Читать интересную книгу Грехи отцов - Сергей Зверев

Влад точно ростом выше стал, спину держал прямо, очки исчезли, короткие волосы лежали так, точно над ними недавно поработал стилист. Хотя нет, хреново поработал, на висках точно полосы белые прострижены и на затылке. Егор прищурился, разглядывая этакий огрех, и понял, что стилист ни при чем, это седина. Орехов покосился на Егора, отложил меню, и тут появился официант, принес еще одну бутылку эльзасской кислятины и три бокала, расставил все, разлил вино и отошел к рыбам, замер там в ожидании.

Орехов поднял бокал, качнул его, глянул на просвет, потом втянул запах перебродившего виноградного сока и потянулся к Егору.

– Давай, друг, за встречу. Столько лет не виделись, грех отказываться.

Егор взял свой бокал за тонкую ножку, приподнял и вернул на стол. Орехов дернул бровью, проигнорировал Юрку, тянувшего свою посудину, чокнулся с Викой, отпил немного и слегка скривился.

– Неплохо.

Он поставил бокал на стол, поманил к себе официанта и принялся тыкать черенком ножа в меню. Парень шустро все записал, шепотом повторил и сгинул, Орехов отхлебнул еще немного и повернулся к Егору.

– Зря, хорошее вино…

– Что тебе надо? – повторил Егор. Прелюдия его утомила до чертей и, если бы не два мордоворота напротив, давно бы вытряс из Орехова все, что хотел узнать. Тот же и ухом не повел, разглядывал этикетку на бутылке и рассеянно листал меню. Еще минута, и Егор бы точно сорвался, наплевав на охрану, но тут вспомнился недавний разговор, и все, что было после, странным образом стыковалось с их светским раутом.

– Гришина чем тебе помешала? – тихо спросил Егор. Юрка вздрогнул, вцепился в бокал так, что чудом не раздавил его, а Вика впервые посмотрела на Егора. «Кто из них, кто?» – крутилось в голове, Егор лихорадочно перебирал варианты. Вика или Юрка, Юрка или Вика? Зачем, почему, как он прозевал предателя, почему Павлов ничего не заметил? Кто из них, ну, господи, кто? Просто скажи, чтоб я знал, так же нельзя…

– Это не я, это ты, – отозвался Орехов. – На тебя ее сын показал, что ты Гришину из квартиры выволок, а потом ее с пробитой головой нашли. Не знал? Ну-ну, полиция потом все объяснит…

Теперь на Егора смотрели все, даже рыбы из-за толстого стекла, усатый сом так вообще глядел прямо в глаза, и Егору вдруг показалось, что так смотрели на своих жертв палачи, когда приговоренных волокли на эшафот. Егор стукнул пальцем по стеклу, сом шевельнул хвостом и неторопливо отвалил, рыбы помельче шарахнулись во все стороны.

– Что тебе надо, Влад? – Язык уже плохо слушался от злости, губы подрагивали, и Егор чувствовал, что это уже предел. Одному против троих не сдюжить, да и не надо. Главное, до Орехова дотянуться, а там, глядишь, и разговор сам собой завяжется.

Орехов точно мысли его читал, положил локти на стол и посмотрел на Егора в упор.

– Да ничего уже не надо, Егор. Все твое и так мое: и «Разборка», и «Астра», и забегаловка, паршивая, надо сказать, ну да ладно. И еще кое-что.

Он покосился на Вику, и та вдруг покраснела, отвернулась и принялась разглядывать «морское» дно аквариума. Юрка только собрался что-то сказать, но Орехов махнул на него – не лезь, помолчи пока. «Неужели она?» – Егор глядел на Вику, а та старательно игнорировала его взгляд, делала вид, будто ничего интереснее водорослей за стеклом в жизни своей не видела. Юрка пил вино как воду, пока не прикончил бутылку дорогущего эльзасского, руки у него дрожали, лоб покрылся испариной.

– Свое дело, свой ресторан, свой отель, деньги, женщины – жизнь прекрасна, да? А все твой отец, он оставил тебе неплохое наследство, и ты его не разбазарил, не прогулял, а, как хороший мальчик, сохранил и даже увеличил. И подумывал уже о новом бизнесе, хотел еще развернуться, подняться… Я прав, Егор? Знаю, что прав, я все о тебе знаю, можешь мне не верить, но это так.

Орехов смотрел куда-то в стену, вернее, в толщу воды за стеклом, и обращался к рыбам или улиткам, что ползали по стенке аквариума. Егора он точно не замечал, а будто речь репетировал, и от этих слов у Егора по хребту бежал холодок. «Я все о тебе знаю» – вот и ответ, чего еще надо? Павлов, Гришина, «Разборка» и «Астра» – это дел рук Орехова, но зачем? Столько сил убить, столько денег и времени грохнуть…

– Павлов – твоя работа?

Юрка вздрогнул, как от удара, сцепил пальцы и смотрел в тарелку перед собой. Влад глянул на него, на Егора, на притихшую Вику и, помедлив, еле заметно улыбнулся:

– Прежде чем обчистить дом, обычно убивают сторожевого пса, не так ли? Я лишь устранил помеху, вот и все. Это азбука, Егор, и любой поступил бы так же, ты в том числе. Я не прав?

Прав, еще как прав, Павлов и есть тот сторожевой пес, что измену и подставы за версту чуял, таких сторожевых еще поискать. Не за деньги старался, а просто другой жизни для себя не мыслил, был той нитью, что тянулась от прошлого в настоящее, и вот она оборвалась. Орехов знал, куда бить, и не ошибся. Юрка крутил в пальцах нож, Вика смотрела в сторону, все молчали, лишь негромко булькала вода в аквариумах, да слышались из-за двери отдаленные голоса. Влад вздохнул, чуть скривил губы.

– Noblesse oblige, как говорится, положение обязывает, Егор, – проговорил Орехов. – Я теперь у вас кем-то вроде наместника, око государево, а именно губернатора области. В вашем захолустье планируется построить новую трассу, дублер федеральной дороги, и полностью реконструировать старую. Деньги уже выделены, внесены в бюджет. А во власти у вас бардак, кто проворовался до неприличия, кто сел, кого пристрелили… Ну разве можно такие деньжищи без присмотра оставлять? Вот меня и определили сюда как наиболее подходящего кандидата – местный я, реалии ваши знаю. Правда, подзабыл кое-что, но это не беда, припомню. Пришлось справки навести, сам понимаешь…

– Ты ж всегда уехать хотел, – парировал Егор, – уехать и не возвращаться. Сам говорил, главное уехать, а там все само получится… Нестыковочка. Чего притащился, спрашиваю, око государево? Такие, как ты, у нас долго не живут, место гиблое…

Говорил зло, нагло, не сдерживался, вкладывался в каждое слово, как в удар, а последним и вовсе точно хлестнул наотмашь. Орехов наклонил голову и теперь смотрел Егору в глаза, взгляд не отводил, и вдруг точно кипятком обожгло – Вика положила под столом ему на колено руку. Положила, хлопнула легонько, а сама сидела как ни в чем не бывало, тянула свой рислинг.

– Помнишь, надо же, – глухо протянул Орехов, сжимая пальцы, и шрам под кольцом порозовел, – я тоже многое помню. Помню, как ты обманул меня, бросил подыхать, как посмеялся…

«Да он больной», – крутанулось в голове, и Егор уже по-другому глядел на Влада. Сколько лет прошло – десять, двадцать или больше? Да пофиг сколько, это ж все давно в прошлом, Егор и думать о том случае забыл, а Орехов точно в том часе и дне так и остался. Надо будет при случае своего психолога спросить, как эта напасть по-научному называется…

– Помню, – повторил Орехов, – не забыл, как видишь. И не сдох, тебе назло.

«Точно больной». Злость вдруг схлынула, Егор подался вперед и тихо сказал:

– И я помню, Влад. Ты прости, что тогда так вышло, что я не смог тебе помочь. Моего отца в тот день убили, он сгорел в своей машине, заживо… Я не смог прийти, прости.

– Так ему и надо. – Орехов откинулся на спинку стула и ухмыльнулся с довольным видом. – И тебе заодно. Баш на баш, как говорится, он моего папашу приказал прикончить, а потом его кто-то грохнул. Знал бы кто – хорошо заплатил бы. Ты не знаешь? Жалко.

Тут в зале будто все лампочки разом перегорели, перед глазами стало как-то мутно, точно Егор смотрел на Влада из-под воды. А тот лыбился с довольным видом и раскачивался на задних ножках стула, точно как в детстве, раскачивался и говорил что-то еще, но Егор не мог разобрать ни слова.

– Закройся, – кое-как выговорил Егор, – закройся, тварь.

И приподнялся с места. В коленку точно краб вцепился, чуть ли не до крови. Егор дернулся, вскочил, Вика отшатнулась к стенке, Юрка подался назад, а Орехов не шевельнулся, глядел на Егора снизу вверх и улыбался. Егор перегнулся через стол, рванулся вперед, но налетел на что-то черное, мощное, успел поставить локтем блок, но пропустил удар в правое подреберье, и тут свет окончательно померк, а затылок ожгло точно кислотой. Потом Егор увидел Вику, она держала его за плечи, смотрела в лицо и кусала губы, но не плакала, мелькнул бледный Юрка и куда-то подевался. А потом Егор услышал Орехова:

– Не трогайте его, он мне еще понадобится. Где заказ, мать вашу, сколько можно ждать? Сервис ниже плинтуса…

Егор уже пришел в себя, Вика сидела рядом, Юрка глядел на Егора с таким видом, точно тот воскрес из мертвых. Охранники стояли на местах, и Егор глядел то на одного, то на другого, все гадал, кто так ловко врезал ему по печени. Получалось, что любой из них, но сейчас оба стояли с каменными рожами, точно ничего не случилось. Открылась дверь, и в зал вошли два официанта с подносами, принялись расставлять на столе тарелки, блюда, кастрюльки, от которых очень вкусно пахло. Орехов сдернул с ближайшего к нему блюда крышку, вдохнул сладковатый пар и аж зажмурился от наслаждения.