Читать интересную книгу "Архитектор Душ IV - Александр Вольт"

собственном доме, но вел себя так, словно его осаждала невидимая армия.

Шая достала свой смартфон, открыла зашифрованный чат. Пальцы легко пробежались по сенсорному экрану, набирая короткое сообщение Громову. Она знала, что он поймет. Ее губы изогнулись в едкой ухмылке.Этот странный и до непонятного интересный человек.

Может, не сразу, но обязательно поймет. Она нажала «отправить».

«Пасу овцу».

Глава 10

Окованная железом дверь подвала закрылась, отрезая свет коридора от темноты в помещении. В этой темноте остался лежать человек, чье время измерялось теперь не часами, а ударами сердца. Мастер повернул ключ в скважине — механизм замка провернулся с ржавым скрежетом. После второго поворота он опустил засов, и лязг металла показался ему почти музыкальным. Этот этап был завершен.

Ему было безразлично, что будет с тем, кто остался внизу — выживет ли он в дальнейшем. Важно было лишь, чтобы оболочка продержалась до финала, до завершения ритуала. Если тело умрет раньше времени, иллюзия развеется, и он снова станет тем, кем был всегда — бесформенным и уязвимым. Эта мысль заставила его поежиться.

Он поднялся по скрипучим ступеням, вышел из-под лестницы и прикрыл за собой неприметную дверь. Проходя мимо горничной, замершей в холле, он одарил ее усталой улыбкой Арсения Вяземского.

— Все в порядке, голубушка. Просто проверял запасы вина. Не беспокойтесь.

Женщина с облегчением кивнула. Мастер прошел к вешалке, взял твидовый пиджак и накинул его на плечи. В зеркале отразилось привычное лицо интеллектуала с козлиной бородкой и рассеянным выражением. Маска сидела идеально.

На улице вечерний воздух пах пылью, выхлопными газами и жареным тестом из ближайшей пекарни. Он глубоко вдохнул, позволяя этим запахам наполнить легкие, которые еще помнили сырость подвала.

Не-Арсений Романович Вяземский двинулся по улице, вливаясь в субботний поток прохожих. Он улыбался знакомым, кивнул цветочнице, помахал рукой соседу из окна автомобиля. Обычный человек, идущий по своим делам, под личиной которого скрывалось существо с грандиозным планом.

Ритуал должен был состояться сегодня в десять вечера — первый и самый важный шаг. Две законсервированные эльфийские души ждали своего часа.

После этой ночи все изменится. Он станет достаточно сильным, чтобы начать второй этап — постепенно порабощение людских душ. Больше не нужно будет скрываться в тени или менять личину. Урядники, чиновники, судьи — сначала в этом провинциальном городе, затем в городах покрупнее, потом в столице, а затем, может быть, и всей Империей. Он будет править, оставаясь невидимым, и его воля станет законом, а куклы будут лишь исполнять ее.

Эта мысль грела Мастера изнутри, но что-то мешало. Что-то нарушало чистоту замысла. Он ощущал дрожь в пальцах, учащенное сердцебиение, пот на лбу под полями шляпы. Страх, тревога, нервозность — не его эмоции, а отголоски души того, кто остался в подвале. Такова была природа доппельгангера: принимая чужой облик, неизбежно впитываешь часть его слабостей и эмоционального фона.

Это раздражало и мешало сосредоточиться, вносило хаос в его выверенную логику. Но он знал лекарство — чем больше душ поглотит, тем прочнее станет его собственная сущность, тем меньше на него будут влиять эти человеческие слабости. Пока приходилось терпеть.

Он свернул с оживленного проспекта на тихую улицу, застроенную старыми складами и ведущую к порту. Здесь было почти безлюдно, городской шум сменился криками чаек и далеким гудком отходящего от причала сухогруза. Он ускорил шаг, направляясь к дальнему краю Феодосии, к заброшенной промзоне, где находилось его логово.

Улыбка вернулась на его лицо, но теперь это была не добродушная улыбка психоаналитика Вяземского, а его собственная — хищная и полная предвкушения. Впереди была работа: требовалось подготовить место, разложить инструменты, начертить руны и ждать часа момента, когда он сделает следующий шаг к своему величию.

* * *

Я смотрел на эту фразу с вопросом. «Пасу овцу». Что за бред? Какая овца? Какое пастбище? Шая, со всей своей эльфийской отстраненностью казалась последней, кто мог бы увлечься сельским хозяйством.

Секунда замешательства сменилась щелчком в мозгу. Все же элементарно просто! Анализ занял не больше пары ударов сердца. Пасти… не в смысле кормить травой. Пасти — значит следить, вести, наблюдать. Как пастух за стадом. А овца… Овца — это жертва. Или, в нашем случае объект наблюдения. Ковалев.

Все встало на свои места. Она нашла его и ведет наблюдение. Я усмехнулся. В этом была вся Шая — лаконично, образно и с легкой ноткой пренебрежения к объекту.

Мои пальцы быстро забегали по сенсорному экрану.

«И как успехи?»

Ответ пришел почти мгновенно. Я почувствовал, как она печатает — быстро, без пауз, словно заранее сформулировала отчет в голове.

«Его личное дело — ложь. Там нарисован образ уставшего, но исполнительного служаки. На деле я вижу человека на грани нервного срыва. Он постоянно оглядывается, дергается от любого резкого звука. Даже у себя дома он несколько раз подходил к окну, чтобы проверить улицу. Так ведут себя не те, у кого чистая совесть, а те, кто боится, что за ним вот-вот придут».

Я прочел сообщение дважды. Внутри что-то щелкнуло. Удовлетворение. Значит, я был прав. Моя догадка, основанная на предсмертном хрипе Вяземского, оказалась верной. Он боится. А раз боится, значит, он — слабое звено.

«Он может привести нас к ним. Нужно продолжать следить», — напечатал я, скорее констатируя факт, чем задавая вопрос.

«Этим и занимаюсь, — пришел ответ. — Он никуда не выходит, сидит в своей норе. Но если выйдет — я пойду за ним. Сейчас сброшу тебе ссылку. Поставь это приложение. На нем ты будешь видеть мой трекер».

Трекер? Приложение? Как интересно. Здесь и такие технологии водятся?

«Зачем?»

«Громов, если меня раскроют и поймают, ты должен хотя бы понимать, где находится мой трекер и тело. Он будет у тебя и у моего брата. Это стандартный протокол безопасности при работе на враждебной территории».

Враждебная территория. Так она воспринимает Феодосию. Что ж, в чем-то она права.

«К сожалению, — продолжила она, — министерство не расщедрилось на модель, которая бы в реальном времени транслировала показатели жизнедеятельности. Так что если точка на карте замрет надолго в каком-нибудь подозрительном месте, придется делать выводы самостоятельно».

Показатели жизнедеятельности. То есть датчик, показывающий, жив агент или мертв. Ого. Технологии в этом мире не переставали меня удивлять. Тотальная бюрократия и бумажные отчеты соседствовали с такими вот шпионскими штучками, о которых я в своей прошлой жизни читал только в фантастических романах. Мысль о том, чтобы обзавестись парой таких приборов, показалась мне чрезвычайно