Читать интересную книгу 13-й Император. «Мятеж не может кончиться удачей» - Никита Сомов

  - Такие средства на обучение пускать разом нецелесообразно, - прохладно заметил Рейтерн. - Выждав пару лет можно изрядно сэкономить на заграничных учителях. Столь высокий и единомоментный спрос поднимет запрашиваемые специалистами оклады до небес, - он втянул воздух, собираясь добавить ещё, но промолчал. Моя недавняя размолвка с Игнатьевым снова дала о себе знать.

  - Не стоит, Михаил Христофорович, - мягко сказал я, не давая встрять в разговор Путилову. - Мы все это понимаем, однако обстоятельства требуют постройки флота именно в указанные сроки. В любом другом случае все наши усилия будут лишены смысла.

  - Спешка, чертова спешка! - воскликнул я. - Даже если всей Европе окажется не до нас, как мы планируем, все равно наш план захвата проливов содержит в себе немалую долю авантюризма. Несколько современных броненосцев в Черном море помогут нам устранить некоторые неприятные сюрпризы со стороны турок.

  - Ох, и дались вам эти проливы, Ваше Величество, - в сердцах буркнул Рейтерн и испуганно осекся.

  - Продолжай! - скорее приказал, чем попросил я.

  - Экономия от содержания укреплений в проливах по сравнению с черноморскими флотом и береговыми укрепления существенная, - неуверенно сказал Рейтерн. - Но затраты на войну и подготовку к ней настолько огромны, что турецкая кампания разве что в полвека окупится.

  - Пусть так, - согласился я. - Но Крымская война недавно великолепно показала, что может произойти. Защитить побережье от британского или французского флота мы не в силах, а значит, благодатный юг можем развивать с постоянной оглядкой. Вижу, что мои слова вас окончательно не убедили. Ну что ж, считайте это моей прихотью, если угодно, - показывая, что вопрос исчерпан, я отвернулся и обратился к Обухову.

   - Павел Матвеевич, у меня для вас хорошая новость, - выждав небольшую паузу для пущего эффекта, я продолжил. - Крупп наконец-то решился на строительство завода в Петербурге, - наградой за мое маленькое представление, стала неподдельная радость гениального инженера-артиллериста. Обухов рассыпался в благодарностях, хотя тут ещё вопрос кто кого благодарить должен, он меня или я его.

   Для человека лишь шапочно знакомого с состоянием русской артиллерии второй половины девятнадцатого века искренняя радость инженера может показаться странной. Я отметил удивление на лицах у большинства присутствующих ближайших соратников. Ещё бы, традиционно сильная отрасль русской военной промышленности и сейчас, в не лучшие для империи годы, занимала ведущие мировые позиции. Обухов более чем успешно конкурировал с тем же Круппом и был оценен им по достоинству. Немецкий промышленник настойчиво приглашал Павла Матвеевича к себе в не лучшие для русского инженера годы. Но, несмотря на серьезные успехи русских изобретателей, достижения нашей промышленности были более чем скромными. Мало разработать, нужно ещё воплотить в металле, причем желательно в как можно большем количестве экземпляров. И здесь нас ждала беда.

  Новые пушки были гораздо более требовательны к уровню технической грамотности, как рабочих, так и артиллеристов. А времени для обучения и тех и других как всегда не хватало. Пришлось отправляться на поклон к Круппу, а затем и Бисмарку, благо, что у меня было, что предложить обоим. Прусский канцлер и не на такое был готов пойти, чтобы заполучить Российскую Империю в союзники при войне с Австрией. Он и не догадывался, что мы все равно собирались вписаться в войну и попробовать загрести чужими руками Галицию с Буковиной. Да и армии позвенеть оружием в преддверии куда более масштабной русско-турецкой войны будет не лишним.

  Несмотря на потребность обеих сторон в союзе, переписка с канцлером далась мне нелегко. С непробиваемым упрямством я добивался отсрочки войны с Австрией на два года, почти требуя ничего не предпринимать в следующем 1866-ом году. Это удалось сделать довольно несложно. Прошедшая война Пруссии с Данией прошла не совсем так, как в нашей истории. Лишенные даже символической помощи Петербурга датчане обратились за помощью к другим столицам, но в большинстве получили лишь заверения во всемерной поддержке. Живо откликнулись лишь в Стокгольме.

  Объединённый датско-шведский флот за несколько недель уничтожил все следы немецкого присутствия на море и осуществил полную блокаду портов противника. На суше же шведские и норвежские добровольцы, укрепившись в Шлезвиге, бок о бок с давними соперниками - датчанами - стойко отражали прусские и австрийские атаки, переведя войну в позиционную фазу. После семи месяцев топтания на месте, сторонами было объявлено перемирие и начались переговоры при участии Великобритании, Франции и России. По итогам войны Дания лишилась Гольштейна и Лауэнбурга, отошедших Пруссии, но сохранила за собой Шлейзвиг. Это был один из первых знаков, что факт моего появления уже начал оказывать своё влияние на историю и нужно торопиться, пока данные, этого раздела, хранимые дневником, не превратились в бесполезную груду информации.

  Однако русско-прусским переговорам это поражение только помогло, существенно поколебав положение Бисмарка и снизив уверенность немцев справиться с Австрией, оставшейся весьма недовольной исходом войны, самостоятельно. После полугодовых переговоров я, с огромным облегчением, констатировал, что Бисмарк вполне проникся довольно прозрачными намеками о том, что Российская Империя не останется в стороне от войны даже в том случае если она начнется раньше. Вопрос ставился лишь в том, на чьей стороне она выступит. Едва не рыдая в письмах о состоянии русской артиллерии, я жаловался, что пока не будет гранат с медными поясками, артиллеристы смогут бить неприятеля только банниками. Я тянул время и отказывался воевать до перевооружения, но угрожал непременно перетянуть несостоявшегося союзника банником по спине, если пруссаки отправятся топтать Австрию без нас.

  Бисмарк был не в той ситуации, чтобы торговаться, упустить возможность русской поддержки, особенно учитывая неудачные итоги прошлой войны, канцлер просто не мог. Грех было не воспользоваться шаткой ситуацией в королевстве по максимуму. Однако Бисмарк держался с достоинством и искусно торговался, с показательной неторопливостью. Не знай я, сколь сильно он нуждается в нашей поддержке, то давно бы начал сдавать позиции, а так со временем мои аппетиты только росли, отчего переговоры затягивались, чему я был только рад. Но в конечном итоге вышло по-моему. Кроме отсрочки войны на два года и получения разрешения Круппу строить завод в Санкт-Петербурге, я сумел выцыганить с помощью прусского канцлера немалое количество станков, в которых остро нуждались сами пруссаки. Конечно, за станки пришлось заплатить, но цены для столь необходимых нам токарных, карусельных и строгальных станков, не говоря уже о недавно изобретенных универсальных фрезерных и некоторого количества промышленных прессов, были достаточно скромными.

  Уверен, что при такой всесторонней поддержке Обухов справится с тем, с чем почти справился в реальной истории. Тогда он был очень близок к успеху, но неудачи преследовали его одна за другой. Всей душой болея за дело, Павел Матвеевич, что называется, сгорел на работе. Заработанный им в моей истории туберкулез и скорая смерть стали лишь следствием нежелания щадить себя и полной отдачи делу. Совсем по-другому выглядел выдающийся русский инженер сейчас. Легкий румянец покрывал щеки, бакенбарды были ухожены, в глазах плескалась спокойная уверенность в своих силах и завтрашнем дне, а в открахмаленном воротничке и отглаженных манжетах чувствовалась заботливая рука молодой жены. Куда той мрачной и черной от усталости тени, которую я увидел в позапрошлом году, до нынешнего Обухова.

  Укрепление пошатнувшегося здоровья, хорошо сказались не только на продолжительности жизни офицера, но и зеркально отразилось на работе. Взятая за образец разработанная Барановским скорострельная пушка образца 1872 года нашей истории уже была изготовлена в опытной мастерской при Обуховском заводе в соавторстве с самим Барановским. Как Павлу Матвеевичу удалось все провернуть остается для меня загадкой, но можно констатировать факт, что историческая справедливость в данном случае не пострадала - основным генератором идей остался прежний изобретатель. Хотя наверняка саму идею Барановский вынашивал годами, так что ничего удивительного в этом нет. А в целом, не без моей помощи, но, все же, добившись пока непревзойденного качества стали для пушек, Обухов вместе с Барановским со всем пылом принялись за производство орудий для флота и армии. Деньги на завод уходили как в бездонную бочку, результат же пока был более чем скромным. Впрочем, в морском министерстве дела обстояли ещё хуже. Как выяснилось, к большому строительству флота оказалось не готово сразу все. Не хватало знаний, опыта, материалов, инженеров и рабочих. Помощь, предоставляемая мной из дневника-ноутбука моему морскому министру Краббе, оказалось недостаточной. Несмотря на все мои старания, многие детали остались, покрыты белыми пятнами.