Адерин увидел, как Лжезриаладар и еще один юноша принесли большой чайник воды из ручья, но прошло очень много времени, прежде чем Калондериэль поставил его на железную треногу, чтобы вскипятить. Еще больше времени прошло, пока двое юношей собрались помыть полдюжины деревянных мисок. Гуляя, Адерин набрел на молодую женщину, сидящую позади палатки и разговаривающую с двумя лоснящимися коричневыми собаками; потом она легла на землю и уснула, рядом уснули собаки. Когда он прошел там еще раз, их уже не было.
Наступили сумерки, ягненок был готов. Двое сняли его с вертела и положили на длинную деревянную доску, а остальные отгоняли собак. Все обитатели лагеря собрались вокруг, каждый отрезал себе кусок мяса; ели прямо здесь, стоя рядом с костром и болтая. Адерин увидел Далландру, положившую несколько отборных кусков на деревянную тарелку. Она понесла мясо в палатку, разрисованную вьющимися розами.
– Должно быть, Нананна проснулась, – сказал с набитым ртом Галабериэль. – Она, знаешь ли, старая совсем и часто отдыхает.
Адерин вдруг подумал – пройдет много дней, прежде чем Нананна вспомнит о том, что велела привести его сюда. Совсем стемнело, эльфы разожгли еще один костер и расселись вокруг него с деревянными арфами в руках.
Арфы походили на дэверрийские, но были настроены в четверть тона. Эльфы играли и на длинных деревянных флейтах, по звучанию походивших на волынку.
Они играли недолго, потом начали петь под аккомпанемент арф замысловатую мелодию в непривычной гармонии. Он слушал, пытаясь понять чужую музыку, и тут появилась Далландра.
– Она готова увидеть тебя. Иди за мной.
К расписанной розами палатке они подошли вместе. Далландра откинула полотнище, приглашая его войти. Адерин вполз внутрь и оказался окутан золотым светом, струившимся из шаров двеомера. Вокруг сидел дикий народец – гномы, свернувшиеся по-кошачьи клубочками или бродящие по палатке, феи, усевшиеся на шесты, сильфы, похожие на хрустальные сгустки.
В дальнем углу на груде кожаных подушек сидела хрупкая старая женщина с короной белых кос на голове. Адерин ощутил ее могущество, как холодный ветер, ударивший ему в лицо.
Воздух потрескивал и похрустывал. В ее фиолетовых глазах сияла жизнь. Она жестом предложила ему сесть у ее нот, и он с искренним уважением преклонил колени. К ведунье присоединилась Даллаидра, но Адерин не мог отвести глаз от лица Нананны. Она заговорила; голос ее звучал уверенно и мелодично, как у юной девушки.
– Значит, ты и есть тот самый человек двеомера с востока?
– Ну, я действительно человек двеомера с востока, но не уверен, что тот самый. Я слышал, что вас предупредили о моем приходе?
– Я кое-что увидела в магическом камне. – Нананна помолчала, неторопливо изучая его лицо. – Если честно, я просила, чтобы ты пришел.
Далландра резко, втянула в себя воздух.
– Я скоро умру, – продолжала Нананна. – Время настало. Далландра заберет моих лошадей, займет мою палатку и мое место среди нашего народа. – Она положила бледную костлявую ладонь на плечо девушки. – Но кроме бочки меда, ей достанется ложка дегтя. Я стара, Адерин, и говорю прямо. Я не люблю твой народ. Я боюсь их алчности и того, чем она может обернуться для нас.
– Я тоже этого боюсь. Пожалуйста, поверь мне – я остановил бы их, если б мог.
Нананна вглядывалась в его глаза. Адерин бестрепетно встретил ее взгляд, давая ей возможность понять, что он говорит правду.
– Я слышала о двеомере с востока, – сказала она наконец. – Похоже, что он служит Свету, которому служу и я, только на свой манер.
– Свет – один, но в радуге – тысяча оттенков.
Удовлетворенная ответом, Нананна улыбнулась своими синеватыми губами.
– Один из этих отгенков покраснел от крови, – сказала она. – Скажи мне вот что: будет ли твой народ убивать нас ради земли?
– Этого я и боюсь. Они уже многих за это убили – или превратили в рабов.
– Никто не обратит в раба эльфа! – возмутилась Далландра. – Мы лучше погибнем – каждый из нас!
– Тихо, дитя! – Нананна помолчала, обдумывая что-то. – Скажи мне, Адерин – что послало тебя к нам?
– Я покинул своего учителя только этой весной, и мне было видение. Я видел реку далеко на западе. Когда Галабриэль вел меня сюда, я пересек эту реку.
– А хочешь ты вновь пересечь ее, чтобы вернуться назад к своему народу? Я заставлю банадара дать тебе сопровождение.
– Мудрейшая, некоторые реки невозможно пересечь дважды.
Старая женщина улыбнулась и кивнула. Адерин дрожал от волнения, но это было приятное ощущение. Он слышал отдаленное пение и причитания флейты.
– Если ты просила, чтобы я пришел, и меня послали к тебе, – сказал Адерин, – какое дело хотела ты мне поручить?
– Я еще не уверена, но я хочу, чтобы на стороне алландры был человек из вашего племени, понимающий вашу жизнь так, как она понимает нашу. Я вижу кровь на равнинах, я слышу звон мечей и крики. Позор мне, если я не попытаюсь остановить это. Ты побудешь с нами немного?
– С радостью. Могу ли я оставаться безучастным, видя, как мой народ убивает и навеки навлекает проклятие на свой вирд?
– Хорошо сказано. Скажи, Далла, ты сможешь работать с ним вместе?
Далландра уставилась на Адерина глазами, похожими на грозовые тучи, и так долго изучала его, что сердце у него опять заколотилось.
– Что ж, – сказала она наконец, – я бы стала работать и с самими Черными Магами, если это поможет моему народу. Он подойдет.
– Решено, – как сказали бы вы, люди. – Нананна подняла хрупкую руку, благословляя. – Отправляйся с нами на юг, юный Адерин, и посмотрим, что спрятано у наших богов под подушкой.
Глава вторая
Холодный осенний дождь заливал Кернметон, вода сплошным потоком текла по булыжной мостовой и низвергалась в сточные канавы. Закутавшись в толстый зимний плащ темно-синей шерсти, Кинван быстро скакал по извилистым улицам, не обращая внимания на редких прохожих, едва успевающих выскочить из-под копыт. Он промчался в ворота дана тьерина, обнесенного стенами поселения вокруг каменного броха, доехал до конюшен и крикнул грума. Подбежал помощник конюха.
– О, вы уже вернулись? Как прошла поездка домой?
– Как и ожидалось. Я пропустил что-нибудь интересное?
– Нет, если, конечно, не считать интересными пьянки у лорда. – Он печально вздохнул. – Сейчас идет турнир по карноику. После шести игр побеждает Эдиль.
– Посмотрим, не смогу ли я заставить его понервничать.
В большом зале висели тучи дыма от двух горящих очагов. С одной стороны сидели за столами и напивались все тридцать пять человек из дружины. На возвышении почетного очага ссутулился на резном стуле тьерин Мелас, рядом сидели двое его сыновей – Валдин и Довин. Тьерин был краснолиц, с черными волосами; погрузневший от возраста, он до сих пор мог гнуть пальцами сталь. Старший сын, Валдин, светлыми волосами походил на мать, бывшую родом из Дэверри, а младший был копией отца, только очень похудевшей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});