Читать интересную книгу Васко да Гама - Константин Кунин

– Что это? – спросил командир лоцмана из Мелинди.

– Море светится, мухи исчезли – будет шторм, – отвечал тот.

Васко да Гама в рупор сообщил эту весть на другие корабли. Начали готовиться к буре. Подняли всех, кто мог хотя бы немного стоять на ногах, укрепляли цепями бомбарды, закрывали парусиной отверстия трюмов, проверили снасти, убрали паруса.

Лоцман оказался прав. С утра начался шторм. Но португальцам, заранее подготовившим корабли, он не принес больших бед. Лишь на «Сао Рафаэле» поломало снасти.

7 января утром лоцман показал на белую полосу, неясно мерцавшую вдали на берегу.

– Мелинди, – сказал он.

Португальцы были счастливы. В Мелинди были друзья, здесь можно было отдохнуть и полечить больных.

По приказу командира корабли украсили флагами и лентами. Исхудалый трубач заиграл торжественный марш, пушкари дали залп. Матросы кричали от радости.

В Мелинди хищник снова спрятал когти. Теперь Васко да Гама нуждался в помощи, и поэтому все шесть дней, которые португальцы пробыли в Мелинди, он вел себя, как искренний друг султана, помнящий услуги и знающий им цену.

Когда корабли вошли в гавань Мелинди, навстречу им вышли ярко разукрашенные лодки. Посланники султана Мелинди привезли португальцам овец и кур, апельсины и плоды манго пого дерева. Султан велел поздравить Васко да Гаму с удачным плаванием, передал, что давно ждал португальцев, и пригласил их во дворец.

Васко и Пауло да Гама спустились в лодку. Султан Мелинди ждал их, стоя по колено в воде. Не доходя до берега, братья да Гама выпрыгнули в воду, чтобы обнять султана. Хозяин повел гостей к берегу. Начался обмен любезностями. Мавр говорил, что рад возвращению своих португальских друзей, что весь его город в их распоряжении.

Капитаны отвечали, что только благодаря помощи султана Мелинди португальцам удалось найти путь в Индию. Они уверяли его, что навсегда чувствуют себя обязанными и готовы служить ему, как своему государю.

Так беседовали они, идя к дворцу султана через окраины города, населенные рабами-неграми. Вокруг были разбросаны в беспорядке круглые плетеные хижины. У дверей хижин женщины толкли просо огромными, высотой с человека, пестами в каменных ступах. Дети, козы, овцы и куры разбегались, поднимая пыль. Стояла нестерпимая жара. За хижинами простиралась большая площадь – рынок рабов. Скованные подвое или отягощенные деревянным ярмом, сидели в пыли черные люди, тупо глядя прямо перед собой.

Продавали только детей и молодых женщин.

– А где же взрослые мужчины? – спросил Пауло да Гама.

– Их не берут живьем, – ответил султан. – Они непокорны и дерзки, они всегда помнят о потерянной свободе, всегда тоскуют. Их убивают на месте. Мальчики – другое дело. Их души – как воск. Из них можно вылепить превосходных рабов.

Рынок рабов кончился. Капитанов повели по узкому извилистому проходу между белыми стенами. Начался арабский квартал. Стало прохладнее. Деревья склонялись над переулком с обеих сторон и давали тень.

Во дворце продолжали обмен любезностями, началось угощение. Когда речь шла о выгоде, Васко да Гама умел делаться терпимым. Этот человек на индийском берегу всячески подчеркивал свою ненависть к мусульманам, а здесь, в Мельнди, уверял мусульманского султана, что португальцы и впредь будут самыми лучшими друзьями государей Мелинди.

Во время беседы впустили лоцмана, плававшего с португальцами в Индию. Лоцман упал ниц и поцеловал ковер у ног султана. Пользуясь случаем, Васко да Гама попросил султана послать в Португалию тех лоцманов, которые ездили с ним в Индию, чтобы они показали португальцам прямую дорогу в Мелинди. Васко да Гама добавил, что следующий португальский корабль привезет лоцманов обратно, а их семьям он оставит двести крусадо золотом. Султан согласился.

Беседа затянулась до вечера. Гостей провожали на корабли уже при свете факелов.

Султан дал капитанам для передачи королю длинное письмо, – поздравлял его с открытием пути в Индию и приглашал и впредь присылать корабли.

Начался обмен подарками. Султан послал королю широкую золотую цепь с драгоценными камнями, а королеве – перламутровый ларец, украшенный серебром и слоновой костью, и двадцать золотых колец с дорогими камнями. В ларце лежали белые шелковые ткани и золотая нить, «какой наши люди никогда не видели», как пишет автор «Roteiro».

Султан сделал богатые подарки всем трем капитанам и, кроме того, послал на корабли две лодки, груженные ящиками с белыми шелками и цветными муслинами для команды: «Чтобы никто не был недоволен моей страной», сказал он.

Утром в подарок королеве от султана привезли еще огромный кусок серой амбры, отделанный в серебро. Это был роскошный подарок. При виде его Васко да Гама приказал команде кричать и трубить в трубы.

Надо было отдариваться. Васко да Гама послал на берег десять ящиков кораллов, много янтаря, киновари и ртути, кружев, сукон, сатина, Дамаска, рубашек, зеркал, ножей, красных шапок, стеклянных бус.

Наконец он послал султану свой богато украшенный кинжал и передал подарки его министрам. Щедрость, проявленная Васко да Гамой в Мелинди, отчасти объясняется тем, что португальцы плыли обратно и одаривать больше было некого, а в Мелинди – городе, имевшем большое значение на пути в Индию, надо было оставить о себе самое благоприятное воспоминание.

Состязание в щедрости продолжалось. Султан не хотел уступать. Он приказал скупить по городу у арабских купцов самые лучшие ткани и послал их на корабли. Султан писал, что для капитанов ткани эти, конечно, бедны, но пусть команда оденется в них в день прибытия в Лиссабон. Королю он послал огромный слоновый клык. Португальцев, по его приказу, снабдили продовольствием.

8 января на берегу поставили «падрао» – каменный столб с надписью.

Через два дня под крики команды и звуки труб португальские корабли, украшенные флагами и коврами, покинули Мелинди и двинулись на юг.

Кормчим Васко да Гама приказал посменно стоять на вахте рядом с маврами, расспрашивать их и зарисовывать берега.

Еще в Мелинди ему принесли дневник священника Жоао Фигуэра. Падре умирал от цынги и просил передать свой дневник командиру. Запуски священника заинтересовали командира. Он велел ухаживать за Фигуэра особенно тщательно. Свежие фрукты сделали свое дело, падре поправился, и, уходя из Мелинди, Васко да Гама приказал Жоао Фигуэра с утра до ночи сидеть на носу и записывать все, что случится во время плавания.

Корабли шли тихо, португальцы с трудом меняли курс, очень медленно ставили паруса. Иногда упускали ветер, не успев во-время повернуться. Особенно плохо было на «Сао Рафаэле», и Васко да Гама решил пожертвовать этим судном.

Корабли подошли близко к берегу и стали на якорь. С обреченного судна начали перегружать Пряности, провиант, порох, ядра и матросское имущество. Снимали паруса. Осторожно перенесли с носа деревянную раскрашенную статую покровителя «Сао Рафаэля». Все работали молча. Особенно угрюмы были моряки с «Сао Рафаэля».

Пауло да Гама, со времени отъезда из Мелинди чувствовавший недомогание, в последний раз поднялся на свой корабль, чтобы посмотреть, не забыли ли что-нибудь ценное. Он прошел по ободранным каютам, заглянул в трюм, где валялись мусор и тряпки, прошел по палубе, шагая через доски и обрывки канатов и, еще более угрюмый, покинул судно.

Чтобы «Сао Рафаэль» не достался маврам, его к вечеру сожгли. Теперь легче было ставить паруса, и корабли пошли быстрее.

28 января прошли мимо Занзибара, а 1 февраля остановились недалеко от Мозамбика и знакомого уже острова Сао Жорже, где когда-то силой добывали лоцманов. Мозамбик был скрыт дождевой завесой.

Васко да Гама решил поставить здесь падрао.

Утром 2 февраля шел проливной дождь. Все намокло. Но командир приказал во что бы то ни стало поставить падрао. На берег поехали на трех лодках. С огромным трудом втащили столб на вершину холма, спотыкаясь и падая на мокром, покрытом скользкой глиной и травой обрыве. Пауло да Гама, руководивший установкой падрао, стоял на обрыве на самом ветру. Холодный ветер пронизывал его насквозь. Промокший священник простуженным голосом запел мессу. Матросы никак не могли разжечь огонь, чтобы растопить свинец. Свинцом прикрепляли крест на вершине падрао. Так и не удалось добыть огонь, и Васко да Гама приказал возвращаться на корабли.

Снова двинулись в путь мимо знакомых уже берегов. 3 марта корабли вошли в реку Сао Браж. С этой рекой у моряков было связано много воспоминаний. Здесь сожгли вспомогательное судно, здесь сначала мирно торговали с неграми и демонстрировали друг другу пляски, а потом рассорились. Здесь поставили падрао.

Корабли вошли в устье реки. Берега не изменились. Вот обгорелый остов португальское корабля, а вот и падрао, сделанный из мачты вспомогательного судна. Видимо, негры не решались трогать предметов, оставленных португальцами. В Сао Браж прожили девять дней. Но туземцы помнили, что Диаш убил их соплеменника, а с матросами да Гамы дело чуть не кончилось ссорой. Поэтому негры не появлялись, а португальцы боялись отойти от берега.