых освобождал свою паству от присяги царю Владиславу и призвал русских людей к вооруженному выступлению, чтобы они по зимнему пути «собрався все в збор со всеми городы, шли к Москве на литовских людей». В ответ на этот призыв рязанский дворянин Прокопий Ляпунов поднял знамя восстания под знаменами зашиты православия, а московские бояре и польский наместник Александр Гонсевский посадили патриарха под арест; его «дияки и подьячие и всякие дворовые люди пойманы, а двор его весь разграблен». Так оказался сорван «конституционный эксперимент» — одна из нескольких неожиданных развилок российской политической истории, которыми было богато Смутное время на рубеже XVI–XVII столетий.
«Выборные цари» и самозванцы
На фоне потрясений XX столетия не такой уж далекий от нас XVII век представляется тихим и даже «застойным» временем. Но впечатление обманчиво; он прошел в непрерывных войнах, государство и общество сотрясали внутренние конфликты.
В 1601–1603 гг. Россия пережила страшный голод; начавшиеся волнения крестьян и холопов превратились в затяжную гражданскую войну, осложненную вторжением иностранных войск. Новорожденной державе Романовых пришлось вести две войны с Речью Посполитой (1632–1634 и 1654–1667 гг.), войну со Швецией (16 561 658 гг.); затем последовала первая в нашей истории русско-турецкая война (1677–1681 гг.); ее продолжением стали Крымские (1687 и 1689 гг.) и Азовские (1695–1696 гг.) походы. За казацкими бунтами 161 4–1616 гг. по стране прокатились городские восстания: «Соляной бунт» 1648 г. в Москве, выступления в Сольвычегодске, Устюге, Курске, Воронеже, Новгороде, Пскове и других городах. Во второй половине «бунташного века» Московское царство сотрясали «Медный бунт» 1662 г., крестьянская война 1670–1671 гг., стрелецкие бунты и дворцовые перевороты 1682–1689 гг. В это время произошел не преодоленный и по сей день церковный раскол.