Страйя решила форсировать свою отправку в столицу — и личное небо парня вновь начало затягивать тучами. Не то, чтобы он не был способен жить и наслаждаться жизнью в одиночестве, но человек, будучи социальным существом, подсознательно стремился оказаться рядом с небезразличными ему сородичами. Для Виктора таким сородичем стала сестра, которую Виктор-реципиент любил и ценил просто потому что, а Виктор-нынешний, переняв эти чувства, хотел оградить её ото всех угроз извне.
Хотел — но пока не мог.
Лишённый магии, слабый, проклятый и зависимый от отца. Даже не заготовка под вирфорта, а всего лишь обычный человек. Понятно, что всего и сразу достигнуть невозможно, и на одну только адаптацию к проклятию ушло девяносто процентов всего времени в этом мире, но — можно было лучше. И сейчас ряд возможностей никуда не делся. Всего-то и нужно будет, что поднапрячься, где-то рискнуть, а где-то с головой погрузиться в боль, верного спутника магии, завязанной на душу.
Алые глаза проклятого вспыхнули подобно паре разожжённых порывом ветра углей, а в его сознании окончательно укрепилось твёрдое намерение не просто избавиться от проклятия, но и стать сильнее. Подняться так высоко, чтобы можно было не подстраиваться под внешние обстоятельства. И даже наоборот — гнуть их под себя. Амбициозно? Более чем. Но цель и должна быть такой, потенциально достижимой, но очень, очень далёкой. Иначе она превратится в пункт плана, чего допускать проклятый не собирался.
Тем временем Страйя наконец вышла из оцепенения, и Виктор тут же подхватил её под руку, потащив в направлении ближайшего «театра», где для них должны были зарезервировать пару мест. Праздник продолжался, и прямо на нём предаваться унынию и тяжёлым размышлениям было бы вопиющим кощунством. Не для того сестра «возвращала его к жизни».
Определённо не для того…
Глава 10
Виктор хмуро смотрел на невыспавшееся лицо в отражении зеркала, и пытался убедить себя в том, что вчерашний день того стоил.
По городу они бродили ещё пять часов, а после, вернувшись в поместье, засели в одной из гостевых комнат с книгами и бесконечными запасами чая, привезённого Страйей из восточных провинций. Обсуждали они всё и обо всём, как будто стремясь наговориться впрок. Ведь Страйя собиралась отбыть уже в ближайшие дни, вместе с группой магов рода, собирающихся в столицу. А это значило, что времени у брата и сестры оставалось всего — ничего. По этой же причине Виктор до кровати добрался уже заполночь, и отключился, едва коснувшись головой подушки.
И вот теперь, едва продрав глаза, переваривший за ночь всю полученную информацию парень довольно ясно представил себе план своих дальнейших действий, направленных на скорейшее его становление в качестве вирфорта. Второй ранг через два года, как он обещал отцу, Виктора более не устраивал, ибо младший рыцарь в каком-нибудь ордене вроде паладинов или чёрных рыцарей — это так, грязь из-под ногтей сильных мира сего. И если для спокойной жизни безо всяких глобальных задач такой силы было более, чем достаточно, то теперь…
Теперь Виктор отвечал ещё и за сестру, которой нужна будет помощь уже в ближайшем будущем. В лучшем случае через два года, когда он начнёт обживаться на севере земель рода Бельвиос, а в худшем — намного раньше. И что делать тогда, будучи сопляком, которого тот же Грат может плевком напополам перебить? Надеяться на благосклонность потенциальных недругов и волю случая, благодаря которой этих самых недругов просто не будет?
Нет, на такой сценарий Виктор согласен не был. И потому с этого дня им было решено направить все усилия не столько на попытки подавить проклятие и подготовить теоретическую базу для дальнейшей борьбы с ним, сколько на то, ради чего обычные люди и тренируются.
Сила и продвижение по пути вирфорта.
Для стремительного развития у него было всё: крепкая воля, деньги, какой-никакой, а наставник, доступ к доктринам и предельная для обычного человека способность их переваривать. Всё подряд поглощать всё равно не получится, и предел в два-три объёмных слепка опыта в месяц преодолеть без последствий вряд ли удастся, но и это — серьёзное подспорье.
Вдобавок ко всему вышеперечисленному проклятый располагал парой интересных идей, касающихся применения своих знаний и умений для усиления тела. И первой такой идеей было использование рун. Формально маги могли наносить их на что угодно, и плоть с костями да органами в этот список очень даже входили. Эффект, опять же, достигался достойный, что неоднократно проверяли на големах и некоторых химерах. Вот только самим магам сие было без надобности, так как руны конфликтовали с заклинаниями, дающими аналогичный или даже более качественный эффект, а обычный человек процедуру, скорее всего, просто не пережил бы. Не потому, что его тушка не подходит для усиления, вовсе нет. Просто ни один маг в мире не мог ощутить свою ману в чьём-то теле с необходимой для успеха точностью. Те же големы и химеры, будучи искусственными существами, изначально напитывались маной создателя, и тот мог работать с ними не хуже чем с собой. А вот обычный человек не мог ни обнаружить проблему, ни наоборот подтвердить, что всё идёт как надо. Итог — закономерная смерть в абсолютном большинстве случаев.
Но Виктор-то чувствительности не лишился, а это значило, что и «направить руку» мага, наносящего руны, мог. Дело оставалось за малым: в сжатые сроки освоить азы големостроения, родить жизнеспособный проект по модификации человеческого тела рунами и найти достаточно квалифицированного специалиста, который не только сделает работу на отлично, но и не станет о ней распространяться. Планы наполеоновские, чего уж говорить. Но выполнимые.
Вопрос лишь во времени.
Насмотревшись на своё отражение, проклятый повёл плечами и, развернувшись, пошёл одеваться. До начала тренировки оставалось что-то около тридцати минут, так что торопиться было некуда, но вот отношение Виктора к пустым тратам времени не позволяло ему просто и беспричинно расслабиться. Как итог, на тренировочную площадку он вышел за десять минут до, и, скорее всего, лишь благодаря этому застал Грата и Клариссу в разгаре кажущегося не таким уж и безопасным спарринга.
После очередного манёвра уклонения мечник пропахал обеими ногами борозду в почве и, припав к земле, устремился вперёд с отведённой в сторону левой рукой, объятой мощными потоками маны, формирующими чуть ли не щит. Впрочем, секунду спустя «чуть ли не щит» был использован как, собственно, щит: им Грат отбил в сторону сотканную из фиолетового пламени стрелу, которую в него послала получившая достаточно времени для применения своего основного оружия лучница.