— Вам попросту наплевать на всех, — сказал Грант.
— Я об этом самом и толкую, — ответил Джо.
Он глянул на лежащую на земле котомку, и по его губам опять пробежала улыбка.
— Разве что это окажется интересно…
Грант развязал котомку и достал портфель. Без особой охоты извлек тонкую папку с надписью «Неоконченный философский…», передал ее Джо и, сидя на корточках, стал смотреть, как тот пробегает глазами текст. Джо еще не кончил читать, а душу Гранта уже пронизало мучительное ощущение чудовищного провала.
Когда он в усадьбе Вебстеров представлял себе разум, свободный от шор, не скованный канонами обветшалого мышления, ему казалось, что достаточно найти такой ум, и задача будет решена.
И вот этот разум перед ним. Но выходит, что этого мало. Чего-то недостает — чего-то такого, о чем не подумал ни он, ни деятели в Женеве. Недостает черты человеческого характера, которая до сих пор всем представлялась обязательной.
Общественные отношения — вот что много тысяч лет сплачивало род людской, обуславливало его цельность, точно так же как борьба с голодом вынуждала муравьев действовать сообща.
Присущая каждому человеку потребность в признании собратьев, потребность в некоем культе братства, психологическая, едва ли не физиологическая потребность в одобрении твоих мыслей и поступков. Сила, которая удерживала людей от нарушения общественных устоев, которая вела к общественной взаимовыручке и людской солидарности, сближала членов большой человеческой семьи.
Ради этого одобрения люди умирали, приносили жертвы, вели ненавистный им образ жизни. Потому что без общественного одобрения человек был предоставлен самому себе, оказывался отщепенцем, животным, изгнанным из стаи.
Конечно, не обошлось и без страшных явлений: самосуды, расовое гонение, массовые злодеяния под флагом патриотизма или религии. И все же именно общественное одобрение служило цементом, на котором держалось единство человечества, который вообще сделал возможным существование человеческого общества.
А Джо не признает его. Ему плевать. Его ничуть не трогает, как о нем судят. Ничуть не трогает, будут его поступки одобрены или нет.
Солнце припекало спину, ветер теребил деревья. Где — то в зарослях запела пичуга.
Так что же, это определяющая черта мутантов? Отмирание стержневого инстинкта, который сделал человека частицей человечества?
Неужели этот человек, который сейчас читает Джуэйна, сам по себе живет благодаря своим качествам мутанта настолько полной, насыщенной жизнью, что может обходиться без одобрения собратьев? Неужели он в конце концов достиг той ступени цивилизации, когда человек становится независимым и может пренебречь условностями общества?
Джо поднял глаза.
— Очень интересный труд, — заключил он. — А почему он не довел его до конца?
— Он умер, — ответил Грант.
Джо прищелкнул языком.
— Он ошибся в одном месте… — Найдя нужную страницу, он показал пальцем. — Вот тут. Вот откуда ошибка идет. Тут-то он и завяз.
— Но… но об ошибке не было речи, — промямлил Грант. — Просто он умер. Не успел дописать, умер.
Джо тщательно сложил рукопись и сунул в карман.
— Тем лучше. Он вам такого наковырял бы…
— Значит, вы можете завершить этот труд? Беретесь?
Глаза Джо сказали Гранту, что продолжать нет смысла.
— Вы в самом деле думаете, — сухо, неторопливо произнес мутант, — что я поделюсь этим с вашей кичливой шатией?
Грант отрешенно пожал плечами.
— Значит, не поделитесь. Конечно, мне следовало предвидеть… Человек вроде вас…
— Эта штука мне самому пригодится, — сказал Джо.
Он медленно встал и ленивым взмахом ноги пропахал борозду в муравейнике, сшибая дымящиеся трубы и опрокидывая груженые тележки.
Грант с криков вскочил на ноги, его обуяла слепая ярость, она бросила его руку к пистолету.
— Не сметь! — приказал Джо.
Грант замер, держа пистолет дулом вниз.
— Остынь, крошка, — сказал Джо. — Я понимаю, что тебе не терпится убить меня, но я не могу тебе этого позволить. У меня есть еще кое-какие задумки, ясно? И ведь убьешь ты меня не за то, о чем сейчас думаешь.
— Не все ли равно, за что? — прохрипел Грант. — Главное, что мертвый вы останетесь здесь и не сможете распорядиться по-своему учением Джуэйна.
— И все-таки не за это тебе хочется меня убить, — мягко произнес Джо. — А просто ты злишься на меня за то, что я распотрошил муравейник.
— Может, это была первая причина. Но теперь…
— Лучше и не пытайся, — сказал Джо. — Не успеешь нажать курок, как сам превратишься в труп.
Грант заколебался.
— Если думаешь, я тебя на пушку беру, — продолжал Джо, — давай проверим, кто кого.
Минуту-другую они мерили друг друга взглядом; пистолет по-прежнему смотрел вниз.
— Почему бы вам не поладить с нами? — заговорил наконец Грант. — Мы нуждаемся в таком человеке, как вы. Ведь это вы показали старику Тому Вебстеру, как сконструировать космический движитель. А то, что вы сделали с муравьями…
Джо быстро шагнул вперед, Грант вскинул пистолет и увидел метнувшийся к нему кулак — могучий кулачище, который чуть не со свистом рассек воздух.
Кулак опередил палец, лежащий на курке.
Что-то горячее, влажное, шершавое ползало по лицу Гранта, и он поднял руку — стряхнуть.
Все равно ползает…
Он открыл глаза, и Нэтэниел радостно подпрыгнул.
— Вы живы! Я так испугался…
— Нэтэниел! — проскрипел Грант. — Ты откуда?
— Я убежал, — объяснил Нэтэниел. — Хочу пойти с вами.
— Я не могу взять тебя с собой. Мне еще идти и идти. Меня ждет одно дело.
Он поднялся на четвереньки, пошарил рукой по земле. Нащупал холодный металл, подобрал пистолет и сунул в кобуру.
— Я упустил его, — продолжал он, вставая, — но он не должен ускользнуть. Я отдал ему одну вещь, которая принадлежит всему человечеству, и я не могу допустить, чтобы он ею воспользовался.
— Я умею выслеживать, — сообщил Нэтэниел. — Белку шутя выслежу.
— Тебе найдется дело поважнее, — сказал Грант. — Понимаешь, сегодня я узнал… Обозначился один путь — путь, по которому может пойти все человечество. Не сегодня, не завтра и даже не через тысячу лет. Может быть, этого вообще не случится, но совсем исключить такую вероятность нельзя. Возможно, Джо всего-то самую малость опередил нас, и мы идем по его стопам быстрее, чем нам это представляется. Может быть, в конечном счете все мы станем такими, как Джо. И если дело к тому идет, если этим все кончится, вас, псов, ждет большая задача.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});