Читать интересную книгу Кирилл и Ян (сборник) - Сергей Дубянский

— Нет, — и это было правдой, хотя в школе Олеся захватила целых два года информатики, но разве могла она подумать, что ей это когда-нибудь пригодится?

— Садись, — Маша пододвинула второй стул, — это прикольно. То есть я могу сидеть в он-лайне и трепаться с кем угодно и на любую тему. У меня куча друзей, хотя реально я даже не знаю, кто они, где живут…

Ее пальцы бойко запрыгали по клавиатуре — одним этим зрелищем можно было просто наслаждаться, а уж когда Олеся сообразила, в каких строчках появляется Машин текст, а в каких, ее собеседников из неизвестного пространства, простирающегося над всей землей, то решила, что здесь даже интереснее, чем в клубе; разве там можно запросто познакомиться с Младой, пишущей стихи, или прикольным Кроликом — не понятно, то ли парнем, то ли девушкой? А разве Ира, которой двадцать два года, станет спрашивать у нее совет, какого из двух женихов выбрать?..

— А на той квартире компьютер есть? — спросила она.

— Нету, но я тебе свой старый поставлю. Там память хиленькая и монитор не плоский, но он — рабочий; тебе хватит.

…Господи!.. — Олеся закрыла глаза, — неужели это правда?.. Я не хочу уходить отсюда… никогда! А для этого надо иметь много-много бабок — что такое тридцать штук?.. Вернее, сейчас уже будет двадцать пять, — она достала заранее приготовленную купюру, — Маш, вот, две штуки за хату и три, как ты просила; а то я забуду.

— Я б тебе напомнила, — Маша засмеялась, не отрывая взгляд от экрана, — положи. Через пару недель, когда отец пришлет, треху я тебе отдам… а, вообще, обидно — бездарно профукать тридцать штук, да?

Олесе стало так стыдно, как еще не бывало никогда — ни перед матерью, ни перед учителями; да, вообще, ни перед кем! Но признаться, трусливый язык все же не повернулся; вместо этого она спросила:

— Может, съедим чего-нибудь?

— Давай, — Маша что-то нажала и на экране, вместо рожиц и веселой переписки, появился портрет отца, только не у водопада, а рядом с красивым старинным домом, — у нас осталась китайская хрень — как мы ее называем, «друг студента», а можем зарулить в «Макдоналдс» и хапнуть по гамбургеру с картошкой; учти, в «Барабане» жратва дорогая.

— Давай в «Макдоналдс», — решила Олеся, которая действительно проголодалась.

— Тогда пошли, — Маша встала, шумно отодвинув стул, — сейчас я только переоденусь. Жалко, что ты маленькая — для «Барабана» я б тебе подобрала что-нибудь эдакое; у меня тряпья — море, но ты ж, видишь, какая.

— Вижу, — Олеся вздохнула; впрочем, никакой трагедии не случилось — она достаточно уютно чувствовала себя и в джинсах с кроссовками.

«Макдоналдс» располагался всего в двух кварталах, и тут тоже было огромное преимущество жизни в центре. Олесе, например, чтоб попасть в это красивое красно-белое здание, похожее на шатер, требовалось специально ехать на маршрутке целых сорок минут, и, тем не менее, она в нем бывала несколько раз, поэтому, ни обстановка, ни еда не являлась чем-то новым и впечатляющим; только обычно она заходила одна и всегда с завистью разглядывала веселые компании сверстников; настроение постепенно падало и, в конце концов, она уходила расстроенная, ругая себя за глупо потраченные деньги. Но сегодня все было по-другому — сегодня она сопровождала Машу, и парни за соседним столиком, и даже странный тип в дальнем углу, с хорошо знакомой Олесе завистью теперь смотрели на нее; хотя нет, конечно — они смотрели на Машу в потрясающе короткой юбке и облегающей кофточке, призванных будоражить мужскую фантазию, но она ж ее младшая сестра!

Ела Олеся медленно, наслаждаясь состоянием победителя. …А что ж будет в клубе? — думала она, — с Машкиными данными парни, небось, к ней так и липнут, но я буду следить, чтоб не прибилось какой-нибудь говно, типа Крылова… Переведя взгляд на свое сокровище, она увидела, что Маша уже поела и подперев ладонью щеку, с интересом изучает ее саму. Олеся покраснела и поспешно засунула в рот остатки гамбургера; несколькими глотками допила сок и вытерла руки салфеткой.

— Все, Маш. Пойдем, да?

Курить в кафе запрещали, но после такого сытного, по сравнению с китайской лапшой, обеда это требовалось непременно. Они уселись в скверике, наблюдая за выходом из «Макдоналдса». Мужчины, сгрудившиеся вокруг шахматной доски, стоявшей на одной из скамеек, одинокие дамочки с сигаретами и обнимающиеся парочки привлекали их меньше; впрочем, возможно, дверь в кафе просто находилась гораздо ближе остального.

— И что дальше? — спросила Маша, обращаясь, скорее, к самой себе.

Олеся тоже не знала, что дальше — ей было слишком хорошо, чтоб двигаться куда-нибудь даже мысленно; над головой чуть слышно шелестели деревья, играя тенями, похожими на шкуру пятнистого зверя…

— В клуб рано, — продолжала Маша, — а давай-ка сходим на хату, глянем, собирают эти козлы шмотки или нет, а то утром они приняли все, типа, в шутку. А я не шучу! Завтра там будешь жить ты!

— Класс!.. — Олеся даже прикрыла глаза.

Маша шла сосредоточенная, готовясь к предстоящему разговору, и Олеся не мешала ей. Пройдя через двор, они подошли к соседнему дому; поднялись на третий этаж.

— Ключ, блин, не взяла, — Маша нажала кнопку звонка.

В глазке что-то мелькнуло; дверь открылась, однако парень, стоявший на пороге, похоже, не собирался пускать гостей. Олеся увидела за его спиной коридор с встроенными шкафами, два простеньких круглых светильника на потолке, столик со стареньким телефонным аппаратом… конечно, интерьер смотрелся не так, как в первой квартире. …Если буду зарабатывать много денег, все переделаю по-своему — Машка, небось, не обидится…

— Что вы хотели? — спросил парень, а глаза его говорили — Как же вы надоели!..

— Хотела проверить, как вы собираетесь.

В это время появилась девушка, вернее, молодая женщина — какая-то никакая, не красивая и не страшная.

— Олег, объясни ты ей, — она двинулась дальше, судя по возникшим звукам, на кухню.

— Проходите, — Олег отступил в сторону.

Олеся вошла следом за хозяйкой и остановилась — ей вдруг показалось, что она никогда не будет здесь жить. Это было мимолетное необъяснимое чувство, и хотя желтая комнатка с уютной постелью, телевизором в углу и стареньким трюмо, в принципе, ей понравилась, оно оставило неприятный осадок. Тут же включился разум, и Олеся решила: …Нет, буду! Чего б мне не стоило! Другого такого шанса не представится никогда!..

— Значит, так, — Олег взял с подоконника несколько сколотых вместе листков, — я еще раз посмотрел договор, который мы заключили с вашим отцом, и здесь есть седьмой пункт… — он повернулся к свету, — «…о любых действиях, связанных с изменениями условий исполнения настоящего договора стороны информируют друг друга не менее, чем за две недели». Так что еще две недели мы будем здесь законно жить.

— Ну-ка дайте, — взяв текст, Маша нашла нужное место, — да, правда…

— Поэтому, уважаемая Мария Викторовна, придется вам еще немного потерпеть нас, — Олег победно улыбнулся, и Олеся поняла, что ее почти сбывшаяся мечта рушится; рушится из-за одной дурацкой строчки в дурацкой бумажке, которую когда-то подписал человек, находящийся сейчас за тысячи километров! …Да ему плевать, кто тут будет жить! Разве это справедливо?!.. — она не знала, что делать, и лишь растерянно переводила взгляд с истинной хозяйки квартиры на наглого самозванца, и тут Маша поставила жирную точку:

— Против бумаги не попрешь, — она вздохнула, возвращая документ, и тут у Олеси «флажки упали» — вечно на ее пути стояли мужчины! Как же она их ненавидела!

— Нет!!!.. — она бросилась на Олега.

Тот не ожидал нападения, и прежде, чем успел среагировать, яркие острые ногти в кровь расцарапали ему щеку; потом, правда, Олесины руки оказались в плену, но остались еще ноги, и она резко ударила коленом в пах. Олег исторг громкий мат и отпустив девушку, скорчился от боли; зато Маша пришла в себя.

— Ты что? Да поживешь пока у меня!

Жаль, что в пылу битвы Олеся не услышала этой ключевой фразы…

На шум вбежала жена и увидев всю картину, метнулась к телефону.

— Я звоню в милицию! — ее пальцы уверенно нашли заветные двойку и ноль, а Олеся, не обращая ни на что внимания, продолжала ногами добивать поверженного противника. Маша пыталась оттащить ее, но ей никогда в жизни не приходилось драться, поэтому делала она это, словно играла в студенческом «капустнике»; зато у жены Олега, похоже, имелся серьезный опыт, и когда, через несколько минут, в незапертую дверь вошли двое с автоматами и в бронежилетах, Олеся уже лежала на полу, яростно пытаясь укусить, сидевшую на ней женщину. Олег стоял согнувшись, прижимая руки к пострадавшему месту; Маша замерла с открытым ртом и полными ужаса глазами.