К концу дня на моём телефоне высветился незнакомый номер. И, хотя мне было строго-настрого велено никогда и ни при каких обстоятельствах в отсутствие Кости не поднимать телефон, когда звонит неизвестный абонент, я, не выдержав, ответила на звонок.
— Госпожа Сперанская?
— Да. Точнее уже нет.
— Ах, ну да. Макарова.
Неприятно кольнуло, что кто-то так хорошо осведомлен о моей личной жизни. Хотела уже отключиться, потому что в очередной раз сморозила глупость, но услышала следующее:
— Если не хочешь, чтобы твоего мужа посадили в тюрьму, приезжай на станцию метро Белорусская. Встретимся у входа со стороны Грузинского Вала.
— С кем я разговариваю?
— Через сорок минут узнаешь, — и абонент отключился.
Перезвонив, услышала знакомое — абонент недоступен. Я набрала Орлова, он тоже не ответил. Косте не стала звонить, потому что понимала, насколько много у него сейчас хлопот без меня.
Надо ехать. Что мне могут сделать в большом городе? Я думаю, это конкуренты хотят предложить вариант решения проблемы за деньги. Конечно, за большие деньги. Лучше мне съездить вместо моего мужа. Ведь они не успокоятся, начнут названивать ему. Ну и, может, прояснится хоть немного ситуация с этим разрушением.
На месте встречи я уже была минут через тридцать. Взволнованно осматривалась по сторонам и выискивала глазами в толпе того, кто ко мне может подойти. Наворачивала круги, а подойдя к дороге, увидела, как возле меня остановилась машина. Вылез парень примерно моего возраста, прошел мимо меня и скрылся в толпе. Машина стояла, но мне она стала не интересна.
Я отвернулась в другую сторону и почувствовала, как меня потащили в сторону этой машины.
— Закричишь, Константина Макарова больше никогда не увидишь.
Мы сели в машину и поехали в неизвестном направлении. Ехали минут сорок, пересекли кольцевую и свернули в небольшой лесопарк. Машина остановилась у какого-то ангара.
Меня за локоть вытащил из машины всё тот же парень. И мы проследовали в небольшое помещение, расположенное сразу у входа в ангар. На мои вопросы никто не отвечал, правда, предложили чай. Я, естественно, отказалась.
Через минут двадцать позади меня почувствовала движение и поцелуй в шею. Повернулась и увидела, что передо мною стоит ухмыляющийся Ибрагим.
— Привет, милая! Скучала по мне?
— Здравствуйте. Не скучала. Вам же, наверняка, известно, что я вышла замуж.
— И что это меняет?
— Изменять мужу не в моих правилах.
— Уже успели перепихнуться. Что вы, бабы, в нём только находите? Он перфекционист несчастный. Безумный зануда. Тщеславный тип. В любом случае, брак ваш ненастоящий. И всем об этом известно.
— Какой у нас брак, известно только нам двоим, — меня начинал злить этот представитель обвинения. — Второе…
— О, уже заговорила его словечками.
— Второе — не перфекционист, а человек, стремящийся выполнить свою работу качественно. Не зануда, а умнейший мужчина. И, наконец, не тщеславный, а амбициозный, что не всегда является плохим качеством, — нести такую чушь в присутствии врага в данном положении могла только я.
Он подскочил ко мне и схватил меня за горло.
— Ты мне должна ночь. И не одну. И делать будешь всё по желанию. Как я скажу. Без выкрутасов. Открой свой телефон и посмотри видео, которое я тебе прислал.
Я разблокировала телефон и увидела пришедшие сообщения. Включила на просмотр то, что он отправил. Это был наш с ним поцелуй на парковке в прошлую встречу. И целовалась я там, как ошалевшая. Косте это точно не понравится. Особенно сейчас.
— Посмотрела кино. Ты хорошая актриса.
— Я тебя тогда целовала, потому что хотела отвлечь твоё внимание и убежать.
— Можно подумать! Ты сейчас и не это скажешь, чтобы выгородить себя.
— А я и не заставляю тебя верить. Если бы я хотела быть с тобой, то уже сделала бы это.
Он снова схватил меня за горло и стал душить.
— Так, какого хрена, ты мне морочила голову и тёрлась об меня? Отвечай?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты был симпатичен мне до последней нашей встречи, — смело ответила я, мысленно стекая по полу лужицей от страха.
— Скажи ещё, что любишь его?
— Да. Я люблю Макарова Костю. Я поэтому и вышла за него замуж, — сказала, а сама подумала, что, по-видимому, это так и есть.
Ибрагим отошёл к столу и сказал:
— Я ожидал такого ответа. Видел вчера, какая ты была счастливая и беззаботная невеста. Но тебе придётся спать со мной. Я отомщу вам двоим.
— Не думаю. Не делайте глупостей. Вы же с детства вместе.
— Нет никаких вместе. Я ненавижу его. И он это хорошо знает.
— Тогда не портите себе жизнь.
— Заткнись, дура. У тебя могло быть всё. Я тоже умею быть настоящим мужиком. А он бросит тебя, как уже не раз делал это с другими женщинами.
— Ибрагим…
Он снова оказался возле меня:
— По нашему объекту, сложившемуся как карточный домик, такая информация тебе для размышления. Все документы у меня. И оригинал проекта тоже. Так что поехали, красавица. Будешь делать мне приятное. Тем более что видео с поцелуем я уже выслал твоему благоверному, — Ибрагим отходит в дальний угол помещения и начинает копаться в столе.
Впору рвать на себе волосы, потому что выхода просто нет. Не успела я похоронить своё семейное счастье, как в комнату влетели ребята в камуфляже и вытащили меня за дверь. Прикрывая своими спинами, довели меня до машины, где меня ждал Орлов.
— Прости меня, — сказала я ему.
— Макс, уезжайте, — крикнул Орлов и втолкнул меня в машину.
Выезжая со стоянки, я заметила машину Кости. Стала просить, а потом кричать, чтобы Макс остановился. В ответ мне было сказано, что я и так доставляю одни неприятности и отвлекаю от серьёзных дел. Крыть мне было нечем.
Костя вернулся домой в начале первого ночи. Я вышла в коридор, подошла к нему и хотела обнять, но побоялась. Подняла глаза на него и заметила его сильно уставшее лицо. И… Всё-таки обняла и уткнулась в носом в район ключицы. Он же громадина у меня ещё та. И заплакала.
— Привет, любительница чужих поцелуев.
— Костя…
Глава 24
Костя обнял меня в ответ и стал снимать обувь:
— Ужинать будешь?
— Пожалуй.
— Тогда пойду на кухню, накрою на стол.
Быстро притащила кастрюлю с пюре, которую укутала в одеяло, чтобы сохранить тёплым приготовленное блюдо. На кухне быстро достала столовые приборы, заварила чай и подогрела котлеты.
— Ого, пахнет вкусно. Спасибо, — он снова приобнял меня, когда вошёл на кухню, и поцеловал в лоб.
Я уселась напротив и, глядя на него, размышляла о том, злится он на меня или нет.
— Сама почему не ешь?
— Поздно уже. Да я и не голодна.
— Надо кушать. Ослабленная и в плохом настроении чем сможешь нам помочь? Проблемы надо решать отдохнувшими и на свежую голову.
— Я вечером ужинала.
— Салатик перехватила?
— Костя, всё в порядке со мной. Лучше расскажи как дела?
— Дела не очень, честно скажу, — он хмуро посмотрел на меня, — особенно, когда увидел, как ты его целуешь. Мне ты так никогда не отвечала на ласки.
Я покраснела.
— Что? И оправдываться не будешь?
— А ты поверишь? — никаких надежд я не питала.
Он поставил тарелку в посудомоечную машину и достал из холодильника пирог.
— Поверю. Не переживай. Мы слышали в ангаре весь разговор, который состоялся между вами.
— Как? — подскочила я.
— Я же говорил тебе, чтобы никуда не ходила. Мне всё всегда будет известно о каждом твоём шаге. Но ты любишь доставлять неприятности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Костя…
— Подожди. Орлов или кто-нибудь другой из его команды всегда следит за тобой. Сразу скажу — только с целью безопасности. Орлов проследил за тобой, когда ты отправилась на Белорусский вокзал. Мы следовали за вами почти по пятам. Удивлён, что Ибрагим не сильно заморачивался конспирацией. Видимо, надеялся, что я занят произошедшим обрушением здания.