Как сейчас у меня перед глазами стоят образы благородного рыцаря и наипрекраснейшей леди. Прощание происходило в опочивальне леди Катрин среди увешанных гобеленами стен, разбросанных по полу шкур, в свете неярких светильников, среди вещей, которыми баронесса постаралась скрасить свое жилище, чтобы оно не казалось таким чужим и холодным.
Леди Катрин стояла в стороне, пока муж прощался с детьми. По щекам маленькой Матильды текли слезы, но Роберт, хоть и с трудом, сдерживал рыдания, он был настоящий де Турневиль. Расцеловав, обласкав детей, барон медленно выпрямился и подошел к жене. Он был небрит, жесткая, как проволока, щетина торчала на его обожженном горбоносом лице. Серые глаза были воспалены, а мускул на щеке непрерывно подергивался. И несмотря на грубый камзол йомена и залатанные штаны, сэр Роже все же выглядел чистым и опрятным.
— Пора.
— Да. — Леди Катрин вся сжалась.
— Я верю… — Барон откашлялся. — Я думаю, Вам не придется ни в чем нуждаться.
— Да…
— Помните, что все англичане должны овладеть версгорским языком, мы не должны быть глухонемыми среди врагов. Не доверяйте пленным, на каждого пленного — два охранника.
— Да, — кивнула леди Катрин. Локоны ее волос, подобно застывшим морским волнам, покоились на плечах. — Да, — повторила она, — я все помню, я помню, что зерно можно давать только коровам…
— Это, действительно, очень важно, и не забывайте пополнять запасы из версгорских амбаров.
Они помолчали.
— Пора, — опять молвил барон.
— Да будет с Вами Господь, милорд.
Он постоял немного, вслушиваясь в тишину.
— Катрин…
— Да, милорд?
— Вы обижены на меня… — Слова с трудом давались барону. — Я пренебрегал Вами…
Она молча протянула ему руку, и он осторожно коснулся ее.
— Каждому человеку свойственно заблуждаться, милорд.
Сэр Роже с мольбою взглянул в голубые глаза.
— Катрин, подарите мне что-нибудь на память, талисман…
— Ради Вашего благополучного возвращения… — начала она.
Сэр Роже радостно вскрикнул и заключил жену в объятия.
— С победой и только с победой, Катрин! С Вашим талисманом я брошу к ногам Вашим всю Империю! Дайте талисман.
Баронесса высвободилась из его объятий и отступила на шаг. Губы ее дрожали.
— А когда Вы начнете искать Землю, милорд? — прошептала она.
— Какая честь возвратиться в наш маленький дом, оставив все звезды врагу? — тщеславно возразил он.
— О, Господи… — сорвалось с уст миледи, и она вышла.
Барон остался один, в холодных коридорах звучали ее гулкие шаги, затем он вздохнул и стремительно вышел.
Глава XVI
Поначалу барон думал лететь на одном вместительном корабле, но затем его планы изменились — решено было отправляться небольшой флотилией.
Придворный живописец богато расписал наши суда, и теперь, сверкая золотом и пурпуром, на бортах красовались фамильные гербы де Турневилей и гигантские английские львы.
Вскоре Териксан остался далеко внизу, а мы окунулись в странное состояние, называемое версгорцами «сверхсветовым полетом», при этом находящиеся на борту, якобы пребывают не в трех, как по Эвклиду, а уж не знаю в скольких измерениях.
Опять со всех сторон нас обступали звезды, и мы коротали время, давая названия незнакомым созвездиям, как то — Рыцарь, Пахарь, Арбалет и другие, в том числе и такие, написать которые даже рука не поднимается.
Путешествие заняло всего несколько дней, но этого нам хватило, чтобы передохнуть и набраться сил, так что, достигнув планетной системы звезды Водавант, мы чувствовали себя бодрыми и посвежевшими.
Как любопытно, прежде мы даже не догадывались о существовании такого множества разнящихся по размерам и цвету солнц… Версгорцы, подобно людям, предпочитали солнца небольшие и желтые, тогда как Водавант была много больше, краснее и холоднее, и имела (случай нередкий) всего одну обитаемую планету. Версгорцы, вероятно, нашли ее холодной и тусклой, и поэтому пока не трогали джаров (так называли себя туземцы); они только запретили им, под угрозой истребления, осваивать новые колонии и вынудили подписать невыгодный торговый контракт.
Планета джаров уже нависла над нами, подобно огромному круглому щиту, избитому и проржавевшему, когда показались боевые корабли туземцев. Мы поспешили остановиться, точнее, сбавить скорость, перейдя на «гиперболическую субсветовую орбиту», аналогично поступили и джары. Моя бедная голова буквально раскалывается от этих мудреных задач небесной навигации, поэтому оставим их разрешение астрологам и Ангелам.
Барон пригласил адмирала джаров посетить наш флагманский корабль (естественно, переговоры велись на версгорском языке и, как всегда, при моем содействии). Не вдаваясь в подробности, я передам здесь только самую суть произошедшего тогда разговора и в общих чертах опишу встречу.
Прием был устроен так, чтобы потрясти предполагаемых союзников роскошью и великолепием убранства. Коридоры, от входного шлюза до трапезной, заполонили воины. Лучники надели зеленые камзолы, украсили шляпы перьями и гордо держали в руках свое смертоносное оружие; пехотинцы, в начищенных до блеска шлемах, сомкнули пики, образовав арку вдоль всего прохода. Там, где коридор был достаточно широк и высок, красовались кавалеристы в полном вооружении и в парадных доспехах, со знаменами, щитами и копьями. У самого входа в трапезную стоял главный егерь сэра Роже со сворой борзых у ног и с соколом на перчатке. Гудели трубы, гремели литавры, выли рога, в неистовом лае заходились собаки — корабль сотрясался от оглушительного грохота, перемещавшегося с приветственными криками.
— Господь Бог и Святой Георг за веселую Англию!
— У-р-р-а!!!
Джары выглядели немного испуганными, проходя извилистыми галереями в украшенную дорогими коврами трапезную, но держались уверенно, с чувством собственного достоинства. Во главе длинного стола, на троне, наскоро сколоченном нашими плотниками, в окружении оруженосцев, восседал Роже де Турневиль.
Как только джары вошли, барон встал и поднял в честь гостей кубок славного английского эля. Он, правда, хотел для подобного случая выставить вино, однако отец Симон, приберегающий его для причастия, отговорил барона, резонно заметив, что дикари все равно не отличат вина от эля.
— Добро пожаловать! — приветствовал барон новоприбывших.
Джары недоуменно переглядывались, пока паж сэра Роже не рассадил гостей на отведенные им места, причем с такими церемониями, будто мы присутствовали на королевском приеме. Затем я прочел молитву, прося Господа благословить сие необычное застолье. Памятуя о том, что джары используют определенные словесные формы для пробуждения скрытых сил разума, я решил про себя: «Если они примут мою торжественную латынь за подобную формулу — их вина, а не мой грех…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});