Там же, на фигеринадонской ярмарке, он решил стать техником-осеменителем. Ярмарка проходила под лозунгом: «Через культурное осеменение – к лучшей жизни!» К тому времени Билл уже имел пятилетний стаж работы на ферме и смог по достоинству оценить новые технологии и приборы осеменения. Он даже не представлял себе, что существует так много разных аппаратов и что на основе научных методов генной инженерии можно получить потомство с нужными показателями.
Это было откровение. Мальчик был очарован. Он снова и снова приходил в павильон осеменения. Билл прошел осеменительный тест КУР и показал удивительные результаты. Техники-осеменители не могли нарадоваться на даровитого ребенка и в конце концов объявили, что мальчик просто гений. Они даже хотели присудить ему стипендию имени Томаса Д. Краппера и послать в частный колледж на планету Осеменителей. Но матери нужен был помощник на ферме, и Билл не смог поехать. Вот какие прекрасные воспоминания сохранились у Билла о ярмарке на Фигеринадоне-2.
И вот он попал на другую Всемирную ярмарку. Билл почувствовал невольный приступ ностальгии.
Он уже решил, что все равно выпьет пива, несмотря на возражения Бгр'а. В конце концов, они теперь пользуются его ногами, одной парой на двоих – значит, можно покачать права.
И Билл решительно объявил:
– Я собираюсь выпить пива, Бгр. И мне наплевать на то, что ты скажешь.
– Только не заводись. И давай побыстрее. Главное – меня пивом не облей.
Билл выудил из кармана доллар. К счастью, Бгр предвидел, что им потребуется наличность, и, прежде чем выйти из вагона, они обшарили карманы убитого нациста.
На банкноте был изображен Джордж фон Вашингтон, черноволосый человек со смешными маленькими усиками.
Билл поспешил к ближайшему киоску и вскоре уже припал к огромной кружке пива. Отличного, надо сказать, пива.
– Ну вот, – пропищал Бгр. – Выпил наконец свое пойло – теперь твоя душенька довольна? Как насчет того, чтобы заняться спасением Вселенной?
Умиротворенный Билл согласно икнул.
– Конечно, конечно. Но я хотел бы тебя сначала спросить, Бгр. Тебе-то зачем все это нужно? Зачем весь этот маскарад с Эллиотом Метадрином? И с полицией Времени? И как вышло, что мы с тобой оказались по одну сторону баррикад?
– Билл, неужели ты думаешь, что мы, чинджеры, не могли предвидеть, чем грозят нам все эти фокусы со Временем? Конечно, никакой полиции Времени на самом деле не существует, но если бы она все-таки существовала, я бы первый вступил в ее ряды. И, наконец, – мы, чинджеры, конечно, не питаем нежных чувств ни к вашему Императору, ни к вашей расе в целом, но как-то ведь надо положить конец преступным манипуляциям со Временем! Они уже привели к тому, что в поле Времени по всей Вселенной напряжения достигли критического уровня, а это, уж поверь мне на слово, совсем не безобидная вещь.
Билл, по правде говоря, мало в чем смыслил, кроме военного дела и осеменения, поэтому ни слова не понял из того, о чем толковал Бгр. Но послушно кивал головой, словно китайский болванчик, ощущая в желудке приятную тяжесть от выпитого пива.
Чинджер Бгр указал ему плакат со схемой ярмарки. Билл принялся читать указатель.
ВЫСТАВКА ПИВА.
ВЫСТАВКА ЗАКУСОК.
ВЫСТАВКА САПОГ.
ВЕСЕЛЫЕ АТТРАКЦИОНЫ MIT DER FUHRER.
ВЫСТАВКА ШНАПСА.
ВЫСТАВКА WIENERSCHNITZEL UND DACHSHUND.
ИНОСТРАННЫЕ ПАВИЛЬОНЫ НИЗШИХ РАС.
– Ага! – воскликнул Бгр. – Нам туда! Пошли!
– Выставка шнапса тоже, наверное, интересная. Я даже знаю, что означает это слово. Мы могли бы начать осмотр оттуда…
– Заткнись, – хохотнул Бгр. – Спасение Вселенной – прежде всего! – Он высунул голову из кармана и осмотрелся. – Иди вон туда. Если верить схеме, то нужный нам павильон находится в конце этой аллеи.
Билл пожал плечами и направился, куда было указано, к Британскому павильону.
Похоже, дела Британской империи шли плохо: павильон выглядел совершеннейшей развалюхой, на скорую руку сколоченной из ящиков и фанеры. Здесь не было ни фотографий, ни витрин с образцами. Только потрепанный «Юнион Джек» со свастикой в углу сиротливо висел на дальней от входа стене. Да еще перед допотопным проекционным аппаратом стояло несколько разбитых стульев. На экране тянулись ленивые кадры крикетного матча. Прямо перед экраном мирно почивал сэр Дудли.
– Дудли! – высунулся из кармана Бгр.
– Конечно! – сразу проснулся тот. – Но позвольте – вы кто?
– Раньше я был Эллиот Метадрин.
– Да что вы? Однако вы несколько уменьшились!
– Да уж. Однако обсудим это позже. А сейчас вы должны доставить нас в ту точку Времени, где мы сможем остановить это безумие!
– Охотно! Этот мир не очень мне по вкусу, поэтому я не против. Но где находится искомая точка?
– По моим расчетам, – пустился в объяснения Бгр, – интересующая нас точка находится несколько глубже в прошлом, потому что вся блумсберрийская компания вдруг решила заняться порнографией и тем самым превратила порнуху в престижный жанр литературы. Дудли, вы должны доставить нас в начало двадцатого века, в Англию. А именно в Лондон, Блумсберри, в резиденцию Вирджинии Вульф! Нам необходимо потолковать с ней об этом деле!
– Ах! Старая добрая Англия, моя любовь! Прыгайте внутрь, ребята!
– Давай, Билл! – скомандовал Бгр. – Вперед!
Билл решительно шагнул внутрь Портала Времени. Он начал понемногу привыкать к этой процедуре.
– Погодите, я еще не совсем готов!
Билл попытался остановиться, но не смог удержаться на краю.
И с жутким криком упал в колодец Времени.
И успел еще услышать сердитый крик Бгр'а, когда тот вывалился из нагрудного кармана рубашки.
Глава 16
Билл падал.
Будучи практикующим алкоголиком, он и раньше частенько падал. Но не так, как сейчас. То ему казалось, что он падает вниз, то, наоборот, вверх. Иногда чудилось, что он падает на юг, север, запад, восток. А иногда возникали совсем уж причудливые ощущения. Свирепые ветры швыряли его по облачным небесам невообразимого цвета. Пронзительная музыка и головокружительные запахи дурманили голову. Мимо проносились голоса и звуки, ощущение было такое, что он сидит внутри радиоприемника, а какой-то идиот беспорядочно гоняет стрелку настройки по всем диапазонам.
Падал Билл долго.
Он несколько раз терял сознание, но вокруг бесновалась такая круговерть, что он даже не заметил этого.
Цвета, цвета, цвета.
Музыка, музыка, музыка.
Голоса, голоса, голоса.
Голос:
– Человек, я вижу тебя и говорю тебе!
Билл оглянулся, но никого не увидел и понял, что голос обращается к нему. И внезапно понял, что падение прекратилось. Он сидел на чем-то облачном.
– Это вы мне? – спросил Билл.
– А кому же еще, ты же сам видел – никого больше нет! – одернул его голос. – Ты что здесь делаешь?
– Ну, там был Портал Времени, и чинджер Бгр сказал мне, что мы должны отправиться в прошлое, чтобы с кем-то о чем-то поговорить. И тут…
– Ну хватит. Этого вполне достаточно, чтобы понять, что твоя жизнь представляет собой бардак.
Голос был глубокий, властный, как у адмирала, выступающего по радио. Билл невольно поежился и с тревогой огляделся вокруг.
А вокруг, насколько хватал глаз, простирались облака. В просветах между ними, где-то далеко, Билл заметил звезды. Сверху, из разрыва между облаками, огненным столбом опускался единственный луч света.
Билл встревожился. Не нравилось ему все это.
– Простите, сэр, не подскажете, где я…
– Заткнись! – приказал голос. – Я хочу загадать тебе загадку. Такую загадку, Билл, которая подскажет тебе разгадку. Вот она. – Луч загадочно задрожал. – Что делает агностик-гипноманьяк?
– Хм-м-м… ничего себе загадка, – пробормотал Билл.
– А ты напрягись, Билл. И свой, с позволения сказать, мозг тоже напряги.
– Может, он ничего не делает?
– Да, ты законченный идиот. Правильный ответ: «Я не знаю».
В голосе послышались тяжелые басовые ноты. Облака глухо заворочались. Билл неловко заворочался вместе с ними. Ситуация становилась все более неприятной.
– Я не знаю, – промямлил Билл.
– Уже лучше. Ну, сейчас я тебе выдам фунт изюму!
Билл испуганно вздрогнул и замер в ожидании удара.
Но дальше пошли совсем уж загадочные вещи.
– Агностик-гипноманьяк не спит всю ночь и думает: где собака зарыта?
Облака весело грохнули.
Билл ничего не понял, но счел за благо посмеяться за компанию.
– Правда смешно, а, Билл?
– И не говорите, просто класс!
– Жаль только, что не я это придумал. Но загадал я тебе эту загадку неспроста. Я, как правило, стараюсь не появляться на людях, но, когда возникает нужда, стараюсь делать это ненавязчиво.
– Ох… да. Понимаю, – пробормотал Билл, вконец запутавшись.
– Неужели ты так ничего и не понял, Билл? – в отчаянии громыхнул голос. – Собака ведь зарыта именно здесь!
– У меня никогда не было собаки, – опечалился Билл. – У меня был только робомул.