(8) Яко оставлен бысть Иерусалим, и Иудеа паде, и язык их со беззаконием, не покаряющься Господеви. Ибо Иерусалим, который рука Господня доселе связывала союзом общения, теперь оставлен и отвержен. И Иудея паде, по отнятии ее опоры. И не таковы ли бедствия? Но приложено ли какое старание благоугодить Богу или какое попечение о покаянии, чтобы от сего была надежда на прекращение зол? Напротив того, язык их, не покаряющься Господеви, и не просто не покоряются, но со беззаконием. Поскольку сердце чуждается Бога и непокорно закону Божию, то язык их, который должен день и ночь поучаться в законе Господнем, противоречит и не покоряется. Итак, над чем же, говорит, буду начальствовать? Над Иерусалимом? Но он отвержен и оставлен. Над Иудеей? И она не устояла, но паде. Над приносящими раскаяние? Но они не покоряются языками своими. Итак, может быть, по прежней их славе досточестно над ними начальствовать?
Но (9) смирися, — говорит Пророк, — слава их, и студ лица их противу ста им; то есть у них нет и дерзновения возвести очи свои к Богу, потому что грех их немаловажен, но справедливо может быть поставлен наряду с грехом содомлян; они не тайно и не со стыдом соделали его, но, как бы восхищаясь лукавыми делами, всем его возвещали и открывали, как и содомляне, устремясь в беззаконные удовольствия, не прикрывали своего разврата благосличными речами, ибо говорят: где суть мужие вшедшии к тебе нощию? изведи я к нам, да будем с ними (Быт. 19, 5). Сему греху подражали иудеи, потому что грех свой, как содомский, возвестили и открыли. Встречающий сие в истории, которая пересказывает бедствия, предшествовавшие падению Иерусалима, удивится ясности пророчества. Посему две основательные причины к отречению у принужденных начальствовать над народом: собственная своя неспособность и затруднительное положение дел, когда народ почти неисправим от великого приумножения грехов. То и другое заключает в себе настоящее пророческое слово. О собственной неспособности отрекающийся от начальствования говорит: несть бо в дому моем ни хлеба, ни ризы; неисцельность же народа видна из слов: не буду началовождь людем сим. Яко оставлен бысть Иерусалим, и Иудеа паде, и язык их со беззаконием, не покаряющься Господеви. Грех же свой яко содомский возвестиша и явиша. Ибо содомлян не мог спасти один, но нужно было, чтобы, по крайней мере, десять праведников умолили о них.
Горе души их! зане умыслиша совет лукавый на себе самих, (10) рекше: свяжем праведнаго, яко непотребен нам есть. Убо плоды дел своих снедят. Когда Пророк уже увидел, что народ его, подобно содомлянам, не стыдится грехов и впадает в них, не только не скрываясь и не таясь, но еще с бесстыдной дерзостью, и хвалится гнусными делами, тогда, оплакивая его, говорит: Горе души их! зане умыслиша совет лукавый на себе самих, рекше: свяжем праведнаго, яко непотребен нам есть. Замыслы против праведных обращаются на главу замышляющих, как стрелы, ударившись о тела твердые и упругие, отскакивают к тем, кем они пущены. Посему Пророк говорит: умыслиша совет лукавый на себе самих, рекше: свяжем праведнаго, яко непотребен нам есть. Сие сделали иудеи в пришествие Господа, ибо, связав Его, привели к Каиафе. Связали руки благодетельствующие, не терпя пришествия Правды, потому что Она обращала в ничто их лукавства. Ибо правда непотребна неправедным, как солнце больным глазам. Посему Пророк говорит: плоды дел своих снедят. И вот плоды дел их: пленение, рассеяние, разорение храма, утрата прежней славы, студ лица их, не позволяющий им возвести взор к Богу, по причине греха против Единородного. Итак, они утратили прежнее дерзновение, не имея у себя ни пророков, ни богослужения, связав же Слово, связав Истину, связав Свет, связав Правду, связав Спасителя, связав Врача, связав Освободителя, так как все это для нас Христос, по различному о Нем понятию. Они лишились Света, лишились Слова, лишились Истины, живут в неправде, болезнуют неисцельно. Вот плоды дел их, которые снедают они!
(11) Горе беззаконному, лукавая бо приключатся ему по делом руку его. Утверждаю, что сие сказано о Божием суде, которым воздается каждому по достоинству. Если же горе беззаконному, потому что лукавая приключатся ему по делом его, то ужели, кто не исполнил неправды на деле, но совершил ее в тайне сердца, того не постигнет наказание, и не должно быть применено к нему сие горе? Или, сказав о совершенном в зле, Пророк тебе предоставляет заключить по сходству и о прочем. Ибо совершенное злонравие — грешить и мыслью, и делом; половина же зла, когда грех ограничивается одним мысленным устремлением. Посему согрешающий мыслью не останется вовсе не наказанным, но в какой мере не полно зло, в такой уменьшится его наказание. Итак, горе беззаконному, лукавая бо приключатся ему по беззакониям и по делом руку его, потому что руки суть орудия мысли. Посему к чему направлено первоначальное, к тому же направлено будет и приводимое в действие.
(12) Людие Мои! приставницы ваши пожинают вас, и истязающии обладают вами. Людие Мои — это голос призывающего к себе народ и состраждущего о бедствиях его. Прежде нежели связали вы Праведного, прежде нежели отказались вы Им пользоваться, что терпели вы? Теперь обложены вы многими долгами, потому преданы взыскивающим с вас долги. И как они не находят у вас ни полных рукоятей, ни обилия плодов, то пожинают вас, умаленных и презренных, собирая сокрушенные плоды душ ваших. Таковы бываем и мы, когда приносим неполное, легкое и бесплодное покаяние. Еже бо аще сеет человек, тожде и пожнет (Гал. 6, 7). Посему, кто при добровольном покаянии богато сеет в дух милостыню, сострадательность, молитву, правду, непрестанные слезы, тот, сея слезами, радостию пожнет, вземля рукояти (ср.: Пс. 125, 5, 6), чтобы отдать приставнику сполна весь долг. А кто, при раскаянии в содеянных грехах, немногое сеет в милостыню и молитву, возращая бесплодную солому, тому приставник не дозволит владеть и ею. Кто же этот приставник, знаем из евангельского совета, ибо Господь говорит: Егда бо грядеши с соперником твоим ко князю, на пути даждь делание избыти от него, да не како привлечет тебе к судии, и судия тя предаст слузе, и слуга всадит тя в темницу (Лк. 12, 58). Возьми здесь во внимание соперника и путь, потом князя, которому подчинен соперник твой. Путь — это жизнь наша; а соперник — это сила, нам противоборная, преследующая жизнь, изобретающая все способы совратить нас с пути, ведущего к Богу; и князь — это князь мира сего, о котором Господь сказал: ныне грядет князь мира сего и во Мне не обрящет ничесоже (ср.: Ин. 14, 30). Но ничего не обрел в Господе, потому что Он греха не сотвори, ни обретеся лесть во устех Его (1 Пет. 2, 22), не обрел в Господе, искушенном по всяческим по подобию, разве греха (ср.: Евр. 4, 15). Когда же обретет в нас многое, привлекши многими путами своих грехов, какими связали мы сами себя, предаст Судии. А Судия, Которому Отец даде суд весь (ср.: Ин. 5, 22), прияв нас, обличенных врагом и местником во многих винах (ср.: Пс. 8, 3), предаст слузе, который приставлен при наказаниях, и он всадит нас в темницу, то есть в место мучения, взыскивая с нас и подвергая нас тяжким бичеваниям за самые малые прегрешения, которые ставили мы ни во что. Посему-то Господь советует, пока мы в пути еще с противником, позаботиться о том, чтобы избавиться от него, то есть делать все, служащее к избавлению от врага, а не дожидаться, когда будем приведены, когда наступит последний час, в который, занявшись нами, произведет исследование князь и, если в жизни нашей найдет много своего, передаст нас Судии, обличая и не позволяя отречений, но напоминая и о месте, где соделали мы грех, потому что он был вместе с нами и содействовал нам в худом, и о том, как производили его и с каким расположением мы грешили. Итак, пока мы властны в делах своих, постараемся избавиться от соперника!
И истязающии обладают вами. Истязающие бедных, на которых много долгов, влекут их в рабство. Посему прекрасное дело — не быть в долгу, а второе после него — не быть не в состоянии заплатить долг; в противном случае совершенно необходимо соделаться рабом, когда будут объявлены взыскания. Сие-то выразил Пророк словами: приставницы ваши пожинают вас, и истязающии обладают вами.