Читать интересную книгу Создатели Империи - Франс Гампл

Напоминание Цезаря о воздействие казни на общественное мнение произвело впечатление. Предыдущие ораторы сняли свое предложение, а следующие присоединились к Цезарю, и только после возобновления дебатов Катону в его страстной речи, где он сослался на государственную безопасность, которой угрожала мягкость Цезаря, удалось настоять на смертной казни; она состоялась в тот же день.

Выступление Цезаря было дипломатическим шедевром. Не оспаривая законность чрезвычайного постановления сената, он снял с себя ответственность за последствия этих полномочий сената, которые популяры всегда подвергали сомнению. Цезарь дистанцировался от смертной казни, правовые основы которой оспаривались, и мы можем предполагать, что человек, сделавший позже милосердие (dementia) добродетелью правителя, совершил это не только по расчету. Цезарь сделал для спасения арестованных все, что было возможно в тот момент, и одновременно осудил их деяния и отмежевался от них. Это являлось необходимым, так как ходили слухи о связях Цезаря и Красса с Катилиной. Насколько далеко они зашли, остается неизвестным. То, что они существовали в конце 64 г. до н. э., доказано.

Вожди оптиматов прилагали все усилия, чтобы вместе с катилинариями расправиться с обоими предводителями популяров. Травля привела к открытой угрозе Цезарю со стороны молодых всадников, которые охраняли заседание Сената; Красс предусмотрительно не явился на решающее заседание. Но оба своевременно отдалились от Катилины. Красс передал Цицерону анонимное письмо, где сообщалось о планах Катилины, и когда в следующем году доносчики обвинили Цезаря в участии в заговоре, он для оправдания обратился к Цицерону. Тот подтвердил, что Цезарь по собственной инициативе сообщил ему о заговоре. Цезарь настоял, чтобы одному из доносчиков не было выплачено ожидаемое вознаграждение, и как претор сам принял меры против остальных, а толпа восторженно его поддержала.

В то время Катилина, для борьбы с которым Метелл хотел послать Помпея с его войском, в военном отношении был уже уничтожен. Пять лет занятий чистой внутренней политикой имел за собой Цезарь, когда после 62 г. до н. э. он как пропретор принял управление провинцией в Испании. Цезарь продемонстрировал мастерское владение всеми средствами внутриполитического воздействия от пропаганды управления и законодательства до тайных троп интриги и заговора. Но результат этой ловкой игры, которую Цезарь вел на краю финансового банкротства, был незначительным. Разумеется, он являлся человеком, с выдающимся умом и знаниями которого следовало считаться. Но то, чего добился за короткое время Гай Гракх в начале революции, управляя Римом и Империей Форума, через шесть десятилетий было невозможно, потому что теперь всякий знал средства и пути, сделавшие это возможным.

Силу противников и конкурентов Цезаря можно было сломить только силой; к тому же с Востока в Рим вернулся могущественнейший человек, Помпей. Но путь к такой силе вел через консульство к наместничеству с чрезвычайной военной властью. Цезарь прошел его без колебаний. Будучи пропретором в Испании, он поправил свое финансовое положение, а многочисленный военные успехи способствовали тому, что он привез домой титул императора и претензию на триумф. Когда в середине 60 г. до н. э. он вернулся в Рим, то сразу же начал подготовку к триумфу и выборам в консулы. Однако в Риме полагалась личная заявка кандидата. Для этого Цезарь должен был перейти священную границу города, померий. Но это означало потерю командной власти (imperium), предпосылки для триумфа. Поэтому Цезарь попросил сенат освободить его от личной заявки на выборы. Но когда Катон устроил обструкцию и воспрепятствовал своевременному решению сената, Цезарь еще раз проявил качества трезвого политика: он отказался от триумфа и явился в город как кандидат в консулы.

Избрание Цезаря было таким несомненным, что его противники могли только надеяться протащить своего кандидата вместо близкого Цезарю второго кандидата на консульскую должность. Это удалось с помощью больших финансовых усилий, и Цезарь получил себе в коллеги того самого Бибула, вместе с которым он занимал должность эдила, ярого оптимата. То, что противники Цезаря хорошо знали его цели, доказывает постановление, предусмотрительно принятое ими. Еще до вступления в должность консулам по истечении срока их полномочий поручался «как провинция» надзор за государственными лесами и пастбищами в Италии. Таким способом надеялись воспрепятствовать чрезвычайному главнокомандованию Цезаря.

В подобном положении оказался и Помпей. В начале 61 г. до н. э., вернувшись в Италию из беспримерного победоносного похода после наведения порядка в покоренных землях, он распустил войско, однако в любое время мог снова призвать в строй своих ветеранов. Потом Помпей пышно отпраздновал заслуженный триумф и по праву мог считать себя первым человеком в Риме. В течение 60 г. до н. э. он надеялся при поддержке дружественных чиновников и народных трибунов извлечь внутриполитические выгоды из своих побед. В основном речь шла об утверждении мер, которые он предпринял на Востоке, так называемых «Acta Pompei», и о наделении землей его демобилизованных солдат. Но в обоих случаях оптиматы вели политику проволочек, которая дошла до обструкции; Помпей ничего не добился. Как и Цезаря, его тоже остановили оптиматы, использовавшие все средства, чтобы помешать концентрации власти в руках отдельных политиков. Что могло быть естественнее, чем объединиться против общего врага? При этом было бы желательно привлечь к сговору третьего самостоятельного политика — Красса. Цезарь, как и с Помпеем, постоянно поддерживал с ним близкие отношения и часто сотрудничал, но в тот момент Красс из-за антипатии к Помпею переметнулся к оптиматам. Цезарю удалось помирить обоих противников; он хотел бы привлечь также и Цицерона. Но тот проявил сдержанность.

Так в конце 60 — начале 59 гг. до н. э. был заключен так называемый первый триумвират, исключительно приватная договоренность, согласно которой три участника торжественно обязались сотрудничать в политике и не предпринимать того, чего не одобрил бы один из них. Договоренность сначала держалась в секрете. Триумвиры надеялись манипулировать сенатом и народным собранием через своих сторонников и во время консульства Цезаря управлять событиями на свой лад. Союз был укреплен браком Помпея с дочерью Цезаря Юлией. Хотя это был политический брак, Юлия являлась связующим звеном между обоими политиками. Сам Цезарь третьим браком женился на Кальпурнии, дочери Луция Кальпурния Пизона, который вместе со сторонником Помпея Авлом Габинием планировался кандидатом на следующее консульство.

Цезарь начал свое консульство с попытки честного сотрудничества со своим коллегой. Но когда Цезарь предложил новый аграрный закон, возобновляющий неудавшуюся попытку Рулла в 63 г. до н. э., разразился конфликт. Цезарь отказался от многого, что при предыдущих предложениях наталкивалось на сопротивление. Кампанию исключили из раздачи земли, другая земля должна была приобретаться на свободном рынке по общепринятой стоимости, средства для этого должны были поступить из трофеев Помпея и доходов завоеванных им провинций. Поселенец не мог продавать землю в течение двадцати лет, потом он становился неограниченным собственником. Комиссия из двадцати человек должна была наблюдать за осуществлением плана. Цезарь отказался от членства в этой комиссии. Теперь он не нуждался в такой должности. Сенат без существенных встречных аргументов устроил обструкцию законопроекту, которую Цезарь не смог преодолеть даже своей должностной властью. После этого он представил законопроект народному собранию. Противники опять устроили обструкцию. Бибул грозил во что бы то ни стало помешать принятию закона. Он постоянно ссылался на неблагоприятные предзнаменования и для безопасности — как консул Бибул имел на это право — все дни года, предназначенные для собраний, объявил праздничными днями.

Когда Цезарь, несмотря на это, добился принятия своих законов, формально они считались недействительными, но это был единственно возможный ответ на злоупотребления религиозными предписаниями со стороны противников, которые превращали их в фарс: зачем ему увязать в хитросплетении религиозных обычаев, раз его противники сами их больше не уважали?

При принятии законопроекта народом не обошлось без уличных беспорядков. Сенат не осмелился прибегнуть к чрезвычайному постановлению; наконец сенаторы принесли требуемую в законе клятву, которая обязывала их к его соблюдению. Руководство комиссией двадцати получили Помпей и Красс. Бибул демонстративно прекратил исполнение служебных обязанностей, не выходил из дома и ограничился тем, что формально мешал деятельности Цезаря эдиктами и вел пропагандистскую войну против своего коллеги.