себя, хотя была ни в чем не виновата. Для нее это было ударом, она тяжело это пережила. Забросила танцы и больше никогда о них не вспоминала. Затворницей сидела дома и до сих пор не выходит поздно вечером на улицу.
Он бросил на меня взгляд, своих синих глаз, таким открытым он был в этот момент. Заправив прядь выбившихся из косы волос, мне за ухо, он тихо произнес.
– Ты так на нее похожа, на мою маленькую Ксюшу. У тебя такие же глаза и добрый взгляд. Когда увидел тебя впервые, не поверил своим глазам, думал, что мне померещилось.
– Я был на своих похоронах. Мама переживала, и не хотела, что бы Ксюша туда ходила. Она была права. – Грустная улыбка появилась на его молодом лице. – Ксюша устроила настоящую истерику на кладбище, сидела на коленях у могилы и не прекращала плакать. Несколько раз мне приходилось появляться в ее снах и убеждать, что в случившемся нет ее вины.
– Вы были близки? – Мне нереально его понять, ведь я единственный ребёнок в семье.
– Да, помню, как ждал ее появления. Она была такая крошечная, такая светлая, я души в ней не чаял. Она всегда бежала ко мне, если чего-то боялась и пряталась под моим одеялом.
– Что с ней стало сейчас? – Надеюсь, у нее все хорошо.
– Сейчас у нее все замечательно, семья, дети. Один из племянников носит мое имя. Каждый год она приходит ко мне на могилу, в день моей смерти и в день рождения. Разговаривает со мной. Я слышу все, что она мне говорит, жаль не могу ответить.
– Ты не спускаешься к ним, в эти моменты?
– Нет, зачем бередить себе душу, я всегда слышу, когда они обращаются ко мне, и внимательно слушаю. Пару раз спускался, смотрел на нее, мне так хотелось ее обнять. Она до сих пор плачет, когда туда приходит, и каждый раз я слышу, что она скучает.
Подавшись порыву, я обняла его так крепко, насколько у меня хватило сил.
– Андрей, мне так жаль, нет слов, чтобы передать, как мне жаль. – Я впервые назвала его земным именем.
– Не печалься, Мелисса. Все слезы обо мне уже пролиты, твоих мне не надо, когда придет время, я встречу их в небесном городе.
– Как встретишь?
– Перерожденным позволено встречать своих родных, когда приходит их время.
– А тех подонков, их нашли? Наказали?
– Да, они получили полную меру пресечения.
– Я рада, что правосудие свершилось. – Улыбнулась ему.
Мы ушли далеко в четвертый сектор, но хозяин к нам так и не вышел.
– Я так и не поняла, каким образом ты стал ангелом, ну то есть, как они решили, что ты можешь им стать?
– Я отдал свою жизнь, за другого человека, пожертвовал собой, чтобы спасти сестру. Все перерожденные это люди, которые отдали свою жизнь за жизнь другого. Только они могут стать ангелами, получить вторую жизнь, потому что не прожили полную, человеческую.
– Сейчас-то у тебя есть друзья?
– Сейчас да, и их много, могу ощутить все то, что пропускал при человеческой жизни.
– Я рада, что у тебя все хорошо.
За нашей беседой, я не заметила, как мы подошли, к месту наказаний, в четвертом секторе.
Души окунали в чаны с ледяной водой, как она ещё в лед не превратилась? Смотреть на это мне уже удавалось более спокойно и сдержанно. Увиденное не вызывало отвращения и неприятия, но я видела что грешникам очень плохо от купания.
Над ухом внезапно раздалось.
– Нравится? – Как я не закричала от внезапного вторжения в личное пространство?
– Не нужно вздрагивать, я не люблю чувствовать страх и сам совсем не страшный. – Передо мной был опытный искуситель. Мягкий обволакивающий голос, окутал меня с ног до головы.
Выжидающе смотрел на меня с … предвкушением? И чего он ждет? Неужели, думает, что я соблазнюсь и сама пойду к нему в руки? Фигушки!
– А нечего подкрадываться и пугать! – Он аж опешил от таких заявлений.
– Ничего себе, а у нас, оказывается, есть зубки – с каким-то удовольствием, понятным только для себя, произнес он.
– Есть, не сомневайтесь в их наличии! – Мелисса, прекращай сейчас же, твою воинственность могут не так понять.
Да и вряд ли я выгляжу для него воинственно, скорее как сопящий ежик, которому не нравится обстановка.
– Ой, ну не кипятись, я все понял. Чем обязан, вашему визиту? – Уже более серьёзно произнес этот синенький шут.
Про себя я похихикала, ну я его и обозвала. Молча протянула ему конверт.
Пока он сосредоточено читал содержание письма, у меня появилась возможность внимательно его разглядеть. Он выделялся среди остальных своей мощной фигурой, я конечно, ещё не всех видела, но здесь это было более наглядно. Все потому что он был одет в одни только брюки. Несмотря на неимоверный холод, торс был оголен и являл собой невероятное зрелище. Кожа была бледная, фарфоровая, отчего казалось болезненной. Синие брюки свободно висели на бедрах и почти не оставляли места для фантазии. Волосы, цвета льда спускались до талии прямыми струями, а ресницы были подернуты морозцем. Красиво. Он был похож на снежного короля, а не хозяина круга похоти.
Подняв глаза от написанного он серьёзным тоном произнес.
– Не знаю, зачем ему это нужно, но пойдем, я не вправе отказать Владыке.
– Теперь не он твой владыка, ты разве не осведомлен о смене власти? – Спросил Адриан.
– Какая разница, кто из них сидит на троне? – Беспечным голосом спросил Асмодей. – Теперь они оба являются частью Ада, и ничто сего факта не изменит, как ни крути они оба владыки. Ты что же думаешь, если кто-то из демонов встретит Люцифера, вне периода его правления, они посмеют выразить свое неуважение к нему? Если да, то ты просто глупый мальчишка, и сейчас я ткнул тебя в это.
Он говорил не оборачиваясь, ему не нужно было смотреть в глаза собеседнику, и без того знал что в них увидит.
– Запомни, Царь не перестает быть царем после передачи трона, он не теряет величия в глазах своих поданных.
Сильно сказано, а главное в точку. Я прекрасно помнила глаза того демона, который проводил ритуал смены власти, когда он увидел Люцифера. Он боялся, потому что перед ним стоял его царь, хотя формально им уже не был.
– И как тебе наследник, Асмодей? – Адриан говорил с ним на равных, будто был его другом.
– Скажу по секрету, мы видели его только, когда он проходил через сектора в восьмой круг. После восхождения на трон его никто не видел. Он заперся там и никого не впускает. Но правитель, он сильный, возмутиться и высказывать свое недовольства нет повода. Ты у каждого спрашиваешь мнение по поводу владыки?
– Да, у каждого, мне важно знать, как верхушка Ада относится к смене власти.
– У тебя странный подход. Власть не сменилась,