— Ну… хорошо. — Его рассказ пробудил в Анне любопытство. Со стороны Джейсона очень щедро оказывать такую услугу бедной матери, однако она поняла, что за его рассказом кроется что-то еще. — Ты что, занимаешься какой-то благотворительной деятельностью?
— Это не благотворительность. — Ее удивила резкость его ответа. — Хуанита не примет милостыни, пока не окажется на грани отчаяния. Такие люди, как она, могут быть бедными, но у них есть гордость.
— Я не о том. Просто ты говоришь так, словно выполняешь какое-то задание. Когда я взяла тебя на работу, ты говорил, что хочешь продолжать заниматься фотографией. Съемки детей — часть твоей работы?
— Да, вроде того. — Он вскочил с места. — Пойду выпью кофе. Тебе налить?
— Конечно!
Почему он скрытничает? Правда, она не имеет права быть назойливой. У Джейсона своя жизнь, которая ее не касается. В конце концов, он проработает у нее всего три недели.
Многоквартирный дом в Санта-Ане, безусловно, знавал лучшие дни. Обшарпанное одноэтажное здание с облупившейся краской, грязный двор, заросший лопухами, граффити на стенах.
Выйдя из машины Джейсона, Анна уловила запах чили и острых приправ. Мимо нее пробежала чумазая девчушка. Ей не больше трех лет, подумала Анна, но она находится на улице безо всякого присмотра.
Да, детей здесь много. Во дворе играют дети всех возрастов, большинство с густыми черными волосами и оливковой кожей, но попадаются и блондины с голубыми глазами. Несмотря на старую, заплатанную одежду, им очень весело — вон как радостно они кричат, поливая друг друга водой из шланга!
Хуанита настояла, что сама она поедет домой раньше, на автобусе, чтобы успеть в церковь со всей семьей. Анна и Джейсон шли по потрескавшемуся тротуару, заваленному игрушками, и искали нужный номер квартиры.
Почти у всех квартир номера отвалились. Наконец, Джейсон позвонил в одну дверь, чтобы спросить, куда им идти.
Женщина, которая открыла дверь, прижимала к себе ребенка, а из квартиры за ее спиной доносились крики других малышей.
Интересно, когда она последний раз показывалась врачу?
Эта мысль не давала Анне покоя, пока они с Джейсоном благодарили соседку за указания и шли в квартиру родителей Хуаниты. Множество женщин здесь, в южной Калифорнии, никогда не бывают у гинеколога. Они рожают дома, в присутствии подпольной акушерки или повивальной бабки. На тревожные симптомы не обращают внимания и в результате запускают болезни.
За последние годы количество недорогих клиник сильно сократилось. Положение дел сильно беспокоило Анну; она мечтала помочь, но ей никак не удавалось выкроить время. Но она непременно что-нибудь сделает. В самом ближайшем будущем.
Когда они позвонили, им открыла Хуанита. Анне она сразу понравилась. В ней чувствовалась спокойная сила, а еще она излучала радость, оттого что увиделась с детьми.
Двое малышей, Карлос и Лурдес, были одеты в лучшие воскресные костюмчики, отмытые мордашки светились любопытством. Джейсон немедленно переключил на них все свое внимание, посадил их к себе на колени и принялся их смешить.
— Это моя сестра. — Хуанита в их присутствии старательно говорила по-английски. Анна была ей признательна, потому что ее познания в испанском, сводились к нескольким фразам, которых хватало, чтобы приказать роженице тужиться или потерпеть.
Вокруг сестры Хуаниты, Марии, скакали трое малышей, а еще двое, как сообщила Хуанита, играли сейчас во дворе.
— Семеро детей в одной квартире? — Анна бросила взгляд в коридор. Она увидела всего две комнаты и одну ванную.
— И еще ее муж и брат. — Хуанита пожала плечами. — А что делать?
Анна повернулась к Джейсону и увидела, что тот помрачнел. Она полностью разделяла его чувства.
Мария предложила им выпить, но они отказались, не желая быть в тягость. Анна сдерживалась, чтобы не броситься в магазин и не накупить им кучу продуктов. Джейсон прав: у этих людей есть гордость. Но она должна хоть как-то помочь им.
В квартире было темно, несмотря на то, что на улице стоял яркий солнечный день. Джейсон предложил для съемки выйти в парк, и Хуанита согласилась.
Парк находился всего в двух кварталах от дома, но, судя по радости детишек, они нечасто ходили туда. Парк был ухоженным, чистым, с подстриженной травой и роскошными кипарисами. Вдали они разглядели пестрые павильоны, украшенные разноцветными лозунгами и воздушными шариками. Там толпились люди; очевидно, в разгаре какой-то местный праздник.
— Давайте отведем их на детскую площадку, — предложил Джейсон. — Я хочу снять их в игре, и чтобы вокруг не толпился народ.
Вначале малыши стеснялись, но, подбодренные матерью, начали обследовать лесенки и горки. Вскоре воздух дрожал от их смеха.
Анна наблюдала, как Джейсон снимает детей и их мать. Он явно забыл обо всем, кроме того, что он видит в объектив.
У него, безусловно, талант; можно судить по снимкам, висящим у него на стене и сделанным на пляже. Анна не считала себя фотогеничной, и ее удивило, насколько Джейсону в своих снимках удалось раскрыть ее внутреннюю сущность.
Анна была уверена: захоти Джейсон, и он бы смог сделать карьеру фотографа. Но, как нетрудно догадаться, снимать свадьбы и выпускные вечера ему скоро надоест. А еще он мог бы работать в газете. Но он, очевидно, предпочитает быть свободным художником — даже если в это понятие входит работа прислугой, чтобы иметь возможность покрывать свои расходы.
И это говорит в его пользу, думала Анна, садясь на скамью и наблюдая за ним.
Казалось, Джейсон не торопится, его, словно не заботило, сколько пленки он потратит.
Вскоре Хуанита и малыши совсем забыли о том, что их снимают. Видя радость на лице женщины, играющей со своими детьми, Анна не могла не позавидовать. Хуанита по-своему богата — даже если она наслаждается своими сокровищами всего один день в неделю.
Наконец, дети устали, и Хуанита подхватила малышку Лурдес на руки.
— Сходите на карнавал, — предложила она Джейсону. — Тогда вы увидите, что и у нас бывают праздники.
— Они — просто прелесть, — сказала Анна, идя по траве рядом с Джейсоном. Впереди них музыканты заиграли на народных инструментах зажигательную мелодию. — Хотелось бы мне как-нибудь помочь им, но я не хочу изображать из себя милосердную богачку. Ты прав: Хуанита милостыни не примет.
— Ей нужна работа, за которую платят достаточно, чтобы она могла снять отдельную квартиру. — Казалось, Джейсон просто мыслит вслух. — А ее муж — сезонный рабочий; было бы неплохо, чтобы он жил с ними в те периоды, что не собирает урожай.
В первый момент Анна не поняла, к чему он клонит, однако задумалась.