Влад не отставал. Он подошёл и попытался обнять девушку. Та не подавалась, но её сил не хватило, чтобы справиться с ним. Парень подхватил её, оторвал от пола и потащил к кровати.
— Ты моя, моя, я люблю тебя! — как заведённый твердил он, опуская её на покрывало.
Алёна завизжала так, что Влад отпрянул:
— Не смей меня трогать!
Он отпустил её и сделал успокаивающий жест руками:
— Тише, тише. Я никогда не причиню тебе вреда.
— Не смей ко мне подходить! Убирайся! Убирайся из моего дома! — продолжала визжать Алёна.
Всклокоченные волосы упали ей на лицо, платье задралось и неряшливо сбилось на одни бок. Но девушка не обращала на это внимание, она мечтала только об одном, остаться, наконец, в одиночестве.
Влад сжал губы в нитку, посмотрел на неё хмурым взглядом и вышел.
Алёна осталась одна. Она ещё несколько дней просидела в своей комнате, выливая свою боль на бумагу. Постепенно она смогла простить мать, смириться со смертью отца.
После этого она начала возвращаться к нормальной жизни. Впервые за несколько дней она почувствовала голод. Это случилось после того, как она написала в тетради: «Я прощаю Лиду».
Влад больше не приходил. Алёна, которая была уверена, что после её несдержанной выходки он не сможет думать о ней хорошо, всё же постаралась простить и его.
Больше недели не выходила она на улицу. И когда, наконец, выглянула наружу, то охнула от удивления — на дворе было настоящее лето, несмотря на то, что стоял март. Всё вокруг было покрыто зеленью. Трава, цветы, молодые деревца были повсюду, даже посреди дороги. Одуванчики жёлтым ковром устилали улицу. Зацвела жимолость, которая цветёт обычно в июне, сладкий запах её разливался в воздухе.
Алёна вдохнула его полной грудью и поспешила в сад. Со спокойным сердцем принялась она за работу, ухаживая за своими посадками, которые быстро пошли в рост. Ей казалось, что она заново родилась. Вся тяжесть чужих ожиданий, годами копившихся установок свалилась с её плеч. Она разрешила себе быть такой, какая есть, не держать в себе слова и чувства, и перестать уже, соответствовать чьим-то ожиданиям.
Да и чьим ожиданиям ей теперь соответствовать? Окружающий мир опустел, также как и её маленький мирок. И это не пугало, а наоборот вселяло надежу.
Вылакав своё горе и выплеснув эмоции, копившиеся так долго, она смогла смотреть на вещи спокойно. И принялась рассуждать, что на самом деле она чувствует к Владу. Ей хотелось быть честной с собой. Не сдерживать чувства, но при этом не идти на поводу у эмоций. Важно было сразу решить, что делать с ним. Либо возвращать, и уже никогда больше не вспоминать о прошлом. Либо забывать его навсегда. Что тоже было сложно, ведь он жил по соседству.
Алёна думала долго. В конце концов, ей пришлось признать, что она любит его. Любит с той самой первой встречи, когда увидела его на пороге своего дома.
Такая проста мысль пронзила её как молния. Да, она любит его зелёные, похожие на крыжовник глаза, его смуглое, красивое лицо. Его смех, его манеру шептать глупые слова ей на ухо и привычку качать ногой сидя за столом.
Девушка подошла к окну и выглянула на улицу. Она не знала, какой сейчас день недели, так как перестала вести им счёт. Если суббота или воскресенье, то он должен быть дома. Ей захотелось пойти к нему прямо сейчас, и проверить это. Но было очень страшно.
«Нужно пойти и признаться ему. Только так я смогу по-настоящему поставить точку. Если я нужна ему, то он всё поймёт. Если нет, то я буду избавлена от бессмысленных ожиданий. Хватит быть примерной девочкой, хватит ждать, пока другие решат всё за тебя. Вот пойду и скажу ему всё», — подумала она.
С колотящимся сердцем Алёна вышла из дома. На негнущихся ногах она дошла до калитки и остановилась. Девушка уже готова была вернуться обратно, но удержала себя усилием воли.
«Возможно, его нет дома», — подумала она, и это её немного успокоило.
Алёна вышла на улицу и прошла короткое расстояние до соседней калитки. Она потянула на себя железную створку, которая легко поддалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сердце колотилось как сумасшедшее где-то в горле, ноги подкашивались, а во рту пересохло. Как непривычно ей было проявлять инициативу! Ведь, она никогда в жизни сама не звонила парню, не говоря о том, чтобы прийти к нему домой, и уж тем более признаться в своих чувствах.
«Зато после этого меня ничего уже не испугает. Если я не умру от разрыва сердца, конечно», — думала она, ступая по заросшей дорожке к порогу.
В это мгновение дверь дома распахнулась, и в проёме показался Влад. Он замер, глядя на неё широко распахнутыми глазами.
Алёна чуть не упала в обморок от волнения. Такого страха она никогда в жизни не испытывала. Единственным её желанием было сбежать обратно, а ещё лучше провалиться сквозь землю.
Влад молчал и выжидающе смотрел на Алёну.
Она набралась храбрости и выпалила:
— Я люблю тебя Влад!
Сказала и замерла, ожидая ответа. Краска отлила от её лица, руки тряслись, а в горле пересохло.
Глаза Влада распахнулись ещё сильнее. Он изумлённо смотрел на Алёну, ни в силах поверить в происходящее. Но губы его помимо воли расплывались в улыбку.
— Постой, постой, что ты сказала? — спросил он, спускаясь по ступеням.
— Я тебя люблю…
— Нет, я, наверное, ослышался! Это говоришь не ты. Только не моя снежная королева. Только не девушка само совершенство, самообладание и спокойствие.
Алёна сверкнула глазами, кровь снова прилила к её щекам, и дышать стало немного легче.
Влад подошёл ближе. Он возвышался над ней, и Алёне пришлось поднять голову, чтобы видеть его лицо.
Они стояли рядом, но не касались друг друга. Глаза их встретились, и девушка увидела в крыжовниковых радужках Влада своё отражение.
— Я знаю, что ты оттаскала за волосы Лиду, — сказал он.
Алёна покраснела. Ей стыдно было вспоминать, как она потеряла самообладание и устроила безобразную сцену на глазах у других людей.
— И откуда? — спросила она.
— Да уж рассказали! Такого скандала давненько не случалось. И ведь виновником объявили меня. Якобы из-за меня девчонки подрались.
— Она это заслужила. Никто не имеет права влезать в мою жизнь! — твёрдо сказала девушка. — Ни о чём не жалею. Надо было сделать это сразу. И тебя, кстати, тоже не мешало бы отлупить! Тебе просто повезло, что ты мне в тот момент не попался.
— Мне было приятно узнать, что ты готова драться за меня, — сказал он, всё ещё не делая попыток дотронуться до неё. — Если хочешь, можешь лупить меня, только не бросай.
Алёна молчала. Она сказала то, что хотела и теперь не знала как себя вести с ним.
— Целоваться будем? — спросил он улыбаясь.
Девушка подалась на встречу к Владу и повисла у него на шее, зажмурившись от удовольствия. От счастья и пережитого волнения у неё кружилась голова. Тот обнял её руками и крепко прижал к себе.
— Теперь точно моя! — прошептал он ей на ухо.
Глава 9
Весна в этом году была на удивление ранняя и тёплая. Хотя люди уже устали удивляться и восприняли это как данность. Фруктовые деревья зацвели на несколько недель раньше, чем обычно. Весь сад Алёны был украшен белоснежными, нежно-персиковыми и розовыми цветами. На клумбах перестели фиолетово-синие ирисы, алели тюльпаны, золотыми каплями сияли нарциссы.
Так сладко пах воздух! Так ласково светило солнце, лучи которого играли на молодой листве! Пробудились пчёлы и с тихим гудением перелетали с цветка на цветок. Птицы оглашали воздух радостным гомоном. Природа продолжала жить и радоваться жизни, несмотря ни на что.
Соседние участки зарастали травой. Зелень захватывала их невероятно быстро. За считанные дни она заполонила пустующие подворья, укрывая их территории густым изумрудным ковром.
Почти половина дворов на улице опустела. Чаще всего это были дома одиноких людей. Там где жили большими семьями, участки выглядели ухоженными. Ведь в таких домах, даже если и умирал один человек, остальные всё-таки выздоравливали.