Читать интересную книгу Сочинения - Тертуллиан

(5) Общественных богов вы позорите по праву общественному: вы их продаете с публичного торга. За тем же идут и на Капитолий, за чем и на овощной рынок. Боги, объявленные продажными с аукциона, берутся на откуп при обычных словах герольда, при обычном копье, при обычной заботе квестора.

(6) Но поля, обложенные податью, дешевле; люди, платящие подушное, считаются менее благородными, ибо это знак рабства; а боги, чем большею податью обложены, тем более священны, или напротив, чем более священны, тем большею податью обложены. Величие делается ростовщиком. Религия ходит по улицам, прося милостыни. Вы требуете платы за место храма, за вход во святилище.

Познавать богов бесплатно нельзя: они продажны.

(7) Что вы в честь их делаете такого, чего вы не делаете и в честь своих мертвецов? Храмы и жертвенники вы сооружаете одинаково как для тех, так и для других. На статуях их те же одежды и те же почетные знаки. Какой возраст, какое искусство, какое занятие имел покойник, тот же возраст, тоже искусство и тоже занятие имеет и бог. Чем отличается похоронный обед от пира Юпитера, оба — от жертвенной ложки, поллинктор — от гаруепика? Ведь и гаруспик является к мертвым.

(8) Но умершим императорам вы по справедливости оказываете честь божескую, так как такую же честь вы оказываете им и при жизни их. Боги ваши примут их с радостью и даже поблагодарят, потому что они, владыки их, сделались равными им.

(9) Но когда вы на ряду с Юнонами, Церерами и Дианами поклоняетесь Ларентине, публичной женщине, как богине (хоть бы уж Лаиде или Фрине); когда вы Симону Магу воздвигаете статую с надписью: святому богу; когда вы царского пажа включаете в число богов: то ваши древние боги, хотя они сами не лучше, имеют право считать вас своими оскорбителями, так как вы другим приписываете то, что древность усвоила только им одним.

14

(1) Хочу я рассмотреть и ваши религиозные обряды. Я не обвиняю вас за то, каковы бываете вы при жертвоприношениях, когда закалываете животных худых, чахлых и паршивых, а из откормленных и здоровых уделяете для них только то, что никуда не годится: обрезки и копыта, что вы дома отдали бы рабам или собакам, когда из десятины Геркулеса вы не кладете на жертвенник его и третьей доли. Напротив я скорее стану хвалить вас за это, потому что вы спасаете кое–что от погибели.

(2) Но, обращаясь к вашим письменным памятникам, которые научают вас мудрости и подготовляют к благородным занятиям, какие поругания нахожу в них! В этих памятниках рассказывается, что боги из–за троян и греков сражались между собою, подобно гладиаторам, что Венера была ранена человеческою стрелою за то, что она хотела спасти сына своего Энея, почти умерщвленного Диомедом,

(3) что Марс почти погиб от тринадцати месячного пребывания в оковах, что Юпитер, чтобы не испытать подобного насилия от других небожителей, был освобожден некоторым чудом, и что он то оплакивает смерть Сарпедона, то гнусно похотствует на сестру свою, уверяя ее, что он не так любил прежних своих приятельниц.

(4) Какой после того поэт из уважения к своему главе не бесчестил богов. Этот приговаривает Аполлона пасти скот у царя Адмета, а тот для Нептуна делает подряд у Лаомедонта на постройку.

(5) И между лирическими поэтами есть такой (разумею Пиндара), который говорит, что Эскулапий был наказан молниею за свою алчность, заставлявшую его злоупотреблять медициною. Зол Юпитер, если молния находится во власти его; жесток он к внуку, завистлив к мужу искусства.

(6) Религиознейшие люди не должны были бы ничего этого объявлять, если бы это было на самом деле, и не должны были бы ничего такого выдумывать, если бы этого не было. И трагики, и комики также не щадят богов: они в прологах своих говорят о бедствиях или заблуждениях семейства какого либо бога.

(7) О философах я умалчиваю; я довольствуюсь одним Сократом, который в поругание богов клялся и дубом, и козлом, и собакой. Но потому Сократ и осужден был на смерть, что он отвергал богов. Истину, очевидно, ненавидели и прежде, т. е. всегда.

(8) Впрочем так как афиняне, раскаявшись в своем приговоре, осудили потом и обвинителей Сократа и так как они поставили в храме золотое изображение его; то этим самым ясно выразили свое мнение о нем.

(9) Также и Диоген как то смеялся над Геркулесом, а римский циник Варрон представляет триста Юпитеров, или Евов, которых должно назвать безголовыми.

15

(1) Некоторые забавные выдумки делаются на счет бесчестия ваших богов даже для ваших удовольствий. Рассмотрите фарсы Лентулов и Гостилиев. В шутках и остротах их осмеиваете ли вы мимиков или своих богов. В этих фарсах осмеян Анубис прелюбодей, Луна мужчина, Диана высеченная, чтение завещания мертвого Юпитера и три голодные Геркулеса.

(2) Да и гистрионы открывают вам всякую гнусность их.

Солнце для вашего удовольствия плачет о своем сыне, свергнутом с неба. Цибела вздыхает по гордом пастуху ради вас, нисколько не краснеющих. Вам нравится пение елогий и скандалы Юпитера, а также и суд пастуха над Юноною, Венерою и Минервою.

(3) Уже и тем, что маска вашего бога покрывает голову самую позорную и бесчестную, а также и тем, что тело, нечистое и доведенное до театрального искусства путем расслабления, представляет какую–нибудь Минерву или какого–нибудь Геркулеса, не оскорбляется ли величие их и не бесчестится ли божество в то время, как вы рукоплещете.

(4) Вероятно, вы более религиозны в амфитеатре, где боги ваши танцуют по человеческой крови, а также по нечистотам убитых, чтобы доставить осужденным на борьбу новые драмы и новые фабулы, где преступники часто облекаются в маски самих богов ваших.

(5) Мы некогда видели, что тот, который играл Атиса, известного пессинунтского бога, был действительно оскоплен, а тот, который играл Геркулеса, был сожжен живым. Мы смеялись, как в жестоких играх полуденных гладиаторов игравший Меркурия пробовал мертвых раскаленным железным прутом. Мы видели, как игравший брата Юпитера, Плутона, отводил трупы гладиаторов с молотком.

(6) Кто до сих пор был в состоянии исследовать в отдельности все то, что оскорбляет честь богов, что отнимает черты их величия? Конечно, все это происходит потому, что богов презирают как те, которые играют их, так и те, которые смотрят на их игры.

(7) Но это, может быть, только шутки. Впрочем если я укажу на то, что хорошо знает совесть каждого из вас, что в храмах ваших заключаются договоры на прелюбодеяния, что между жертвенниками происходят сводничества, что очень часто в жилищах жрецов и служителей храмов предаются страсти в священных лентах, шапках и пурпуровых одеждах в то время, когда еще горит фимиам; то я не знаю, не на вас ли более, чем на христиан, должны жаловаться ваши боги? По крайней мере всегда бывают из ваших похитители священных предметов. Ибо христиане не посещают храмов и днем. Вероятно, и они стали бы грабить их, если бы и сами молились в них.

(8) Что же почитают те, которые не почитают ничего такого? Уж, конечно, ясно, что они почитают истину, так как не почитают лжи, и более не заблуждаются в том, в чем не перестали заблуждаться, узнав, что они заблуждались. Это вы заметьте наперед и отсюда черпайте весь взгляд на наше учение, удалив однако прежде ложные мнения.

16

(1) Ибо и вы, как некоторые, воображаете, что ослиная голова есть наш Бог. Повод к такому мнению подал Корнелий Тацит.

(2) Он в пятой книге своей истории, начав рассказывать о войне иудейской с происхождения, имени и религии иудейского народа то, что ему угодно было, говорит между прочим, что иудея, выведенные из Египта или, как он полагает, изгнанные оттуда, томимые жаждою в пустыне Аравии, были приведены к источнику ослами, случайно шедшими туда с пастбища, и что в благодарность за это они стали боготворить голову подобного животного.

(3) Отсюда, я полагаю, заключили, что и мы, как родственники иудеям в религиозном отношении, почитаем тоже самое изображение. Но тот же Корнелий Тацит, действительно плодовитый на выдумки, в той же истории рассказывает, что Гней Помпей не нашел никакого изображения в храме иерусалимском, который осматривал он тщательно с тем, чтобы открыть там тайны иудейской религии.

(4) А во всяком случае, если бы иудеи почитали какое либо изображение, то оно не должно было бы храниться ни в каком другом месте, кроме их святилища, тем более, что почитание, хотя и суетное, не могло опасаться сторонних зрителей, так как в это святилище дозволено было входить только священникам. Что касается до прочих, то у них задернутою завесою отнята была возможность даже смотреть туда.