Читать интересную книгу Гончая свора - Иван Граборов

     - Шудд, прекращай! - резко потянул он её за руку. - Нужно лететь!

     Она вывернулась и, не торопясь, ещё ближе подошла к обрыву.

     - Посмотри.

     Море ожило. Миллиарды миллионов тел, освободившись от коконов, пускали собой огромные волны, захлёстывающие остатки рушившихся вышек и прочих видимых признаков клусской цивилизации. Единый, осознанный порыв столь многих казался чем-то прекрасным, если не великим, хоть и олицетворял собой смерть всему иному, отличному. И Шудд думала, глядя на это, размышляла. Но не о незавидной судьбе своей расы, погибших, неспетых песнях или будущем - с этим она смирилась, приняла как неизбежность. Её волновал всего один вопрос: Будь владыка-океан, что правил здесь задолго до появления первопредков, жив, восторгался бы он подобным подражанием совершенству или же скорбел бы над гибелью своих детей?

     Она наконец обернулась, пошатываясь так, будто могла в любой момент упасть:

     - Зачем, Лим?

     Обломок космического цеха загорелся в стратосфере, но не развалился, а огненной стрелой ударил по остаткам ортоса управления. Здание окончательно рассыпалось, забрав с собой и ближайшую вышку. Зарево осветило их.

     - Ещё немного и мы будем мертвы! - словно уловил он её мысли. - Все будут мертвы!

     - Зачем всё это? - Шудд плавно водила рукой перед собой, как если бы надеялась коснуться неисчислимых элв, карабкающихся к обрыву по вязкому илу. - Они не смогут основать здесь колонию, никогда не смогут рыть ямы и ходы. Мир погибших морей и сиреневых гроз бесполезен для них, бесплоден. Как могут они убивать столь долгую нашу память, рушить всё чего мы достигли, если ничего не получат взамен? Зачем, Лим? - мотала она головой. - Это так не похоже на элв...

     - Шудд, Клусс погиб! - закричал он, надеясь нарушить её ненормальное спокойствие.

     - Да. - горестно ответила она, опустила взгляд, и, чуть подождав, добавила: - Погиб.

     Корабль наконец прогрелся, зажёг внешние огни. Двигатели загудели, а камера нагнетателя завертелась с чудовищной скоростью, гелиевым паром вычищая камушки плато от грязи. Рмун вбежала на открывшуюся аппарель и силилась их перекричать. Безуспешно.

     Лим сурово взирал на Шудд, но уже не пытался добиться её согласия уговорами. Он понял.

     - Зилдраан отомстит за нас. - вдруг жёстко проговорила она, глядя на приближающийся поток мышьяковых телец. - Они найдут их логово. Найдут Унк.

     - Они отдали нас на растерзание и открыли путь ужаснейшим врагам, из всех каких только можно представить. Предателям не ведомы чувство вины и понятие о справедливости. - воздел он ладонь к горящему Клубку, игравшему смертоносными лучами и за секунды превращавшему в пыль то, что создавалось столетиями. - Клусс не восстанет из пепла!

     - Нет Лим. - впервые с начала встречи она посмотрела ему прямо в глаза. - Я не верю в эту ложь.

     - Как они обошли наши меер-буи и станции слежения? Как добрались так скоро? Как обхитрили флот, перед атакой ушедший на очередной поиск Унк, и точно вычислили время нашей наибольшей уязвимости? Не смей защищать отдавших наш мир чудовищам!

     - Довольно... - дрогнули её губы. Она хотела насладиться последними мгновениями последней предгрозовой тишины. - Рмун ждёт тебя. Иди, спасай свой настоящий и единственный мир, который тебе дорог. Твой последний мир. Мой же я утратила отныне и навсегда.

     В злости явной беспомощности, он провернул под подошвами землю и, без адреса огрызнувшись в воздух, побежал к кораблю.

     - Лим! - сквозь грохот пылевых разрывов и кавалькаду молний крикнула Шудд. На половине пути к кораблю он обернулся. - Я благодарю тебя за верную службу. - она открыла карман под левой кистью и, вынув оттуда сиреневую полоску квэл, украшенную золотыми краями, бросила ему.

     - Моя награда...

     - Она лучшая из слышащих. Никто и никогда не творил ещё столь прекрасных песен, как то делала Рмун. И никто больше не сотворит. - указала Шудд в сторону своего корабля. - Снизу на квэл установлен маяк. Активируй его в час нужды, мой старый неприятель. - без жизни улыбнулась она. - Во что бы то ни стало, береги её, Лим по прозвищу 'Распад'. Береги её столь же ревностно, сколь в сложные годы берёг ты Клусс.

     Лим ранее не доверял ей, чурался скверного характера, надменности, но узнав мать Единения теперь, преисполнился к ней глубоким уважением.

     - Кровью мужественных сыновей, отдавших сегодня за Клусс свои жизни, клянусь тебе, Шудд. И склоняюсь перед твоей преданностью нашему дому. - кулак сильно ударил в нагрудный щиток. - Пока жив хоть один из нас, живо и наше наследие.

     Запуск - акриловое пламя озаряет простор. Рокот электрореактивных разгонщиков прожёг земляное покрывало колоссальным выбросом нитрометана. Небо наполнилось сажевыми клубами, почернело и будто остановило извечные бури, предвидя грядущее. Корабль, с двумя пассажирами на борту, поднялся до полумили, накренился по выбранному углу схождения и одним рывком вышел в стратосферу, оставив в небе вспышки фотонных следов, поровну с памятью о лучших днях лежащей под ним земли.

     Шудд проводила его взглядом, немного задержавшись на звёздах. Клиссовое покрывало медленно, словно невзначай, спало с её плеч, расстелившись по земле. Свежие шрамы покрывали большую часть спины и шеи. Убить себя таким же образом, каким она умертвила своих детей, оказалось слишком тяжело, но и жить без своего мира Шудд не могла ни мгновения.

     Тёмное море тел тонуло в иле, копошилось, порой роняло вниз свои капли-тела, но неумолимо двигалось к ней. Она пошла от края, по косе обрыва, вяло шоркая чешуйчатыми подошвами об осыпающуюся землю.

     - В конце дорог... - луч сжёг край живописного ската, укатавшего илом наступающий поток.

     Шаг прочь. Безостановочное скрежетание. Быстрое шуршание тысяч и тысяч цепких лап, хватов, хвостов, жал, жвал и вибрисов.

     - В конце времён... - за первым другой, новый луч, расплавил её чудесный дом в одном касании к стенам.

     Десять особей, из первой волны, уцепились за уступ. Другие тут же использовали их как лестницу, затаптывая насмерть принёсших себя в жертву цели. Шудд отделяли от них несколько шагов.

     Последняя в мире слеза спустилась по ничего не чувствовавшей щеке. Она ощутила бриз, словно так мир прощался, и обрела вечный покой.

     - Всегда одно... - прошептала Шудд, отстранила от груди сжатые ладони, и, едва сочившиеся ядом жвалы лязгнули у её закрытых глаз, не колеблясь нажала на детонатор.

     Глава

     5

     '...И оставив позади чудесные грады, дошли они до места, не было коему подобия в творимых там бесчинствах. Отец шёл на сына, не верящего его словам, и сын бранился на слепую мать. Машины в глубоких недрах крушили друг друга; в облаках обитающие спускались к земле, дабы тешиться плотью и кровью живущих там; стоны сотрясали города, враждующие от первого своего камня, и не видать тому было никакого окончанья. И спросил у идущих мудрый Нугхири, да на посох свой опираясь:

     - Кто из вас скажет, в этом месте, что есть для нас ненависть?

     И долго давали ему ответы и не были они верны. И просили его открыться. И сказал им мудрый Нугхири:

     - Как хрупки обещания лживого, так хрупок и мир обмана. Начав творить злое не могут остановиться одни и других, отвечать вынуждая, заражают сей скверной. И восстаёт из нанесённой обиды народ на народ; и град на град; и путник на путника; и ширится потому вражда и брань. Ненависть, словно болезнь, в них проникает и ведома любому становится только смерть. И погибают, о праведности собственной помышляя, и топчут от плоти единой свою плоть. И, больше с тем ненавидя других, ненавидят себя. И, ненавистью той напитавшись, ступают с нею во мрак. И сами становятся ею. И не отыщут потому мира. И потому говорю вам: не ненависти ищите вы в брани, но путей для её завершенья. И так достигнем мы истины.

     Так сказал им мудрый Нугхири и к утопающим в ненависти приходил и излечивал их и открывал им глаза. И увидели они мир по-иному, и рыдали затем, из-за свершённого сокрушаясь. И пошли они за ним и многие от прочих рядом. И остались позади высокие небеса и глубокие недра и многие осквернённые земли...'.

     Зумтиад от Кохта - 'Нугхири: Из наставлений. Столп третий'.

     Спускаюсь к трону с башни вновь я, после ночи, и знаю наперёд - узреть мне предстоит привычную картину: он ждёт. Рассказ минувшего я изрекаю прямо, не избегая и не ставя ям. Пока неслышно с Жаром говорю, закладывает уши мерзкий вихря гам...

     Дослушал. Лицо его застыло в предвкушении, но сам в смятении он. Не этого он ждал и не за тем явился, чтоб воле песен просто подчинится, не понимая их.