Некстати вспомнился отец, считавший Соню слишком упрямой и характерной для женщины. Я не считал это недостатками… до этого вечера не считал. Но именно сейчас мне бы хотелось, чтобы жена просто сделала так, как я прошу.
Я перестал мешать Сониному общению с Полиной. Страх — он то отступал, ведь Полина не раскрывала перед Соней карты — то возвращался панической атакой.
Шли недели, я готовился к бою. Всё время проводил в спорткомплексе под наблюдением тренеров, массажистов и врачей. Именно из-за усталости удалось на время забыть про Полину. Все мысли были заняты предстоящим боем и тем что Соня не полетит со мной в Сан-Паулу: перелёт очень длительный, Макара в Бразилию тащить не стоит, а оставлять сына без обоих родителей надолго — плохая идея.
Не знаю, как я там без Сони буду. Она — мой талисман, это даже журналисты признают, всегда снимают мою жену и во время боёв и сразу после.
— Дэн, — поймал меня у душевой Расул, мой тренер, — ты на массаж? Тейпы пусть не забудут, — похлопал он меня по спине. — Охрана у входа дамочку одну удерживает. Скорее всего очередная фанатка, но уверяет что ты её знаешь. Полтора часа торчит у входа. Полина Ризова.
Ноги при этом имени подломились как после лоу-кика. Выдохнул шумно, и Расул цокнул языком:
— Значит, не фанатка. Пропустить? Она клянется что у неё к тебе дело. Но я могу сказать парням, чтобы припугнули её.
Черт. Вот и настигло меня прошлое.
— Пропусти. Проводи в массажный её, ладно? Я Назара попрошу погулять, — скинул полотенце и принялся одеваться.
Не помню, как дошел до кабинета. Не помню, как выпроваживал из него массажиста.
Помню как вошла Полина.
«Она не одна, с мелким пришла. У охраны одна тусовалась, пацан в машине сидел, а сейчас с собой потащила, он в зале» — прочитал сообщение от тренера.
— Зачем ты приехала? Полина, мне всё это не нужно, понимаешь?
— Понимаю. Привет, кстати, — она так и осталась стоять у двери.
— Хочешь всё Соне рассказать? Или уже рассказала? — похолодел я, вдруг осознав что жена сегодня не писала мне сообщений, хотя обычно одно-два отправляет.
— Нет, конечно. Я просто…
— Тебе денег дать? Полин, — голос у меня дрожит как у какого-то сопляка, — я скажу тебе честно, но возможно грубо: у меня есть жена и есть сын. Других мне не нужно. Я понятно изъясняюсь?
— Более чем. Я… Денис, я и не собиралась вешать на тебя Матвея. Сама приняла решение его родить, — опустила Полина голову. — Ни тебе, ни Соне я ничего не говорила. Соня… ты же знаешь, как я к ней отношусь!
— Тогда зачем ты явилась? — я немного успокоился, поняв что Полина не с мечом пришла.
— Дай я договорю. Я поздно поняла что беременна: смена климата, тяжелая стажировка, подработки, стресс, чувство вины. Цикл сбился. Мне было не до спорта, ела я на работе, чаще всего пиццу и бургеры, и начала толстеть. Поздно узнала про ребёнка. Испугалась страшно: аборт было делать — не вариант, да и не факт что я рискнула бы, если бы срок позволял. Не знаю. Матвея я решила родить, не впутывая тебя, пусть и нервничала: у меня планы на будущее, карьера, чужая страна, и я одна с ребёнком…
Полина подошла к кулеру, налила воду в стакан и сделала глоток. Тут же раскашлялась, а затем продолжила хрипло:
— Я справлялась, но туго. С маленьким ребёнком тяжело одной, очень много трат. Няни — они помогали, но последняя не уследила и Матвей попал под машину. Обошлось без переломов, но испугался он очень сильно. И начал спрашивать про папу, а я… я не выдержала, Дэн, и показала ему твоё награждение после боя. И Мот принялся сводить меня с ума миллионом вопросов. В общем, — Полина усмехнулась, — ты не просто боксер — ты супергерой, дерешься со злодеями, и именно поэтому не можешь быть рядом. Такая вот легенда. И она срабатывала, пока я не повезла Мота на Канары, чтобы он забыл про аварию. Мы вернулись, а наш дом ограблен. Я еще, дура, наличку хранила дома, а на карте мелочь осталась. Долгов у меня тьма, я и на билеты нам заняла. Еще Матвей трещит о том что «папа точно накажет грабителей, он же супергерой»… так что да, Денис, я приехала просить у тебя денег. Не требовать, а именно просить. Только один раз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошо. Я закрою все долги, и дам тебе сверху приличную сумму.
— Спасибо. У меня еще одна просьба, ты вправе отказать мне, но я не могу не попросить, — голос Полины прозвучал неуверенно, она облокотилась спиной о входную дверь.
Мне уже это не нравится…
— Пожалуйста, удели Матвею 5 минут. Умоляю. Просто поговори с ним, скажи что рад был бы быть с ним, но борьба с преступностью, — Полина дернула плечами. — Супергерой, в общем. Он подрастет, и я придумаю новую легенду, когда эта перестанет работать. Но Мот переживает. Он на боксе помешался после того, как я показала ему тебя. Все твои бои пересмотрел, все разговоры тоже о тебе. 5 минут, Денис.
— Нет. Прости, но… нет. Деньги я дам и буду переводить их постоянно, но никаких встреч.
— Ясно, — Полина запрокинула голову и шумно стукнулась ею о дверь.
Ойкнула, отошла, потирая затылок. А затем дверь открылась, и вошел маленький мальчик.
Его испуг и любопытство от нового места сменились восторгом, когда он увидел меня.
— Папа! Это же папа! — ахнул он, распахнув глаза.
Подбежал ко мне, и обнял.
Глава 26
СОНЯ
У нас все по-прежнему.
Это что он имел ввиду?
Денис торчит на улице, а я не отхожу от окна. Ночь, тишина, створка приоткрыта, и я слышу каждое слово.
Он разговаривает с этой гадиной, прямо у нас под окнами.
Ненавижу!
Захлопнула створку и отошла. По лестнице взбежала наверх, юркнула в комнату к сыну.
Сегодня не день — дурдом.
И первые пациенты к врачу — это родители Дэна. Они могут меня не любить, но чтобы до такой степени потакать Полине?
Зато я отстояла сына. Моя первая победа, а бой будет непростым, похоже.
Полюбовалась спящим Макаром — он во сне крепко обнимает зайца. Того самого, которого Денис выиграл для него в тире вчера.
Осторожно прилегла на краешек постели и прикрыла глаза.
Завтра у нас выходные, два дня.
И Макар будет волноваться, что папы нет дома.
Как ему объяснить, что теперь так всегда будет?
У меня мыслей нет.
Лежу, и веки горят.
Надо было позвать родителей ко мне переночевать.
Слушаю ровное дыхание сына и сама начинаю дремать. Сон уже навалился неспокойный, тяжёлый, но завибрировал сотовый, зажатый в руке.
Вздрогнула и торопливо сползла с постели. Тихонько, чтобы не разбудить Макара, прокралась в коридор.
Дэн.
Чего ты мне звонишь. К Полине своей иди.
Это ведь совсем надо совести не иметь, чтобы после дня рождения Матвея заявиться к нам.
Со злостью ткнула пальцем в экран, сбрасывая вызов.
В кухне напилась воды.
Снова выглянула в окно — муж расселся на крыльце.
Ночами прохладно, а у него скоро соревнования, заболеет — задавила в себе привычные переживания.
Пусть делает, что хочет.
Пусть отмечать дальше идёт. Ребенка поздравили, спать уложили — можно и Полю порадовать.
Фу…
Как же мне нехорошо.
Навалилась на стол.
Не хочу думать, но невольно представляю торт и семь свечей на нем, как Матвей их задувает, а потом смотрит на счастливых родителей, чьи головы торчат по обеим сторонам от него.
У нас в семейном архиве есть шесть фотографий с тортом и нашим Макаром.
И вот у Дэна появилось седьмое фото, начиная с которого лица на снимках изменятся. Теперь на них будут Матвей и Полина, а не мы с сыном.
Не выдержала и ударила ладонями по столу, на пол одним движением смахнула все, что было.
И замерла от грохота, что сама создала.
Посмотрела на солонку и перечницу в виде медвежат, на салфетницу, заварочный чайник и рассыпанные конфеты.
Что я творю, нельзя.
Выдохнула.
Присела, чтобы все собрать. И снова позвонил муж.