Девушка едва не потеряла сознание от горячности этих слов, тепла объятий Хейма, его страстных ласк и поцелуев. Словно тяжкий груз упал в этот момент с ее плеч, и счастье затопило мощным паводком.
Ярко. Безумно. Неумолимо. Раскрашивая реальность в самые яркие из всех возможных красок. Усиливая чувства до предела.
Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем Хейм и Вера наконец-то оторвались друг от друга. Смущённая девушка поправила прическу, застенчиво улыбаясь и стараясь не смотреть на Харальда.
— Год уходит. Прошу к столу, необходимо проводить его достойно. Хейм, я сама не смогу разобрать стол…
Она не успела закончить фразу — мужчины тут же освободили его от посуды и, ловко подняв на плечи, понесли в гостиную. С такой легкостью, будто это была пушинка.
Вера порадовалась, что вся еда уже готова заранее. Стол накрыли довольно быстро. Девушка зажгла свечи, собралась было открыть шампанское, но гость не позволил.
— Хеймдаль, обязательно изучи правила этикета этого мира. За прекрасной леди необходимо ухаживать. Открыть пенящийся напиток главного праздника — прерогатива мужчины. И первый бокал для дамы.
По телевизору уже шла традиционная «Ирония судьбы». Воздух в квартире постепенно наполнялся волшебством. Елка мерцала яркими огнями под панцирем нетающего льда, пахло мандаринами и счастьем. Если бы кто-то сказал Вере, что Новый год она будет праздновать в сообществе двух инопланетян!.. Да она бы со смеху умерла, посоветовав сказавшему лечить голову. А как оказалось, нет ничего невозможного. И, похоже, в этот раз она еще и умудрилась приложить руку к спасению Земли.
Мужчины с удовольствием лакомились кулинарными шедеврами, Харальд заметил, что фильм — один из лучших, что можно посмотреть в ожидании Нового года. А Хейм разрывался между происходящим на кране и жаждой, не позволяющей отвести от Веры взгляда.
— Пусть все плохое остаётся в уходящем году, — подняла бокал девушка. Зазвенел хрусталь, знаменуя первый тост, приближающий новую жизнь.
До полуночи оставалось чуть меньше трех часов, когда Харальд решительно поднялся, поцеловав руку Веры.
— Мой долг меня зовет. Поскольку в этот день я вдали от своего дома, следует подарить сказку детям этого чудесного города. Ведь чудеса должны сбываться непременно! Мне еще нужно успеть заехать в отель, чтобы быть в образе.
Вера с сожалением отставила бокал.
— Какая жалость! Мой брат гостит у тетки за городом, если бы только я знала, что в этот вечер познакомлюсь с вами! Женька бы все отдал, чтобы увидеть настоящего Деда Мороза!
Хейм кивнул:
— Это невероятно смелый и любознательный ребенок. Смотри, что мне подарил! — и гордо продемонстрировал фигурку Тора. — Здесь даже фильм сняли про наших прародителей, оказывается.
Харальд поднял седые брови:
— А кто сказал, что я прощаюсь с вами, милая леди? Так просто вы от меня не отделаетесь! Когда этот чудесный ребенок вернется в ваш дом?
— Завтра в обед. Так вы придете?!
— Я не был готов встретить столь прекрасную деву, пленившую сердце моего собрата, когда летел сюда первым рейсом с целью раскрыть Хеймдалю правду. Но я не могу оставить вас без новогодних подарков в такой прекрасный праздник. Поэтому придется вам завтра потерпеть мое присутствие!
— Может, вы и сегодня задержитесь? — Вере хотелось остаться вдвоем с Хеймом, но правила гостеприимства никто не отменял. — Встретим Новый Год, а потом…
— Благодарю за щедрое и заманчивое предложение, но дети ждут Дедушку Мороза. Да и вам явно хочется как можно скорее оказаться вдвоем, верно? — подмигнул Харальд. — До встречи, и можете не провожать.
Когда за ним закрылись двери, Вера, дрожа от счастья, села на колени Хейма, склонила голову на плечо.
— Это моя лучшая зима. Лучший Новый Год. Но скажи, что заставило тебя отказаться от планов захвата Земли? И кто этот асгардиец? Его лицо мне смутно знакомо, он политик или общественный деятель?
Хеймдаль прижал девушку к себе, поцеловал в переносицу. От одного, казалось бы, безобидного действия в ее крови разгорелся пожар желания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я не дам погубить народ твоего мира ради власти, Ве-ра. И могу только благодарить всех богов, что мои предшественники поняли это раньше и не позволили уничтожить Землю. Иначе я бы никогда не встретил тебя. Я остаюсь.
— Не пожалеешь?
— Я никогда не был так уверен в своем решении, Ве-ра. Харальд дал мне новые документы. Он как будто знал заранее, что я изменю свое решение. Но любой другой воин чести на моем месте поступил бы точно так. Жаль собратьев, оставшихся на Асгардии, но вряд ли они смогут что-то изменить. Никто и мысли не допустит, что в Мудром Совете поселились ложь и предательство…
Уловив грустные нотки в голосе любимого мужчины, Вера прижалась крепче, поспешила перевести тему:
— И как тебя зовут согласно документам?
— А-лек-сандр, — прочел Хейм по слогам, вглядываясь в фотографию. Как и когда Харальд успел сделать ему документы и даже фотку? Впрочем, для нее технологии асгардийцев и ныне оставались загадкой. Только разгадывать ее больше не было никакого желания.
— Красивое имя.
— Так звали властителя Мудрого Совета на заре расцвета нашей цивилизации. Привычное. Харальд взял земное… Алексей, кажется…
Вера прочла фамилию в паспортной строке и вспомнила, где именно видела сегодняшнего визитера. Да это же известный ученый, сотни научных открытий, всевозможные гранты… миллиардер, инвестирующий в космическую отрасль. Совсем недавно он был на конференции с Илоном Маском. Ну и ну! Хейм-Александр теперь носит такую же фамилию.
— У меня есть деньги и… другие блага, которыми я пока не знаю, как пользоваться. Я могу подарить тебе абсолютно все, моя возлюбленная!
— Главное, подари мне себя, Хейм… навсегда, чтобы слово «разлука» никогда нас не коснулось. Чтобы это счастье было бесконечным. Счастье любить и быть любимой тобой.
Его губы накрыли ее дрожащие уста, прервав поток сбивчивых слов. Вера вернула ему поцелуй в непривычной для себя ранее жадной, чувственной манере, ощущая, как сильно бьется сердце и закручиваются внизу живота сладкие торнадо возбуждения. Он всего лишь поцеловал ее, а она уже готова принять его полностью, без предварительных ласк!
Руки Хеймдаля проникли под ее футболку, огладив атласную кожу, воспылавшую от его прикосновений. В глазах потемнело, только вспыхивали яркие звезды, грозясь унести за собой в необъятную вселенную. Застонав в алчущий рот Хейма, Вера запустила пальцы в волосы на его затылке, выгнулась дугой в сильных мужских руках.
Одежда полетела на пол. Глухо цокнул опрокинувшийся бокал с забытым шампанским. Мир изменил орбиту вместе с зашкалившим желанием двух людей, слившихся в поцелуе и страстных объятиях прямо на ковре у новогодней елки, так и не добежавших до постели.
За час до боя курантов Вера с сожалением потянулась, пригладила растрёпанные пепельно-розовые волосы, завитые в ломаные кудри, натянула бюстгальтер и трусики. Хейм лежал на боку и с горящими от восхищения глазами, чья манящая лазурь лишь усиливалась синими всполохами оконной гирлянды, наблюдал за одевающейся девушкой.
— Праздник к нам приходит, — счастливо и слегка смущенно улыбнулась Вера. Она бы с радостью проводила старый год лежа на полу, в крепких руках Хеймдаля, но не смогла изменить собственной традиции — загадать желание на листочке бумаги, сжечь ее под бой курантов и выпить шампанское с пеплом. Поспешно натянула джинсы и футболку, наполнила бокалы, проверила, на месте ли ручка и бумажные листочки. Именно за этим увлекательным занятием ее и настиг настойчивый звонок в двери.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
К счастью, Хеймдаль успел одеться и расставить стулья так, что ничто не напоминало об их недавнем соитии. А Вера ощутила панику. Звонок не умолкал. Пожалуйста, только не родители! Не могли же они прервать свой отпуск ради сомнительного удовольствия вернуться в холод города N, чтобы выпить бокал под бой часов?