– Ах ты, старый опытный лицемер. Лучше расскажи мне, что происходит в Лондоне. У тебя все еще роман с этой актрисой?
Его бабушка, которой ничего не рассказывали о похищении, и которая считала, что он все это время провел в Лондоне, вернулась на своем кресле к столу.
Дамьен уселся на стул напротив нее, свободно вытянув вперед длинную ногу.
– Да, бабушка, – ответил он, – и она на самом деле очень талантлива.
Старая леди усмехнулась:
– Ты по-прежнему безнравственный нахал, такой же, каким был твой дед. До того, конечно, как он встретился со мной.
Он улыбнулся, глядя на нее с любовью.
– Расскажи мне, что ты знаешь об этой богатой наследнице, которую Гарольд нашел в Америке и на которой он собирается жениться. Я уговаривала его не ехать в Америку, уверяла, что его купят там с потрохами.
– И его действительно купили, но за весьма высокую цену.
Прищелкнув языком, старая дама спросила:
– Ты встречался с ней?
– Да, – ответил он после небольшой паузы.
– Я слышала, что отец девицы хочет финансировать какие-то эксперименты Гарольда. Это правда?
– Мне кажется, что да.
– У них будет общее дело?
Дамьен только усмехнулся и приподнял бровь.
– А что насчет тебя, мой милый мальчик? Не пришло ли время и тебе подыскать жену? Твой загородный дом слишком долго пустует. Насколько я знаю, американская невеста Гарольда имеет родственные связи с герцогом Уэнтуортом. А у него, кажется, есть сестра, леди Лили. Я права? Маленькая темноволосая куколка, настоящий аппетитный пончик.
– Мне вообще нравятся сладкие куколки.
– Я в этом и не сомневалась, молодой человек. – Она откинулась на спинку кресла, всматриваясь в глаза внука. – И я слышала, что именно у этой куколки может быть богатое приданое. Ее брат богатый человек, и ты должен это учитывать. Времена настали трудные.
Дамьен встал и отошел к окну.
– Да, времена не легкие, – согласился он.
– Это был бы весьма выгодный союз, – продолжала старая леди.
– Уверен, что герцог будет в восторге от того, что выдаст свою сестру за обедневшего ловеласа, – проговорил ехидным тоном молодой человек.
Самодовольная усмешка появилась на лице его бабушки.
– Если у нее в жилах кровь, а не вода, она сделает жизнь своего брата невыносимой, пока тот не согласится на брак. Ты имеешь огромный успех у женщин, мой мальчик, и можешь добиться любой женщины, если захочешь.
Стоя у окна, сцепив руки за спиной и глядя во двор, он серьезным тоном возразил:
– Не любой, милая бабушка.
Она помолчала несколько секунд, потом сказала серьезно:
– Обещай мне, что ты попробуешь этой зимой, Дамьен. Я очень хорошо знаю тебя, мой мальчик. Эти глаза достаточно старые, но они видят, когда у тебя не все хорошо. Я знаю о печальном состоянии твоих финансов, и знаю об этом уже достаточно давно.
Как бы соглашаясь с ней, он вздохнул и отвернулся от окна.
– Вы правы, – согласился Дамьен, и это, вероятно, относилось не только к последней фразе.
– Я хорошо знаю, как ты относишься к браку по расчету, и это твое отношение сдерживает тебя.
Он молча кивнул.
– Пожалуйста, пообещай мне, что ты попытаешься, – продолжала она. – Смерть твоих родителей не должна помешать твоей жизни. Ты заслуживаешь счастья. Тогда ты был только маленьким мальчиком, и ты совершенно не виноват в их смерти.
Сверху вниз смотрел он на бабушку, мать своего отца, которая выглядела гораздо старше, чем в последнюю их встречу несколько недель назад.
Он нагнулся, чтобы еще раз поцеловать ее в щеку, держа ее слабенькие руки в своих и целуя их тоже.
– Обещаю, что я попробую, – сказал он вполне искренне, так как очень любил бабушку и прекрасно понимал, что она права.
Окна комнаты, отделанной в зеленых тонах, где поселили Адель, выходили в восточный сад, в котором виден был знаменитый лабиринт. Это было действительно потрясающее зрелище, ничего подобного ей не доводилось видеть ни в жизни, ни на фотографиях. Везде границы лабиринтов были прямоугольными и симметричными, здесь же они были расположены беспорядочно и весьма запутанно и, безусловно, были нелегкой загадкой для самого изощренного ума.
Услышав удар гонга, возвещавший о времени обеда, Адель вздрогнула. Она, Клара и их мать встретились в широком коридоре и вместе направились в гостиную.
– Мне очень понравился Гарольд, – сказала Клара, беря под руку сестру, – в нем видна теплота, и он совсем не напыщенный, как некоторые здесь, в Англии.
Адель поближе прижалась к сестре:
– О, Клара, ты даже не представляешь, как мне приятно это слышать. Я боялась, что ты не одобришь его, а мне так не хотелось с тобой спорить.
– Не одобрит? – вмешалась мать. – Такого и быть не могло.
Клара любяще улыбнулась младшей сестре:
– Тебе совсем не нужно спорить со мной, милая Адель. Я просто представляла себе более пожилого человека. И мне весьма приятно убедиться, что он совсем молодой, живой и энергичный. Думаю, что вы очень хорошо подойдете друг другу. И потом я очень рада, что нас будет разделять лишь короткая дорога на поезде, а не огромный Атлантический океан, как раньше.
Беатрис поторопилась, чтобы догнать своих длинноногих дочерей.
– О, Клара, не сыпь мне соль на рану. Атлантический океан отделит теперь меня от моей самой младшей дочери. Моей детки! Самой дорогой, самой разумной из всего моего потомства. Как я смогу это пережить?
Старшая дочь хитро усмехнулась, глядя на мать:
– Уверяю тебя, переживешь, когда миссис Астор будет приглашать тебя на всевозможные балы и, затаив дыхание, ждать твоего ответа.
Добравшись до гостиной, они тихо вошли туда и тут же были встречены гостеприимной графиней.
– Милости прошу, заходите, – приветствовала их Юстасия.
Адель внимательно посмотрела на обитые темно-красным бархатом стены, узор которых напоминал форму лабиринта, такого же цвета стулья и кресла, на впечатляющий золотой потолок, украшенный замысловатыми завитками и узорами из листьев. Она решила, что это был французский стиль Людовика XV.
Дамьена она не видела нигде.
– Пойдемте, я познакомлю вас с нашими гостями, – сказала Юстасия, потом шепотом добавила: – Бабушка Гарольда тоже здесь. Это Кэтрин, вдовствующая баронесса Элсестер.
В дальнем конце комнаты Адель увидела пожилую даму в кресле на колесах. Ее белоснежные волосы были собраны в элегантный пучок, а ее черное, закрытое платье очень шло ей. Адель подумала, что в молодости она, вероятно, была очень интересной женщиной.
Юстасия подвела к ней гостей:
– Мама, я хочу познакомить тебя с нашими новыми гостями.
Старая женщина трясущимися руками поднесла к глазам золотой лорнет.