— Это личное. Я можно сказать спасла пятерых твоих парней. Теперь я собираюсь выспаться и успокоиться.
— И хорошенько подумать, — словно договаривает мои мысли Габриэль.
— Верно, — меня должно это пугать, цепкость, хитрость этого коварного существа, но я так устала, что мне почти всё равно. Хотя я даже не сомневаюсь, что с Габриэлем мы ещё увидимся.
Всё-таки на земли Эрика волки Габриэля сунуться не рискнули, поэтому еле волоча ноги я прошлась от границы пешком, после поймала попутку и попросила высадить меня в центре. Вид у меня немного жутковатый, но в краю лесорубов и охотников пятнами крови на одежде никого не удивишь и не напугаешь.
Мне вдруг так захотелось чего-то нормального, хоть как-то придать обычность своей жизни, захотелось просто до одури. Может испечь пирог? Это ведь нормально? Тем более, что в гостях у Мишель до пирога мы так и не добрались. Чёрт, как же я зла на Леду! Не придумав ничего лучше, заглядываю в маленький продуктовый магазинчик и уже на кассе обнаруживаю, что не хватает десяти баксов, чтобы расплатиться за весь товар.
— Чёрт, придётся отказаться от молока, консервированных ананасов и забыть про пирог, — бормочу я, смущённо улыбаясь девушке кассиру.
— Будешь должна, — вдруг выдаёт она, доброжелательно мне подмигивая. — Иногда пирог единственное спасение от хандры.
Вот те раз! После такой сумасшедшей ночи обычная человеческая доброта кажется чем-то сверхъестественным, даже круче, чем оборотни и эта жуткая магия маргулов. Я так и застыла с открытым ртом, не находя слов.
— Позже как-нибудь занесёшь. Из-за десяти долларов я не обеднею, — продолжает она болтать, складывая мои покупки в пакет. — Я в этом городке человек новый, вот пытаюсь завести друзей.
— О … спасибо, конечно, огромное. Очень неожиданно, но приятно, — беру пакет, словно потерянная, дохожу до дверей и решительно возвращаюсь обратно. — Ты случайно завтра не выходная?
— Верно, я работаю через день. Но можешь отдать, когда будет удобно.
— Конечно я верну эти несчастные десять баксов. Я не об этом, если у меня пирог всё-таки удастся, приходи завтра ко мне в гости. Я тоже свободна и тоже в этом городе недавно. Где можно чиркнуть адрес? Как тебя зовут?
— Брук, — сунула она мне в руки блокнот.
— А меня Ханна. Приходи обязательно. Хочу отблагодарить за отзывчивость, это теперь такая редкость. Я и номер телефона записала.
— Спасибо, постараюсь не заблудиться и прийти, — улыбается она, открыто, искренне, чуть смущённо. Очень по-человечески. Очень надеюсь, что она обычная девушка и одновременно ловлю себя на мысли, что теперь нехотя я сомневаюсь в каждом, потому что я не совсем умею отличать сверхъестественных созданий от нормальных людей. Даже я, как оказалось, ненормальная.
…Сон. Он спасает, исцеляет, ограждает на время от действительности, давая возможность спрятаться и восстановиться.
Но надолго от реальности не убежишь. Не пойму, от чего я проснулась, то ли от волчьего воя, который мне снова померещился, то ли от прикосновения.
— Крис, — улыбаюсь, и потягиваясь, льну к нему. — Не думала, что тот, кто заявлял мне, что вся его жизнь где-то там, так скоро снова появится в моём доме. Но я безумно рада.
— Тебе бы в душ, — хмыкает он, отстраняясь. Золотой мальчик у нас чистюля ещё тот. А ещё его будто бы снова что-то гнетёт.
Но когда я выхожу из ванны, Крис уже сидит в кресле поглаживая кота.
— Мистер Рок, — кивает Крис. — Ему не нравится жить в квартире и то, что я очень редко бываю дома. Вот решил, что у тебя на свежем воздухе ему понравится больше. Да и в этих тварях ты лучше разбираешься. С него сыплется ужасно много шерсти, про кошачий туалет вообще молчу, короче, домашние животные — это не моё. …А насчёт того, что я к тебе зачастил … после случившегося в логове Эрика я не мог не появиться, Ханна, но вся моя жизнь действительно там. Мы могли бы быть вместе, если бы моя Ханна выбрала меня. Но ты приняла сторону оборотней. До сих пор принимаешь, или у меня есть надежда?
— Ты ведь тогда в прошлый раз в душе … бормотал какое-то заклятье, сказал, что мы почти помолвлены. Я … думала мы вместе, пусть и без возможности часто видеться, — непонимающе качаю головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Типа помолвлены, больше связаны, ведь своим признанием ты подбросила мне идею бороться за тебя. Может, мне начать тебя шантажировать? Что-то типа того, хочешь уберечь волков, поехали со мной в Денвер?
— То есть, Эрик был прав, когда сказал, что ты будешь убивать тех, к кому у меня …пробудится зов? Не верю, что именно ты на это способен!
— Ну знаешь, отчаянье иногда подталкивает к совершению поступков, которые тебе не свойственны. Почему всё должно быть так, как хочешь ты, Ханна? — вскидывается на меня его упрямый взгляд.
— Волки говорят, что важно проявление моей воли, тогда сработает мой дар и предназначение. Я ведь не поддалась этому зову. Из-за тебя, между прочим, моё сердце помнит, что оно привязано к красавчику Кристиану Таффиту. Этому зову возможно сопротивляться, так что не нужно меня шантажировать, избранные волки не проблема. А вот это подарок мне нравится, — забираю у него мистера Рока и начинаю мурлыкать вместо кота. — Теперь я не знаю, кто из вас красивее он или ты.
— Надо же, теперь придётся ревновать к коту. …Со временем проблема с избранным волком обострится, Ханна. Ты не сможешь противиться если будешь к ним в непосредственной близости, это невозможно. Но если ты поедешь со мной, подальше от территории стай, я смогу тебя оградить и твой зов больше не пробудится. …Если ты меня любишь, почему тебе так сложно выбрать?
Сегодня всё явно ведёт к очередной ссоре.
— Почему маргулы продолжают это делать, Крис? Расставляя капканы самым подлым образом. Оборотни умирают в страшных муках. А эта бездетность? Что за чудовище наложило это проклятье? Ты видел искалеченных малышей, которых рожают отчаявшиеся матери, пытаясь обмануть проклятье? А я видела и у меня чуть сердце не разорвалось от боли!
— Как я понял, оно у тебя вообще разделилось на две половины!
— Да! Именно так! — подняла я голос. — А всё из-за этого дара, способного облегчить боль этим существам. Вчера ночью кое-кто из оборотней поцапался с законниками, и мне пришлось доставать пули охотников, потому что оборотни не в силах вытолкать из себя отравленный метал, и делала я это без обезболивающих препаратов, моё прикосновение для них словно местный наркоз. Чувствую себя мутантом, но это чудо. Я не могу забыть об этом и уехать с тобой, хотя моё чувство к тебе очень глубоко. Мы будто в замкнутом круге, — качаю головой, вглядываясь в эти глаза, которые вроде бы и понимают меня и отказываются понимать.
— Тебе случайно не мерещится волчий вой? — заиграл желваками Крис. — Ничего такого не замечала?
— Возможно, что-то такое было.
— Тогда совсем скоро ты уже не будешь так озабочена чувствами ко мне. А втроём у нас жить не получится! …Почему я дурак всё время брежу призрачной надеждой?! — вскочил он на ноги, будто собравшись уходить. — Не стоило тебе мне звонить и признаваться в любви тоже не стоило. Потерпела бы немного и получила свою мега страсть!
— Просто ты борешься за меня не теми способами! Куда ты снова уходишь? — я хочу подойти к нему ближе, прикоснуться, но Крис почему-то начинает пятиться.
— Я заглянул ненадолго, всего лишь, чтобы увидеть тебя и отдать этого обжору. Завтра я должен пройти особый ритуал, мне нужно настроиться, ведь моя семья ждала этой даты пять лет. Секс противопоказан, только пост и попытки очистить мысли. Так что меня не будет пару дней. Где медальон, который я тебе дал?
— В кармане… — запнулась я, глядя как он разочарованно покачал головой. — Хочу тебя поцеловать, но не стану. Позволю себе хотя бы надеяться, то волки будут тщательно охранять своего лекаря, — и не позволив мне приблизиться, Крис решительно вышел за дверь, и я уверена, что там он просто растворился в воздухе, как это умели делать только маргулы.