– Это может быть ловушкой, – предупредил Брин.
– Не вижу, как, – сказала Суан. – Андайя связана клятвами. Ее не было в твоем списке Черных, не так ли, Эгвейн?
Эгвейн покачала головой.
– И все-таки я сомневаюсь, Мать, – сказал Брин.
Эгвейн восстановила плетение:
– Вы позволите моей армии войти? Вы примите остальных Айз Седай обратно и восстановите Голубую Айя?
– Мы предвидели эти требования, – ответила Андайя. – Они будут выполнены.
Повисшую тишину нарушал только звук бьющихся о берег внизу волн.
– Тогда я согласна, – сказала Эгвейн через мост.
– Мать, – осторожно сказала Суан. – Это может быть опрометчиво. Возможно, вам следует поговорить с…
– Это не опрометчиво, – ответила Эгвейн, отпустив плетение, и почувствовала прилив надежды. – Это то, чего мы ждали, – она посмотрела на Суан. – Кроме того – кто ты такая, чтобы говорить мне про опрометчивость? – Суан опустила глаза. – Генерал, подготовьте своих людей к переходу и препроводите Восседающих в голову колонны. Отправьте курьеров в лагерь Айз Седай с этой новостью и убедитесь, что ваши люди у других мостов стоят смирно.
– Да, Мать, – Брин отвел свою лошадь и отдал необходимые приказы.
Вздохнув поглубже, Эгвейн пришпорила лошадь и направилась к мосту. Суан пробормотала какое-то рыбацкое проклятье и последовала за ней. Гавин, естественно, тоже. Затем, подчиняясь короткому приказу Брина, прошагал взвод солдат.
Эгвейн проехала над водой, за ее спиной развевались волосы, перевитые красными лентами. Она чувствовала нечто странное: тяжесть понимания, чего именно они только что избежали. Вскоре оно сменилось нарастающим чувством удовлетворения и радости.
Ее белая кобыла чуть вздернула голову, окутав руки Эгвейн шелковистой гривой. На другом конце моста ее безмолвно поджидали Восседающие. Прямо впереди над ними возвышалась Белая Башня. Израненная, истекающая кровью.
Но она выстояла. Свет, она выстояла!
Глава 46
Перековать
Остаток дня после того, как она победно проехала по Тар Валлонскому мосту, Эгвейн провела словно в тумане. Она спешила в Белую Башню, и Суан с Гавином едва за ней поспевали. Восседающие ожидали в Зале Совета, а у входа в Башню встречала группа слуг.
Они проводили ее в простой зал, обшитый деревянными панелями, где стояла пара кожаных кресел. Раньше Эгвейн никогда здесь не бывала; очевидно, это какая-то приемная рядом с Залом Совета. Здесь витал запах кожи и тлеющих в крохотной жаровне в углу угольков.
Вскоре появилась невысокая, похожая на лягушку, Коричневая Сестра по имени Лейрейн, которая принялась посвящать Эгвейн, в тонкости предстоящей церемонии. Эту маленькую кудрявую женщину, которую, казалось, совсем не волновала важность момента, Эгвейн никогда раньше не встречала. Скорее всего, она была из тех Коричневых, что всю жизнь проводят, роясь в запасниках библиотек, и появляются на людях лишь раз в сто лет, чтобы процитировать порядок церемонии предполагаемой Амерлин. Эгвейн слушала внимательно. Однажды она уже проходила подобную церемонию, но предстоящая была очень замысловатой.
Она еще не забыла, как нервничала в тот день несколько месяцев назад, когда ее избрали в Салидаре. Тогда она была очень смущена происходящим. Как? Ее избрали? Амерлин?
Теперь беспокойства не было. Она и в самом деле не волновалась, что церемония пойдет не так. Судьбоносное решение принято, осталась пустая формальность. Слушая Лейрейн, Эгвейн краем уха уловила из-за дверей голос Суан, доказывающей сестрам снаружи, что Эгвейн уже избрана и церемония не нужна. Эгвейн подняла руку, останавливая Лейрейн, и громко позвала Суан.
Та заглянула в дверь.
– Меня избирали мятежницы, Суан, – резко сказала Эгвейн. – Но и эти женщины достойны того, чтобы встать в мою поддержку. Иначе я никогда не смогу рассчитывать на их верность. Церемонию следует повторить.
Суан поморщилась, но кивнула:
– Хорошо.
Лейрейн открыла рот, чтобы продолжить инструктаж, но Эгвейн опять остановила ее жестом, заработав в ответ очередное фырканье:
– Какие новости, Суан?
– Что ж, – начала Суан, приоткрыв дверь чуть пошире. – Брин перебросил почти всю армию и сместил Гвардейцев с постов на внешних укреплениях. Он пополнил их ряды своими бойцами и отправил подмогу тушить пожары в городе. Шончан для прикрытия отступления подожгли несколько домов.
Это объясняло нехватку войск на баррикадах – это, а также известия о горячих спорах на заседании Совета Башни о том, возвышать Эгвейн или нет. Похоже, что до них еще не дошло, как близки они были к открытому столкновению.
– Что делать с сестрами из лагеря, Мать? – спросила Суан. – Они начинают волноваться.
– Передай им: пусть соберутся перед Закатными Воротами, – сказала Эгвейн. – Они должны построиться по своим Айя с Восседающими в первом ряду. Сразу после церемонии я поприветствую их, приму формальные извинения за их мятеж, и приглашу обратно в Башню.
– Их извинения? – недоуменно переспросила Суан.
– Они, Суан, восстали против Башни, – посмотрев на нее, пояснила Эгвейн. – Какая бы на то ни была причина, есть все основания покаяться.
– Но ты же была вместе с ними!
– Теперь я представляю не только их, Суан, – твердо ответила Эгвейн. – Я представляю всю Башню целиком. И Башня хочет видеть, что мятежницы сожалеют о расколе. Не нужно лгать, что они хотели остаться, но я считаю, что сожаление о нанесенном мятежом ущербе вполне уместно. Я прощу их, и мы сможем начать исцеление.
– Да, Мать, – покорно ответила Суан. Эгвейн заметила стоявшую за ее спиной Тесан, которая кивала в такт словам Амерлин, покачивая своими тарабонскими косичками.
Эгвейн позволила Лейрейн продолжить инструктаж, а потом повторила для нее все, что должна была сказать и сделать. Когда Коричневая была удовлетворена, Эгвейн поднялась и открыла двери, обнаружив, что Суан уже убежала исполнять ее приказы. Тесан стояла в холле и, сложив руки на груди, оценивающе поглядывала на Гавина. Тот застыл неподалеку, прислонившись к стене, положив руку на эфес убранного в ножны меча.
– Твой Страж? – спросила она у Эгвейн.
Та посмотрела на Гавина и постаралась разобраться в мешанине своих чувств. Злость, привязанность, страсть и сожаление. Какой странный клубок.
– Нет, – ответила она и посмотрела ему в глаза. – Ты не можешь присутствовать, Гавин. Жди здесь.
Он попытался было возразить, но передумал, натянуто выпрямился и сухо поклонился. Эти движения выглядели нахальнее, чем препирательства с ней.
Эгвейн тихонько фыркнула, но так, чтобы он услышал, и позволила Тесан проводить себя в Совет Башни. Советом называли и помещение, и женщин, заседающих в нем. Для всех они были едины, так же как Престол Амерлин и кресло, в котором та восседала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});