— Не говори глупости, Эллен.
— Я не глупая, по крайней мере не глупее жителей деревни или тех, кто им верит.
— Эллен!
Суровый тон мужа не произвел на нее ни малейшего впечатления. Эллен отвернулась и прошла в конец гостиной. Затем, бросив быстрый взгляд в окно, круто повернулась и крикнула:
— А какой приговор они вынесут мне, если узнают, что я просиживаю по часу в беседке с тремя чумазыми горняками?
— Что? Что ты сказала?
— Я уверена, что ты хорошо расслышал. Час, иногда даже два в неделю я провожу с черными от угольной пыли горняками, работающими у Розира.
Продолговатое лицо священника вытянулось еще больше — рот приоткрылся, а брови поползли вверх к волосам. Покачиваясь, он двинулся к жене. Со стороны могло показаться, что он принял изрядную долю спиртного. Мистер Росс подошел почти вплотную к Эллен и остановился, покачивая головой, как будто отказывался верить своим ушам.
— Нет, Эллен! Нет! Как ты могла решиться на такое. Это же рабочие Розира! Ты сознаешь, что делаешь?
— Да, сознаю, причем очень хорошо. Я учу их выражать мысли, помогаю избавиться от невежества, которое, по твоим словам, торжествует в деревне. Но эти люди другие. Они сыты по горло своей неграмотностью, и теперь им понятна сила, которую дает умение читать и писать.
Священник глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и уже спокойным тоном стал объяснять:
— Пойми, не поможет грамота, когда их уволят. Горняки потеряют не только работу, но и жилье, окажутся со своими семьями на улице.
— Они… понимают, что им грозит, — взволнованно заметила Эллен. — Один рабочий сказал мне, что если бы не зимний холод, то лучше жить на холме, чем в жалких лачугах, в которых ютятся рабочие Розира.
Священник побагровел, над бровями даже выступили капли пота, волнение мешало ему говорить:
— Немедленно прекрати свои занятия, ты зашла слишком далеко. Ты не представляешь, как тяжело положение этих людей. И что случится, если они лишатся работы. В прошлом году за границей нашего прихода в канаве нашли бывшего рабочего Розира, умершего от голода. Ведь тебе не приходилось видеть людей, часами простаивающих в ожидании миски водянистого супа. Ты не видела, как ребенок пытается сосать пустую грудь матери. Тебе еще много предстоит узнать в жизни, жена. А теперь скажи, когда у тебя очередное занятие с этими горняками?
Голова Эллен поникла, руки безвольно опустились. Оба некоторое время подавленно молчали.
— Они сейчас ждут меня… в беседке, — наконец еле слышно прошептала она.
— Милостивый Боже!
Эллен медленно подняла голову. Муж упомянул имя Господа не в молитве и не с кафедры, что случалось с ним только в минуты крайнего волнения. Противоречивые чувства боролись в ней: стремление нести в жизнь бедняков свет знаний и страстная любовь к мужу.
Джордж заметил эту внутреннюю борьбу, и тон его смягчился.
— Пойдем в беседку и все решим, — он ласково взял жену за руку. — Рабочие поймут. Возьми накидку и шляпку.
Эллен напряглась, услышав эти слова: ей нельзя без накидки и шляпки дойти даже до беседки. Но недовольство ее прошло, когда она вспомнила, что жена священника обязана прикрывать голову и одежду, выходя за порог.
Супруги бок о бок прошли по каменным плитам просторного холла. Через дубовую дверь они вышли на узкую терраску. Затем спустились по широким каменным ступеням и оказались на мощенной гравием дорожке. От дома аллея уходила к железным воротам. Поэтому, чтобы попасть в конец сада, к беседке, они свернули на дорожку вдоль дома. У арки, ведущей в цветник, услышали возгласы: «Священник, священник!» Со стороны ворот к ним спешил, задыхаясь от быстрой ходьбы, Том Пирсон. Он подошел к ним, тяжело дыша, едва переводя дух.
— Что такое, Том, что случилось? — в голосе священника слышалось участие.
— Не могу сказать точно, но чувствую беду.
— Что, может пострадать твоя семья?
— Нет, нет, мои здесь ни при чем, — Том посмотрел на Эллен. — Я боюсь за Тилли, мадам, — робко пояснил он.
— Тилли? А что с ней?
— Не знаю, мадам, пока, может, и ничего, но ей грозит беда.
— Расскажи подробнее, что может случиться с Тилли, — уже встревоженно попросил священник.
Том судорожно глотнул, хотел сплюнуть, но постеснялся, глотнул еще раз и сбивчиво заговорил.
— Дело в колодках, которые когда-то стояли на камне, лежащем на площади. Я бы ничего не узнал, если бы не Стив, младший Макграт. Я нашел его, беднягу, в лесу. Хал избил его до потери сознания, боюсь, даже руку сломал. Я посоветовал Стиву сходить к Сепу Логану, ведь он разбирается в костях получше других. Парень, оказывается, к нему уже бегал, только Сеп уехал на ярмарку. Кажется, туда вообще отправляется вся деревня, кроме троих, что замешаны в этом деле. Это Берк Лодимер, Энди Фэрветер и Хал Макграт.
— Но Тилли… она здесь при чем?
— Сейчас, мадам, все расскажу. Они поставили колодки в старом амбаре, и Лодимер отправил своего младшего сына Франка к Тилли с каким-то поручением. Стив собирался предупредить Тилли, но Хал что-то учуял и страшно избил парня. Он весь в синяках, на нем места живого нет. Я подумал, что одному мне идти туда нет смысла: с тремя я не справлюсь. И кулаков здесь недостаточно. Нужен кто-то из властей, чтобы их образумить.
— Боже милостивый! — воскликнула Эллен взволнованно.
Не теряя времени, все почти бегом поспешили через сад. У дорожки на огород, по которой можно было выйти на луг, Эллен приостановилась и бросила взгляд на лужайку, где стояла беседка.
— Горняки! — воскликнула она. — Джордж, я позову горняков!
— Нет, не надо, — остановил ее священник. — Нет, нет, — повторил он, но уже не так уверенно.
Уловив в голосе мужа сомнение, Эллен подхватила юбки и бросилась к беседке. Когда она влетела туда, ей навстречу с деревянной скамьи медленно поднялись трое мужчин с черными от угольной пыли лицами.
— Скорее, идемте! — срывающимся голосом закричала миссис Росс. — Вы должны помочь. Мой друг… то есть девочка, ее собираются обидеть. Священник и я… мы будем благодарны, если вы поможете нам.
— Будет драка, мадам?
Эллен промолчала. Горняки вышли из беседки и заторопились вслед к ожидавшим их священнику и Тому. Только теперь она ответила:
— Может быть, будет и драка. Очень может быть.
Священник не стал ничего объяснять.
— Нам лучше поторопиться, — сказал он, в его глазах отразилось смятение.
Стена, отделявшая участок священника от луга была низкая, поэтому мужчинам не составило труда перебраться через нее. Преподобный Росс собирался последовать за ними, но обернулся к жене: