— А вы, я вижу, витаете в облаках, лорд Линвуд, — раздался у него над ухом голос Венеции.
— Пойман с поличным, — отозвался он.
— Такой сдержанный джентльмен, как вы? Вот уж не думаю.
Ее губы изогнулись в легкой усмешке, в глазах сверкал задорный огонек. Эмоционально открытая мисс Фокс осталась в прошлом, сегодня она снова разыгрывала соблазнительницу.
— Я протестую против вашей оценки моего характера.
— Не стоит. — Она теснее придвинулась к нему, будто собираясь поверить какой-то секрет, и он снова ощутил горьковато-сладкий аромат ее духов, экзотичный и эротичный одновременно. Этим запахом пропитался его вчерашний сюртук, висящий ныне в шкафу. — Мне нравится сдержанность в мужчинах.
— В самом деле? — негромко произнес он, глядя ей прямо в глаза. — Вчера ночью мне так не показалось, Венеция.
Он заметил, как тронулись легким румянцем ее щеки и в глубине глаз промелькнула какая-то тень, прежде чем Венеция потупилась. Когда же она снова на него посмотрела, в ее взгляде отражалась лишь железная решимость.
— Идемте ужинать, — сказала она.
Линвуд бросил взгляд на очередь в столовую. Венеция вскинула бровь. Ее глаза были холодными и вызывающими, рот манящим.
— Я распорядилась, чтобы для нас накрыли столик в оранжерее.
— Чувствую себя польщенным.
— Больше, чем вы думаете, лорд Линвуд, — прошептала она чувственным, как прикосновение шелка, голосом и взяла его под руку.
Вместе они покинули бальный зал и отправились в прилегающую к нему оранжерею, двери которой были открыты, поэтому туда долетали мелодичные звуки пианино. Любой, кто пожелает, мог прогуляться здесь, растения, кустарники и ползучие лианы создавали ощущение уединенности, даже если в действительности это было не так. У фонтана, напевающего журчащую песнь, был накрыт на двоих круглый столик. Рядом с ним стояло большое серебряное ведерко со льдом, в котором охлаждаюсь шампанское, а на столе высилась открытая бутылка кларета.
Линвуд дождался, когда за стол сядет Венеция, и лишь после этого занял свое место. Из ниоткуда возник лакей. Наполнив шампанским сначала ее фужер, затем его, он столь же бесшумно удалился.
Проигнорировав шампанское, Линвуд сделал выбор в пользу кларета. Налив два бокала, он протянул один Венеции. Она приняла его с улыбкой, то было искреннее изумление.
Зачем вы заказали шампанское, Венеция, все равно ведь его не пьете?
Вы очень наблюдательны. Никто этого никогда не замечал.
— Еще одна составляющая иллюзии?
— Никто не станет восхищаться актрисой, которая не пьет шампанское.
— Вообразите, какой разразился бы скандал, если бы вы взамен потребовали чаю.
Она рассмеялась, и он улыбнулся. Первоначальная неловкость прошла, сменившись симпатией.
— Предлагаю тост за новых друзей, — сказала она, поднимая бокал.
— За новых друзей, — эхом повторил он, и они чокнулись, удерживая бокалы прижатыми друг к другу дольше положенного.
Когда они пили вино, их взгляды встретились. Момент был нарушен появлением лакея. Он прошептал что-то на ухо Венеции, от чего на ее лице отразилось выражение ужаса, после чего бесшумно удалился. Все же ей быстро удалось восстановить привычное хладнокровие.
Она встала из-за стола. Линвуд последовал ее примеру.
— Боюсь, мне придется покинуть вас, милорд. Мое присутствие требуется в другом месте.
— Плохие новости?
— Да.
Она не стала ничего объяснять, просто протянула руку для прощального поцелуя, он взял ее, но не поцеловал.
— Позвольте мне пойти с вами.
Прочтя в ее взгляде мимолетное выражение ужаса, он искренне обеспокоился тем, что могло явиться его причиной. Возможно, Клэндон шантажирует ее?
Улыбнувшись, Венеция покачала головой и высвободила руку, намереваясь уйти.
— Благодарю за предложение, но я вынуждена отказаться.
Он ничего больше не сказал, стоял и наблюдал, как она удаляется. Она сделала три шага, мягко покачивая бедрами, после чего остановилась, будто обдумывая что-то, затем обернулась к нему.
— Это должно оставаться в тайне, — предупредила она.
— Я умею хранить тайны.
— Да, верно, — согласилась она.
Молчание затянулось, но Венеция не сделала больше ни шагу.
— Я буду рада вашему обществу, — сдаваясь, призналась она.
При этих словах Линвуд ощутил укол удовлетворения и облегчения.
Их совместный уход в разгар веселья не остался незамеченным, вызвав множество перешептываний и переглядываний, но, если Венецию и волновало это хоть сколько-нибудь, она не подала виду. В ее походке не было поспешности, но Линвуд чувствовал, что она движется к какой-то цели, умело и деликатно отваживая тех, кто пытался задержать ее. Когда они оказались в холле, появился лакей с ее плащом. Линвуд помог ей надеть его, и они вышли из дома, направившись к ожидающему экипажу.
Венеция не дала возничему никаких указаний, но он, похоже, отлично знал, куда нужно ехать. Дверца закрылась, карета тронулась с места и быстро покатилась в противоположную сторону от улицы, на которой жила Венеция.
Глава 9
— То, что вы увидите сегодня, Линвуд… место, в которое мы направляемся… Никто не знает о моей с ним связи, и я хочу, чтобы так было и впредь, — произнесла Венеция, твердо глядя ему в глаза.
— Я никому не скажу ни слова.
— Благодарю вас.
Она отвела взгляд и стала смотреть на темный силуэт здания, мимо которого они проезжали. Между бровями залегла складка, будто ситуация чрезвычайно ее тревожила.
Венеция больше не заговаривала с Линвудом. Как и он с ней.
Свет фонарей указывал путь. Линвуд догадывался, куда они направляются. Экипаж двигался вперед, оставив позади фешенебельную, элегантную Аппер-Гросвенор-стрит, миновав центр города, деловой район. Они ехали на восток, в район Уайтчепел с его узкими улицами, разбитыми колеями и жалкими трущобами по обеим сторонам дороги. Неудивительно, что знаменитая мисс Фокс настаивала на сохранении секретности. Подобное окружение совсем не подходило для ее блеска и очарования. Линвуд гадал, зачем они вообще сюда отправились и во что она оказалась замешана. Второй раз за вечер он подумал о Клэндоне.
Внезапно экипаж остановился у хибары, столь же непримечательной, как и все прочие.
— Приехали, — сказала Венеция, надевая капюшон плаща, полностью скрывающий ее лицо.
Линвуд почувствовал зловоние еще до того, как лакей распахнул перед ними дверцу.
Отчасти Венеция сомневалась, стоит ли идти на такой риск, приглашая с собой Линвуда, но одновременно считала, что поступает правильно. Заслужить его доверие являлось частью ее задачи. Она пыталась уверить себя, что его присутствие всего лишь часть игры, но в действительности была рада, что он рядом и ей не придется пройти через все это в одиночку. Если же он предаст ее, разгласив все что знает о ее деятельности, не так уж много она потеряет. Никто ничего не сможет доказать, и ее тайны будут по-прежнему в безопасности. Она зашагала вперед, не оборачиваясь, зная, что он последует за ней.