как скучно нам здесь будет, если мы решим остаться призраками! — сказал Лежнев. — Да еще под боком куча идиотов, которые зачем-то занимаются пытками! Ну хочешь, мы найдем тебе снова симбионта, если тебе так уж нравится эта безмятежность?!
Самое паршивое, Герман даже не знал, слышит ли она его увещевания. Впрочем, разведчица сомневалась всего несколько секунд, а потом все-таки склонилась и влилась в тело. Герман тревожно посмотрел на показания скафандра. Ничего не изменилось. Тиана по-прежнему оставалась без сознания. Сердцебиение, как и дыхание, крайне замедлено.
— Герман, я расчистил проход. Почему вы остаетесь внизу? — разумеется, Кусто не мог видеть, что происходит, поэтому волновался.
Лежнев осторожно поднял девушку на руки, и поспешил наверх. Нужно было еще придумать, как добраться до Кусто — он по-прежнему висел над городом, просто потому, что размеров площади было недостаточно, чтобы он опустился. А ломать здания не хотелось. Мало ли, что еще повылазит!
Пока цепляли веревку, пока затаскивали Тиану, солнце окончательно осветило площадь.
— Можешь еще немного повисеть? — попросил Герман, укладывая девушку в медицинскую капсулу. — Вдруг если улетим с этой планеты, она окончательно умрет? Может, ее призрак пока окончательно не прижился обратно.
— Герман, — испуганно спросил Кусто. — А что, если это не тот призрак? Вдруг это не Тиана?!
— Не говори ерунды, — отмахнулся парень. — Я все время на нее смотрел. Перепутать не мог. Вряд ли же кто-то еще стал бы меня от остальных защищать! Да и не думаю, что такое вообще возможно. Наверняка в чужое тело невозможно подселиться!
Тем не менее, несмотря на все доводы, парень начал нервничать еще сильнее. А вдруг Кусто все-таки прав?! Он закрыл крышку капсулы, запустил программу лечения и стал смотреть, как будто боясь пропустить момент, когда она очнется. Писк капсулы, сообщающий об изменении состояния пациента Герман услышал даже позже, чем увидел, как дрогнули веки девушки.
— Не нужно мне никакого симбионта, Герман, — слабым голосом сказала девушка. — Представить не могу, почему все эти существа согласились на такую форму существования! Давайте улетим уже с этой гадкой планеты!
Герман облегченно выдохнул. Во-первых — жива, во-вторых — точно Тиана. Так подделать ее стиль общения и поведения не смог бы никто. Подлый захватчик точно не стал бы сразу рассказывать о своих впечатлениях.
Разведчица завозилась в капсуле, пытаясь выбраться, но Лежнев прикрикнул:
— Лежи! Ты посмотри сначала на свое состояние!
Тиана ненадолго сфокусировалась на экране в изголовье, и удивленно охнула.
— Вот почему мне так плохо! Так и умереть можно! — и тут же перескочила на другую тему: — Слушайте, это так странно смотреть на свое тело со стороны! А еще, я столько всего узнала! Знаете, это даже хорошо, что мы им систему защиты сломали. Нельзя так поступать с живыми существами!
Лежневу сейчас было совершенно наплевать, кому и что они сломали — он просто был рад, что все обошлось. Но Тиане хотелось поделиться знаниями, так что она не успокоилась, пока не рассказала обо всем, что узнала. Герман не особенно прислушивался — ему было совершенно не до того. Сначала просто слушал голос девчонки, а потом неожиданно отвлекся на Кусто, который огорошил жалобой.
— Герман, только не говори, пожалуйста, Тиане. Мне кажется, у меня чего-то завелось.
— В смысле? — удивленно уточнил парень, покосившись на девушку. Кусто, по всей видимости, отключил на время передачу звука в капсулу, так что девушка откровений тихохода не слышала.
— В смысле паразиты. Энергетические. Мне кажется, в меня подселилась одно из этих существ. И я не могу его локализовать и выкинуть!
— Герман, Кусто! Вы меня не слушаете! — возмутилась Тиана. Заметила, что Герман шевелит губами, а звука не слышно. — О чем вы говорите.
Кусто тяжко вздохнул, и рассказал о своей деликатной проблеме.
— Оно явно где-то внутри меня, но я не могу его поймать! Мне так стыдно!
— Так, спокойно. Еще раз — что именно ты чувствуешь? — спросила Тиана, которая моментально забыла о своих обидах. И почему решил, что это пассажир с планеты Древних? — название с легкой руки Германа закрепилось, и теперь вся троица называла планету именно так.
— Помните, когда вы только закончили разговаривать с «Охотником» и вошли в город, я говорил, что мне что-то показалось? Ты, Герман, еще сказал тогда, что тебе не нравится, когда мне что-то кажется?
— Ну, помню, — неуверенно сказал парень. Вроде бы действительно было такое.
— Мне тогда показалось, что я видел тебя. Ну, как ты выходишь из той расщелины. Я потом отвлекся, потому что на вас начали охотиться энергетические существа, а когда снова осмотрелся, уже никого не увидел. Хотя внутри как будто щекотка такая была в какой-то момент… я не обратил внимания, слишком был занят. А сейчас эта щекотка стала все время чувствоваться. Я думаю, кто-то пытался замаскироваться под тебя, но когда понял, что не выходит, просто так на меня пробрался. Кто-то нематериальный. Так неприятно!
— То есть он не пытается тебя, я не знаю там, поработить, залезть к тебе в мозги, ничего, там, не нашептывает? — уточнил Лежнев.
— Нет, — категорично ответил тихоход. — Но мне немножко больно. Совсем чуть-чуть. Неприятно. И это, ну… как будто шевелится. Ужасно неприятно.
— Ты хотя бы можешь примерно сказать, в какой части тебя, оно шевелится? — спросила Тиана убитым голосом.
— В конце. Ну, там, где трюм. Как будто возится что-то, — Кусто чем больше говорил, тем более печальным становился.
— Я пойду посмотрю, — Герман встал, и строго посмотрел на Тиану. — Это, вроде, не смертельно… по крайней мере, пока. Так что ты уж долечись, пожалуйста. У тебя вон, круги под глазами, и ты похудела так, будто не сутки по планете бегала, а месяц!
— А я хотела тебя попросить, чтобы ты вкусного приготовил, — расстроенно сказала девушка.
— Я тебе пельменей сделаю, когда с паразитом разберемся, — пообещал Лежнев. — Такого ты еще точно не пробовала. Поверь, это просто пища богов! Я пока студентом был, только ими и питался, но покупные — это не то. Я тебе настоящих сделаю, самодельных.
Герман сам сглотнул слюну, представив это великолепие, и, вздохнув, отправился смотреть, что там у Кусто шевелится. На первый взгляд трюм выглядел как обычно. Герман осмотрелся, потопал по полу, простучал стены.
— Где хоть шевелится? — уточнил парень. — Трюм большой.
— Не знаю, — вздохнул тихоход. То там, то здесь. Сейчас вот вообще не шевелится. Пока ты шел, перестало. А еще раньше под твоим истребителем что-то зудело и чесалось. Как будто оно пыталось выбраться, и у него не получалось.
— А потом, значит, начало получаться, — Лежнев с подозрением посмотрел на корабль.
Корабль