Линда гордо выпрямилась:
–Мне не просто показалось, я его точно видела. И я подстрелила его первым!
–Умничка! - сказал я от всей души. Если гражданин столь мстителен, что пошел искать нас через отражения, то так ему и надо.
Какое-то нехорошее подозрение поднялось изнутри. Как ему удалось найти нас так быстро? Это невозможно. Не замешан ли здесь Винес? Холодок пробежал по спине: я почувствовал, что это похоже на правду… Один помогает отомстить другому… Но почему же тогда, в притоне, Винес выстрелил в него?
Нет, никогда мне не разобраться в человеческой злобе!
Кстати, наверное, потому и сбежали ребятки: подстрелили их главного. Приятно, значит, личных счетов у них к нам не было.
Однако тогда, получается, никакого Мирэна не было? Жаль, жаль…
–Ой, ухо как болит, - застонала Оле, поднимая голову и пытаясь потрогать осторожно больное место, но тут же отдернув руку.
–Да уж, - согласилась Линда радостно, рассматривая подругу. - Месяца два не сможешь показаться на дипломатических приемах.
Принцесса вздохнула и стала вставать.
–Кто хоть это был? - поинтересовалась она.
–А Мирэн их знает. Мы с Юхасом углядели среди них твоего знакомца - ученика придворного мага, остальных не опознали.
Оле серьезно посмотрела на нас.
–Этот мог, - сказала она задумчиво и грустно. - Ушел?
Я тоже встал и спрятал руки в рукава, чтобы не пугать девушек.
–Унесли! - радостно сообщила Линда. - Я его подстрелила!
–Хм, - покачала принцесса головой, выбираясь из окружения стрел. - Хоть и грешно так говорить, но я была бы счастлива узнать, что на этой битве его земной путь закончился. Он мне никогда не нравился.
–Испугался, что мы донесем на него королю, - предположила черноглазка, - и решил убрать свидетелей.
–Ну-ну. - Я был немного зол. - Идемте-ка отсюда, пока они не вернулись.
Перед тем как выйти из леса на открытое пространство Холма, мы вернули себе невидимость. Я шел, сжав зубы и считая шаги: это помогало отвлечься от дикой боли, уменьшить которую не могли все защиты.
Когда мы начали перелезать через стену, я чуть было не взвыл, так как, забывшись на мгновение, схватился за стену руками. Мирэне, за что!
Чтобы сдержаться, я прикусил губу. Помогая себе левитацией, украдкой слизнул капельку крови, пока девушки не заметили.
Принцессе, впрочем, тоже приходилось, похоже, не сладко: она иногда дергала головой, словно бы пытаясь прижать пострадавшее ухо к плечу.
Мы расстались у дверей, они пошли к себе в башню, а я, толкнув какого-то первокурсника, кинулся в свою келью, отметив краем глаза, что он при взгляде на меня в испуге схватился за висящий на шее талисман.
Как только дверь за мной с грохотом закрылась, я поставил защиту на всю комнату, кинулся на траву и закричал.
Когда я прокричался, сняв напряжение, я смог осмотреть руки. Ладони были изъедены ядом, как кислотой, от кожи остались одни воспоминания. Такое я видел впервые.
Постанывая, я баюкал больные конечности и пытался соображать. Я не врач, лечить не умею. Но если этому срочно не помочь, то как бы они не отвалились, бедные кисти! К лекарю идти нельзя, потому что я не могу рассказать, где и как я получил такие повреждения. К деду, что ли, пойти?
Вздохнув, я вновь спрятал руки в рукава и поплелся в Школу. По телу разливалась слабость, перед глазами плыло. Яд попал в кровь и начинает действовать? Стоило бы поторопиться, но сил не осталось, я и так с трудом шел, а прикосновения грубой ткани мантии к коже, местами изъеденной до мяса, делали боль почти невыносимой.
На лестнице сознание чуть было не оставило меня, пришлось постоять и подождать, когда перед глазами хоть немного прояснится. Этажом выше это повторилось, я даже засомневался, что вообще доберусь до кабинета ректора. Но мысль, что меня найдут, и мне придется объясняться, придала мне сил двигаться дальше.
Перед нужной дверью я на секунду остановился в замешательстве: тут, где полно народу, запретной магией дверь открывать нельзя, заметят. Но тут же сообразил и постучал локтем.
Дверь раскрылась сама. Арбин сидел перед камином в своем любимом кресле вполоборота к входу. Кажется, он один, кинул я внутрь осторожный взгляд. Какая-то упрямая слеза все же нашла дорогу из левого глаза, однако голос мой был тверд.
–Дед, - сказал я, - мне нужна твоя помощь.
Сквозь все стены защит я уловил справа всплеск немного изумления. За дверью стоял Эмир, и лицо у него было точно такое, какое, видимо, представлял в свое время Арбин.
–Проходи, садись, - пригласил дед, а сам сделал знак сыну, чтобы он вышел. Но Высший Маг остался стоять, только закрыл за мной дверь. Наверное, хорошо, что я его не видел.
Сдерживаясь уже разве что чудом, я сел в кресло напротив деда и, чтобы Эмир не видел, стал осторожно вытаскивать из рукавов больные руки.
Дед резко наклонился вперед и разве что не позеленел. Кажется, он тоже впервые видел подобное.
Руки и впрямь выглядели омерзительно. Ткань кое-где прилипла, и пришлось оторвать ее с остатками кожи. Слезы уже текли сами, сколько я ни кусал губы.
Я перевернул кисти ладонями вверх и показал деду.
–Боже мой! - ахнул Арбин. Он вскочил и прошел в дальний угол. - Быстро скажи мне, что это такое, - кинул он на ходу.
–Не знаю, - хотел ответить я, но тут рядом со мной появился отец. Он опустился на край дедова кресла, его уже не бесстрастное, а удивленное лицо на миг расслабилось.
В тот же миг он сморщился. Схватившись за голову рукой, он хрипло приказал:
–Разблокируй хотя бы кисти.
Я, насколько смог сосредоточиться, снял часть защиты.
Сильно массируя ладонью левый висок, бровь, часть лба, как будто голова у него вдруг резко разболелась, Эмир закрыл глаза. Я почти ощутил пальцами его прикосновение, хотя он не тронул меня.
–Змея, - пробормотал он, одной рукой держась за голову, другой вцепившись в подлокотник, слегка наклонившись вперед, закрытыми глазами уставившись на мои ладони. - Яд, что-то очень редкое… экзотическое, из пустынных гадюк… каратаку!
Дед выругался.
–Попал в кровь?
–Да.
–Ччерт, - сказал Арбин прямо надо мной. -- Как, однако, тебя крючит, - с некоторым удовлетворением добавил он, и я не понял, кого из нас он имел в виду.
Он шикнул на чайные приборы, и те брызнули с чайного столика в разные стороны. Тогда дед быстро разложил на освободившемся месте какие-то пузырьки и бинты.
–Держи яд, - приказал Арбин сыну, принимаясь колдовать над своими снадобьями.
–Открой руки полностью, - кивнул мне отец, откидываясь.
Сначала дед полил мне ладони чем-то, отчего я закричал. А мне-то казалось, что больнее уже быть не может!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});