– Прощайте, Данкор, – промолвила леди, протягивая мне руку для поцелуя. Я бережно коснулся губами ее кожи. О Покровители! В этот миг я был вне себя от счастья! И если бы госпожа промедлила еще миг, стащил бы женщину с седла и сжал в объятиях. Но тонкие пальцы выскользнули из моих рук, эльфийка слегка пришпорила коня и поскакала прочь, оставив мне незавидную участь – безмолвно смотреть ей вслед.
Только когда всадница миновала ворота и они начали закрываться за ее спиной, я смог сдвинуться с места, влез в седло и шагом поехал прочь. На моих губах все еще жил вкус ее нежной кожи, а в ушах звучал самый прекрасный в мире голос: «Прощайте, Данкор!» Она была права, моя несостоявшаяся возлюбленная. Между нами лежала слишком глубокая пропасть – наше общественное положение, ее замужество, клятва верности, которую я принес ее супругу. Мне нужно было скорее задушить в себе вспыхнувшее чувство ради нее же, чтобы не мешать ей жить.
И потянулись дни, слагаясь в недели и месяцы. Каждый день я просыпался утром с твердым намерением забыть леди Ленимирель, и днем мне вполне хватало сил, чтобы заглушить в себе вспыхнувшее чувство, но приходил вечер, ложась в постель, я закрывал глаза – и тут же образ эльфийки вставал перед моим мысленным взором. Не было и ночи, чтобы она не снилась мне, иногда так смело, что я, просыпаясь, чувствовал боль в напряженных чреслах. Другой бы на моем месте кинулся удовлетворять свою страсть с помощью готовых на все служанок или придворных дам, но я, наоборот, отчаянно избегал женщин из опасения назвать какую-нибудь из них именем Ленимирель. Мой рост – а я был выше всех рыцарей охраны – привлекал ко мне дам, в том числе и замужних, но я шарахался от них, находя тысячи причин отказывать им в ласках. Они были мне не нужны. В мире существовала лишь одна женщина, которую я мог бы любить, – и именно она была для меня недоступной.
Миновала зима, за нею как-то незаметно промелькнула весна, наступило лето. На его макушку, в самые короткие ночи, была назначена свадьба лорда Дайнелира. Конечно, обычно между помолвкой и свадьбой может пройти от полугода до нескольких лет – как правило, пока жених не выполнит какого-либо обета, данного на алтаре Покровителей в честь возлюбленной. Но насколько я знал, лорд Дайнелир не брал на себя обетов, так что молодым ничто не мешало пожениться при первом же удобном случае.
Лорд-Наместник дал согласие на свадьбу младшего брата так внезапно и назначил такие короткие сроки, что у приближенных не хватало рук. Его мать и леди Свирель, младшая сестра обоих братьев, с энтузиазмом взялись за дело, но у леди Свирель был маленький ребенок, и она не могла сделать все, что запланировала. Тем более что родители невесты не имели права вмешиваться и предлагать свою помощь. По обычаю, они должны были готовить приданое и молиться, чтобы жених не передумал в самую последнюю минуту.
В один из суматошных дней меня и вызвал к себе лорд-Наместник. Все это время я разрывался между желаниями как-то выделиться или забиться подальше и не показываться ему на глаза, поэтому предстал перед лордом Дейтемиром со смешанными чувствами.
– Это ведь ты провожал мою жену зимой с охоты? – спросил он.
– Да, милорд. – Я склонил голову, чтобы глаза не выдали мои чувства, вспыхнувшие при воспоминании о том дне.
– Ты довез ее до самого замка?
– Да, милорд.
– В таком случае, знаешь, где он расположен?
Я только кивнул.
– Вот и отлично! Возьмешь трех сопровождающих и привезешь леди сюда, – распорядился лорд-Наместник. – Мне желательно увидеть мою жену здесь. Леди Свирель нужна помощь в подготовке свадьбы нашего брата, и я хочу, чтобы леди Ленимирель приняла в этом участие. Ты все понял?
– Да, милорд.
До свадьбы оставалось несколько дней, так что в путь я пустился, не медля ни минуты. Сердце летело впереди меня, приходилось сдерживать бег коня, чтобы сопровождющие рыцари ни о чем не догадались. Впрочем, я всегда мог отговориться, что горю желанием как можно скорее и лучше выполнить приказ господина и заслужить его похвалу. Пусть считают меня карьеристом! Это так естественно для небогатого провинциала, случайно попавшего в число охранников самого Наместника!
Летом леса и перелески выглядели совсем не так, как зимой. Замок выделялся среди яркой зелени, отражался в водах озера. Как и в прошлый раз, мы подъехали с противоположной стороны, так что я смог оценить и ровную голубую гладь озера, и возвышающиеся над ней башни и крепостные стены. Ворота были плотно закрыты, но отворились, едва сопровождающий меня горнист протрубил первые ноты гимна Кораллового Острова.
В маленьком дворе сразу стало тесно от коней. Выскочившие слуги-альфары приняли у нас лошадей, кто-то бросился в замок предупредить госпожу, а я пошел следом. Прошло более полугода с того единственного дня, когда я видел леди-Наместницу и говорил с нею. Любые чувства за это время должны были претерпеть изменения. Да она, наверное, меня и не помнит.
Леди встретила нас, сидя в кресле в большом пустом зале – кроме кресла и очага, в помещении ничего не было. Даже на стенах не висело гобеленов и цветных драпировок, и голые плоскости как-то странно давили на хрупкую женщину. Холодом веяло от прекрасного лица и стройной фигуры. Госпожа сидела такая спокойная и полная достоинства, что я сам поневоле успокоился.
– Моя леди, – я остановился, не дойдя до кресла нескольких шагов, – я привез вам радостную весть. Ваш супруг, высокородный лорд-Наместник, приглашает вас прибыть ко двору.
Маска спокойствия слетела с ее лица, так отлетает в сторону вуаль под порывом ветра. Вскочив с места, женщина всплеснула руками и с радостным криком бросилась мне на шею:
– О Данкор! Какое счастье!
Я не успел ни отстраниться, ни сделать какое-нибудь движение. Порывисто обхватив мою шею руками, леди Ленимирель расцеловала меня в обе щеки.
– Данкор, милый Данкор! Наконец-то!
Я застыл и не мог пошевелиться, слышал только медленный звон – это упало и разбилось мое бедное сердце.
3
Не буду описывать ни саму свадьбу, ни последовавшие за нею дни празднеств и увеселений. Не каждый день в семействе Наместника Кораллового происходило такое важное событие, как женитьба, и череда праздников, турниров, пышно обставленных охот, пиров, балов растянулась на несколько месяцев. До конца лета замок лорда Дейтемира служил центром всеобщего развлечения, а с наступлением осени празднества переместились на окраины. Многие приближенные Наместника устраивали пиры, на которые в обязательном порядке приглашалась и семья лорда.
Я в эти дни не находил себе места. Когда мне выпадала честь сопровождать чету Наместников на праздники, я не сводил глаз с моей возлюбленной и не находил себе места от боли и тоски. А когда оставался в казарме, метался по нашей спальне, как зверь по клетке. Чтобы как-то дать выход чувствам, как одержимый, занимался фехтованием, доводя технику владения мечом до совершенства. Тренировался так, что однажды наш сотник, лорд Бормидар, сделал мне замечание:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});