Я тут же опустила свои. Все же одно дело врать чужим людям, а другое своему родному отцу, который тебя родил и воспитал.
Я боялась, что выдам себя взглядом, жестом.
— Нет. Ни в коем случае. Именно за этим я и явилась.
— Я быстро, — пообещал он.
Кивнула в знак согласия. Когда отец покинул комнату, я принялась внимательное ее изучать. И не потому что восторгалась дизайном, меня интересовало наличие прослушивающих и следящих устройств.
Кто-то скажет паранойя, но я так не думала. А потому тщательно все осмотрела, простучала стены, ощупала рамы картин, даже заглянула под кровать. На первый взгляд все было чисто. Вот только я не верила, что отец не оставил без внимания хоть одну комнату в доме. Он, насколько я помнила, отличался еще большей мнительностью.
И оказалась права. Следилка обнаружилась на самом видном месте. И как я сразу не сообразила? С виду обычная лампа, а на самом деле широкоформатное «око» считывающее картинку каждые десять секунд. Последняя разработка. Если бы я не была в теме, то вряд ли бы догадалась. Устройство создано таким образом, что разрушается при извлечении, потому обнаружить его даже специалисту практически нереально. От обыкновенной лампы широкоформатное «око» отличает небольшое углубление на ободке. Практически незаметная риска.
Стало обидно, что отец мне не доверяет настолько, чтобы оставить без присмотра. Впрочем, в ином я не сомневалась.
— Вот, значит, как… ну, посмотрим-посмотрим, кто кого, -
пробормотала и … начала раздеваться.
Подумала, что для полного счастья мне не хватает музыки.
Включила. И уже пританцовывая и напевая самый модный хит этого сезона принялась снимать блузку. Легкая тряпица завертелась вокруг указательного пальца, все сильнее раскручиваясь в такт музыке. А потом случайно сорвалась и полетела. Прямо на … широкоформатное «око», закрыв полностью обзор тому, кто бы не находился по ту сторону экрана.
Не выключая музыку и не переставая двигаться, гадая имеются ли в комнате датчики движения, бросилась к сумочке, откуда выудила телефон. Мне хватило десяти секунд, чтобы отправить несколько коротких сообщений. И только тогда я успокоилась, радуясь, что все удалось.
Буквально через несколько минут в дверь постучали. Как выяснилось, пришла горничная, принесшая постельное белье.
Она долго извинялась за неподготовленность спальни к приему столь важной гостьи. Судя по выглядывающим из под короткого рукава бицепсам, домработница регулярно ходила в спортзал.
Я про себя усмехнулась. Наверняка, у папы даже любовница имеет какой-нибудь пояс по смешанным единоборствам.
Блузу пришлось снять, попросив помощи.
Наступила ночь, а отца все не было. Я собиралась несколько раз с ним связаться, однако в последний момент не позволяла.
Терпение одна из благодетелей, как говорила бабушка.
Так и уснула, не решившись потревожить Лукаса. Он объявился сам. Рано утром, кода еще петухи не запели ко мне постучалась все та же домработница, только вместо униформы на ней был надет обтягивающий костюм черного цвета. В нем она была похожа на ниндзя, разве что маски не хватало.
— Этель, девочка моя, — начал отец, стоило зайти в кабинет.
Лукас сидел в рабочем кресле, крутя в пальцах бокал, в котором плескался коньяк. Что сразу же навело на мысли о плохом. Если отец пьет с утра, то это говорит о многом.
— Да, папа?
— В какое дерьмо ты влезла? — холодный тон Лукаса не предвещал ничего хорошего. Сейчас со мной говорил не отец, а глава теневого синдиката.
— Папа, о чем ты говоришь? — попыталась прикинуться дурочкой.
Стук стакана о столешницу заставил вздрогнуть.
— Только попробуй мне еще раз солгать, — гаркнул Лукас. По спине потек холодный пот.
— Пап, мне нужна помощь от чересчур надоедливого поклонника, — признаваться во всех грехах не собиралась.
— Да что ты говоришь? — обманчиво ласковым тоном произнес
Лукас. — А то что этот поклонник числится в розыске в пятнадцати странах Союза, в трех из них он приговорен к смертной казни, а в семи к пожизненному заключение это ты, конечно, не знала?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, папа. Ужас какой, — воскликнула, поднося руки к лицу. -
Я даже подумать не могла, с виду такой симпатичный мужчина.
Я бы даже сказала ангел во плоти, — принялась строить из себя полную блондинку.
— Этот ангел расстрелял флаер с моими людьми, не оставив никого в живых, имея на руках только простейший пистолет, что продается в каждом оружейном магазине и на который не требуется разрешение. И все с расстояния в сто пятьдесят метров.
— Вот это он меткий, — воскликнула. — Может быть, повезло?
— Это мне повезло унести ноги и не попасть в список жертв твоего любовничка.
— Папа, он не мой…
— Так то, что он твой любовник ты не отрицаешь?
Замялась на долю секунды. Наверняка, папа проверил все сведения и кто-то из персонала гостиницы или полицейских мог проболтаться о бардаке в моем номере. Сложить два плюс два не сложно. Слишком сильно наследили в номере.
— Папа, я взрослая женщина, мне уже не пятнадцать лет, -
начала.
— Этель, честь берегут смолоду, — принялся поучать отец.
— Ты опоздал лет на десять, или около того.
— Я всегда знал, что тебя нельзя отпускать из под родительского присмотра, — возмутился отец.
— Так, значит, он не пострадал? — спросила, желая узнать чем все кончилось.
— Почему же не пострадал? Твоему кавалеру бластером прошили ногу. Но он даже с ранением не желал сдаваться. И я не удивлюсь, если теперь он надумает заявиться к нам в гости.
Я бы именно так и поступил, — добавил отец.
Меня это известие очень огорчило.
— У тебя же надежная охрана? — спросила, чувствуя как на затылке шевелятся волосы. Складывалось ощущение, что на меня кто-то смотрит.
Я шмякнулась на пол за мгновение до того как взвыла сирена.
В комнату влетел телохранитель Лукаса.
— Поместье подверглось нападению. Общая тревога. Код красный. Босс, надо срочно эвакуироваться, — выпалил он на одном дыхании.
Меня же привлекла трещина в вазе, стоящей на подставке.
Трещинка из маленькой точечки стремительно разрасталась, покрывая сеткой морщин всю поверхность. А через миг от вазы осталась горка черепков. Она рассыпалась, как будто никогда и не была целой.
— Шеф, в нас стреляют. У них импульсное оружие, — воскликнул
Пол, совершая молниеносный бросок в сторону отца и прикрывая собой.
Сплетенные тела кулем упали на пол и, зашевелившись, отползли под прикрытие дивана.
— Этель, спасай. Она все что у меня есть, — воскликнул отец. — А
я о себе позабочусь.
Услышав папин крик, в сердце кольнуло. Все же он любит меня, подумала, радуясь открытию.
11
Временное затишье, случившееся после первого выстрела, прекратилось. По дому велась прицельная стрельба из дальнобойного оружия. Попадание из которого, превращало предметы мебели в жалкую груду ошметок. Во все стороны летели щепки, осколки, куски. Стреляли через окна, откуда-то с дальних подступов к поместью. А первый выстрел был пристрелочным. Но не ощути затылком чужого взгляда, вместо вазы разбита была я.
Ползти по полу, уворачиваясь от летящих веером во все стороны осколков, сомнительное удовольствие.
Папин телохранитель переметнулся в мою сторону, в точности выполняя приказ. Он заслонял меня собой, не позволяя ранить.
Я же гадала, есть на нем бронежилет или нет и что случается с телом, когда в него попадает импульсный заряд. Насколько это больно и смертельно ли?
Пока выползали из под обстрела, наслушалась отборной брани, доносящейся из уст отца. Никогда не думала, что он столь хорошо владеет ненормативной лексикой. Видимо богатый опыт и множество конфликтов, участником которых он был, смогли развить в отце столь бесполезный навык.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Потом мы с трудом, но добрались до входа в бункер. Папочка умудрился за время моего отсутствия построить подземное укрытие на непредвиденный случай. И как только я появилась, армагедец наступил. Не думала, что могу принести с собой столь весомый вклад в семейный бизнес. Судя по всему, поместье будут долго восстанавливать… если будет что отстраивать заново.