-Ясно... А тебе сколько?
-Мне тридцать шесть, Татлим,- усмехается Тигран,- Что, старый для тебя?
Я только фыркаю в ответ. Если он на комплимент напрашивается, то обойдётся. Я примерно так и думала.
Тигран делает паузу, затягиваясь. Я молча жду.
-У меня ещё два. Дамир и Азат. Все погодки. Младшему пятнадцать. Они сейчас в школе учатся в Англии. Дамиру на следующий год поступать.
И снова замолкает. Повисает пауза, во время которой я раздумываю, сколько же Керефов тратит на их образование. А потом набираюсь храбрости задать вопрос, повисший воздухе, который Тигран похоже намеренно игнорирует.
-А их мать? - наконец произношу и откашливаюсь, так как выходит хрипло.
-Жена живёт в Америке уже восемь лет,- ровно отвечает Тигран.
И я чувствую, как мышцы лица деревенеют. Он сказал "жена". Следующий вопрос камнем ложится на язык, отчего я никак не могу его произнести. Керефов тушит сигарету и отворачивается от меня, переводя взгляд на виднеющийся океан.
- Я женился, когда меня было девятнадцать. Айше и того меньше. Шестнадцать всего. Совсем девчонка, даже школу не закончила. Это всегда предполагалось, правда попозже. Но там был очень удачный момент для бизнеса. Отцы решили закрепить слияние капиталов, породнившись. Так что так... Потом сразу мальчишки друг за другом пошли. Радость. Дети- это радость, хоть и хлопоты большие. Да и мы сами детьми были почти. Айше её тетя помогала, ещё мать моя. Первые года столько женщин было в доме, что деться было некуда. Я особо и не появлялся. Отец мне большие задачи поставил, проверить решил. У него здоровье сильно сдавало. Диабет. И со свадьбой ещё поэтому торопился. От семьи Айши тоже бизнес достался, дочерняя компания их холдинга. Там конечно отец мой больше дела вёл, но всё равно привлекал. Первые лет пять быстро пролетели...
Тигран замолчал и нахмурился. Я молча ждала, что дальше. Боялась спугнуть его неожиданную откровенность.
-Когда Азат последним отправился в школу-интернат к братьям, Айша решила, что будет в Америке жить. У неё там сестра и тётя. Ещё много родственников. Я туда на каникулы детей приезжаю… Спать пошли, Татлим, светает уже.
Тигран встаёт, поднимая на меня тяжелый взгляд.
-То есть ты хочешь сказать, что вместе вы не живете?
Тигран молча засовывает руки в карманы и кивает, чтобы вставала уже.
-Почему? - но я не сдаюсь.
-Детям надо было- жили,- слегка раздраженно бросает Тигран.
-А почему сейчас не разводитесь? Это же почти десять лет уже...
Он криво усмехается.
-Это вы берёте и разводитесь, если в голову ударило. А мы семьями роднимся. С семьей не развестись.
* * *
Когда мы ложимся, и Тигран вновь кладёт свою руку мне на бедро, а подбородком придавляет макушку, всё ощущается не так. Неправильно. Его ладонь слишком тяжелая. Живот, прижатый к моей спине, слишком горячий, голова слишком давит на мою. Жаркое дыхание раздражает кожу и не даёт уснуть. Мне хочется выбраться из этих удушающих объятий в ночную прохаду. Опять залезть с ногами в плетеное кресло на террасе и подумать. Да хотя бы просто побыть одной в зябкой тишине. Но я не могу. Боюсь, если встану, он решит, что я расстароилась. А я не расстроилась.
Мне. Всё. Равно.
Просто не могу сейчас лежать с ним. Вглядываюсь в напряженную темноту, надеясь, что Тигран побыстрее уснёт, и я смогу выбраться из-под его тяжеленной руки. Но он тоже лежит без сна, о чём-то задумавшись. Пальцы начинают рассеянно вычерчивать линии у меня на животе. Молчание на двоих давит на нервы.
-И надолго твой сын приедет?- произношу шёпотом. Перехватываю его руку, чтобы перестал выводить раздражающие сейчас узоры на коже.
-Нет, на два дня,- тихо отвечает Тигран.
-Мы это время не будем видеться?
Не знаю, чего в этом вопросе больше: надежды, потому что я на данный момент быть рядом желанием не горю, или обиды, что спрячет меня, как что-то позорное.
-Почему не будем?- Тигран искренне удивляется. И добавляет,- Рамиль-хороший парень. Тебе понравится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
-Ты меня познакомишь с ним что ли?- не могу скрыть удивления.
-А не должен?
Я не отвечаю сразу. Молча пытаюсь осознать, чтобы это могло значить.
-Ну...Я не знаю. Мне бы не понравилось, если бы мой отец ...
-Анна,- резко перебивает меня Тигран и пальцы на моём бедре сильно сжимаются,- Когда я сказал, что мы с женой не живем вместе, я не преувеличил. Сказал, как есть. Мне тебе врать незачем. И сыновьям я тоже врать не собираюсь.
В его голосе отчетливо слышится вспыхнувшее раздражение, а меня это задевает.
-И часто ты их так с кем- нибудь знакомишь?
-Анна...- Тигран повышает голос на пару тонов, и это явное предупреждение, чтобы заткнулась. Но меня уже несет.
-А жена тоже? Знакомит? Или только тебе можно?
Мужские пальцы впиваются в бедро до синяков и буквально сталкивают меня с кровати.
-Так, к себе иди,- рычит Керефов тихо после длинной фразы на своём, наверно ругательной.
Я пытаюсь встать с достоинством. Расправляю плечи и гордо удаляюсь. Что ж, своего я добилась. Осталась в одиночестве. Только слишком зябко оказалось в моей постели, а сон так и не шёл. И фантомный призрак тяжелой руки не желал покидать левое бедро.
26.
Сквозь сон чувствую горячую ладонь на своём плече. Смысл слов едва прорывается в затуманенное сознание.
-Анна, ты со мной пойдёшь сегодня, или в отеле останешься?
-Ммм? - мычу в ответ, пытаясь открыть глаза.
-Анна? - мужская рука нетерпеливо треплет моё плечо.
-С тобой.
-Вставай тогда...
-Ага,- перехватываю его ладонь и сжимаю, притягивая к себе. Обрывки вчерашней ночи всплывают в памяти разрозненными деталями, не складываясь в общую картину. Помню, что мы купались в океане, а потом мне было хорошо. Очень хорошо. И хочется ещё раз это почувствовать.
-Тигран... - веду пальцами по его руке вверх к плечу, глажу голую грудь, покрытую жесткими волосками. Спускаюсь вниз, лаская напрягающийся от прикосновений живот. Останавливаюсь только у самой кромки полотенца, обмотанного вокруг бёдер. Свежий морской запах геля для душа щекочет ноздри. Мужчина склоняется ко мне, и лицо опаляет мятное от зубной пасты дыхание. Кажется, мы поссорились…
Мысль не успевает оформиться в ещё непроснувшемся мозгу, Тиграна слишком быстро становится так много. Он сдергивает одеяло с меня, коленом вклинивается между ног, задирает ночную сорочку и погружает пальцы во влажное расслабленное после сна лоно. Это не ласка, просто проверка, готова ли я прямо сейчас. И, похоже, я её прохожу, так как следующим движением Керефов скидывает с себя полотенце, небрежно проходится кулаком по моментально встающему члену, и устраивается меж моих разведенных бёдер, держа себя на вытянутых руках. Чуть выгибаюсь, раскачивание, толчок, и веки сами собой закрываются, а с губ срывается тихий стон. Ватное, ещё не до конца проснувшееся тело покрывается испариной. Хватаюсь за его напряженные руки, скрещиваю ноги на каменных ягодицах.
Толчок…стон…Толчок…стон...Толчок…
В глубине растягиваемого лона быстро нарастает знойная темнота, растекается ядом по венам.
Мне становится его мало. Приподнимаюсь, вскидывая руки вверх. Пытаюсь притянуть Тиграна к себе за шею, заставить лечь на меня. Чтобы чувствительные соски царапали жесткие волоски на его груди, чтобы дыхание сбивалось от его тяжести, чтобы от жара чужого тела кидало в пот. Тигран поддаётся словно нехотя, опирается на локти, обхватывает мою макушку ладонью, фиксируя голову, чуть запрокидывая её. Грудную клетку сдавливает под его весом, из горла воздух выходит с хрипом, и сразу становится невыносимо горячо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Толчок…толчок…стон. Толчок… толчок…стон.
Быстрее. Яростнее с каждой секундой. Его губы около моего правого уха. Горячечное тяжелое дыхание щекочет мочку, эхом отдается в голове, задавая ритм моему собственному. Мои стоны, раньше похожие на тихие всхлипы, сейчас напоминают рваный крик.