Читать интересную книгу Крушение антисоветского подполья в СССР. Том 2 - Давид Голинков

Немалую роль в развитии бандитских движений 1920–1921 гг. на юго-востоке страны играли события в Калмыцкой степи. Здесь, в малолюдных местах, оперировали многие белогвардейские, казачьи, кулацкие банды; находили прибежище разбитые Красной Армией банды, скрывались дезертиры, уголовники, скотокрады.

Местное отсталое кочевое калмыцкое население, разоренное войнами и эксплуатацией своей родовой знати и духовенства (князей, зайсангов — дворян, лам), влачило нищенское существование и пополняло кадры всевозможных банд, действующих в степях. Калмыцкие князья и зайсанги, в прошлом пресмыкавшиеся перед царскими чиновниками, после Октября вступили в союз с реакционным казачеством, с деникинцами.

Многие обманутые калмыки по призыву своих реакционных вожаков входили в дезертирские «зеленые» банды и продолжали вести борьбу с Советской властью.

В 1919–1921 гг. в Хошеутовском и Богацехуровском улусах орудовала банда зайсанга Дорджи Онкорова; ее состав в отдельные периоды достигал 1000 всадников, среди которых были и русские казаки. Банда боролась за восстановление прежних дореволюционных порядков в степи, в частности нарушенного революцией калмыцкого родового строя. Бандиты совершали зверские убийства советских работников и активистов, грабили продовольственные склады, угоняли табуны скота и терроризировали местное население.

Советские отряды неоднократно разгоняли банду, но она вновь воскресала. В конце концов она разбилась на мелкие уголовные шайки.

Самой крупной в калмыцких степях была банда Маслака, действовавшая в 1921 г. в западной части области, граничащей с Сальским округом и Ставропольской губернией.

Главарь банды Маслак в свое время служил командиром бригады конной армии Буденного. За неподчинение приказам военного командования и другие злоупотребления решено было предать его суду военно-революционного трибунала. Узнав об этом, Маслак снял с фронта свои части и, обманув солдат, повел их в калмыцкие степи. Он объявил солдатам, что выступает против «несправедливостей органов Советской власти». «Всякая власть, — говорил он, — насилие. Анархия — мать порядка».

Появившись в степях Манычского улуса, Маслак имел в своем распоряжении 500 бойцов, 18 пулеметов и 2 орудия. Для борьбы с этой бандой царицынское военное командование направило специальный конный отряд, который в марте 1921 г. нанес ей первое поражение в Малодербетовском улусе.

Однако Маслак продолжал бандитские похождения: занял Яш-куль, Чилгир, Улан-Эрге и Бургун-Сала, разгромил в этих местах все учреждения и убил многих советских работников. 29 апреля банда Маслака заняла ставку улуса — Элисту. Здесь бандиты расстреляли 75 захваченных в плен красноармейцев и 25 ответственных работников.

В июле 1921 г. на границе с Донской областью советские воинские подразделения настигли и разгромили значительную часть банды Маслака. В бою был убит и сам Маслак. В банде начался разброд, и вскоре она разделилась на мелкие уголовные шайки.

В августе 1920 г. в Оргакиновском аймаке Манычского улуса образовалась казачья банда в составе 10 человек. Соединившись затем с мелкими шайками дезертиров, она вскоре превратилась в крупную банду «зеленых», командирами которой стали дезертир И. М. Дараганов и казак Г. С. Андрианов. В составе этой банды были исключительно русские дезертиры, казаки, кулаки. В Манычском улусе и в районах северной части Ставрополья банда убивала коммунистов и советских работников, грабила кооперативные лавки и учреждения.

8 июня 1922 г. видный калмыцкий советский деятель— председатель калмыцкого представительства при Наркомате по делам национальностей Амур-Санан и председатель уисполкома Барыков во время поездки по району на автомашине возле села Янушковское были внезапно окружены и схвачены бандой Дараганова — Андрианова. Бандиты хотели тут же расправиться с представителями Советской власти. Амур-Санан, однако, обратился к бандитам с речью, убеждая их прекратить бандитскую деятельность, сдаться Советской власти и просить о применении к ним амнистии. Он обещал свое содействие в этом, если они искренне и честно хотят вернуться к мирной жизни. Бандиты выслушали Амур-Санана и заявили, что они давно уже тяготятся своим положением и согласны сдаться. Но они желают получить гарантии безопасности. Для этого банда направилась в Бюдермис-Кюбетовский аймак, задержала здесь весь состав исполкома и ответственных работников и объявила их, как и ранее задержанного Амур-Санана, заложниками. Одного из захваченных, члена уездного исполкома Егорова, бандиты направили в Большедербетовский уездный исполком, чтобы он рассказал там, что бандиты готовы сдаться и освободить всех заложников, если уездные власти гарантируют жизнь всем членам банды и предоставят в ее распоряжение все имеющееся в уезде оружие. Бандиты определили срок, когда должен поступить ответ исполкома, пригрозив в случае неявки Егорова расстрелять всех заложников.

Большедербетовское уездное военное совещание, заслушав сообщение явившегося Егорова, обсудило все обстоятельства дела. Уверенное в том, что бандиты сдадутся, совещание согласилось выполнить их требования. Егоров возвратился к бандитам; сюда же прибыли делегаты уездных властей с привезенным оружием, которое они вручили бандитам. И тогда бандиты освободили всех захваченных заложников, кроме Амур-Санана. Теперь бандиты потребовали еще и выдачи им легализующих документов. Уездное военное совещание удовлетворило и это требование. В постановлении совещания указывалось: «Принимая во внимание неподдающуюся учету колоссальную пользу, которую приносит т. Амур-Санан своею деятельностью… а также то чрезвычайно важное обстоятельство дела, что с ликвидацией банды Дараганова и Андрианова несомненно наступит успокоение в уезде… Увоенсовещание постановило: 1) весь отряд банды Дараганова и Андрианова амнистировать на основании существующих положений центра; 2) ходатайствовать перед ВЦИК об утверждении амнистии; 3) выдать амнистированному отряду соответствующие документы».

Теперь банда освободила и Амур-Санана. 9 июня 1922 г. Андрианов и Дараганов от имени отряда подали следующее ходатайство: «Во Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет.

От отряда зеленых в числе 35 человек под командованием гр. гр. Андрианова Григория Семеновича и Дараганова Ивана Михайловича.

Мы, 35 человек, вот уже три года как скитаемся из края в край, не имея нигде приюта и отдыха. Одни из нас попали в такое положение просто по недоразумению, в силу нашей неграмотности, другие — в силу неумения правильно разрешать вопросы представителями местной власти. Ведя партизанскую войну, мы все глубоко верили, что высшая Советская власть, если бы она знала наше положение, т. е. каким образом мы дошли до жизни такой, она обязательно дала бы нам жизнь, дала бы возможность заняться мирным трудом.

Но не было случая, когда мы могли бы по нашему желанию довести до сведения высшей власти. Теперь нам представился счастливый случай: мы наткнулись на члена ЦИК Амур-Санана, он, будучи совершенно безоружный и одинокий — словом своего убеждения заставил нас подчиниться ему беспрекословно, и мы изъявили с радостью согласие написать настоящее ходатайство. Мы его отпустили с миром и вернули пулемет и винтовки, которые были взяты нами в ставке Башанта Большедербетовского уезда Калмыцкой Автономной Области…

Мы с надеждой ждем амнистию, чтобы с радостью взяться за мирный труд. То обстоятельство, что амнистия для нашего отряда раскатится могучим эхом среди всех отверженных, а их так много по всему Северному Кавказу, они широким потоком польются в берега мирной жизни».

22 июня 1922 г. Президиум ВЦИК постановил амнистировать отряд зеленых в числе 35 человек.

В 1922 г. с бандитизмом на юго-востоке страны в основном было покончено. Лишь кое-где продолжали орудовать раздробленные, мелкие уголовные шайки, вылавливаемые милицией. Крестьянство, трудовое казачество, горские народы этого края, одобрив новую экономическую политику Советской власти, отказали авантюристам и белогвардейцам в какой-либо поддержке.

5. Разгром кулацкого мятежа в Западной Сибири

Антисоветские кулацкие выступления в 1920–1921 гг. происходили и в Западной Сибири.

31 января 1921 г. в северных волостях Ишимского уезда Тюменской губернии и в районе Усть-Ишима (на границе Тобольского и Тарского уездов) начались антисоветские выступления. Вскоре весь север Ишимского уезда был охвачен восстанием, которое стало распространяться на соседние уезды. К середине февраля оно охватило все уезды Тюменской губернии, а также прилегающие Петропавловский уезд Омской губернии, Курганский уезд Челябинской губернии, Камышловский и Шадринский уезды Екатеринбургской губернии. Незадолго до восстания кое-где в этих местах происходили так называемые «женские волынки». В Белозерской, Иковской, Падеринской и Усть-Суерской волостях Курганского уезда женщины собирались у сельских Советов и требовали прекращения изъятия хлеба по продовольственной разверстке. Они задерживали подводы с хлебом, направлявшиеся в город, ссыпали хлеб в сельские амбары и кричали: «Долой продразверстку!» Было ясно, что «женские волынки» искусно направлялись вражеской рукой. Затем они сменились кровавыми выступлениями.